Борис Долинго - Круглые грани земли

— Почему не уничтожишь его сейчас же своим «убивающим пальцем»? — шёпотом спросил Лиса сержант. — Он не пробьёт эту машину?

— Пробьёт, скорее всего, — так же тихо ответил Лис, — но, если на то пошло, он нам нужен живой.

— Хватит болтать! — Гравилёт медленно подлетел поближе. — Оружие бросить на землю, руки за голову и всем десять шагов ко мне!

Люди подчинились, но Лис, оставаясь верным своему прозвищу, бросил пистолет немного вперёд и в сторону, надеясь, что Инглемаз не обратит на это внимания. Гравилёт остановился метрах в десяти, и створки кабины раскрылись. Инглемаз, держа в руках лучемёт, встал, опираясь одной ногой на край борта. Он был в доспехах с откинутым щитком шлема и улыбался.

«Калашникова», — подумал Лис, — «полцарства за автомат! Оружие Сварога слишком мощно, а пулей я бы, наверное, рискнул попробовать также, как меня подстрелил Фил».

— Как я рад видеть всех вас вместе! — сказал Инглемаз. — Самый радостный день у меня за последнюю тысячу лет. Особенно, я рад нашей встрече с тобой, ванвир! — Он почти ласково посмотрел на Лиса.

— А я нет! — сказал Лис. — Ты как истинный садист, не мог напоследок не поиздеваться.

— Это верно! — Инглемаз, посмеиваясь, присел на борт кабины. — Я не мог не доставить себе удовольствия не попрощаться с тобой персонально! Да и с ними, — Он кивнул на Терпа и Монру, — мне тоже приятно попрощаться. Помнишь, ванвир, что я говорил тебе про центр мира? Мне доставит удовольствие, что на пару моих соплеменников станет меньше. В конце концов, должен будет остаться только один из всех нас, и, надеюсь, это буду я!

— Однако, ты самоуверен! — сказал Лис, переминаясь с ноги на ногу и осторожно смещаясь в сторону брошенного пистолета.

— Ты думаешь о Свароге? Ничуть, я всё равно выиграю у всех, в том числе и у него, в конце концов.

Лис понимал, что Инглемаз, видимо, как ни крути, психически не вполне нормален. Стараясь поддерживать разговор, Лис рассчитывал потянуть время как можно дольше и, улучив удобный момент, отстрелить из своих микрогранул ногу или руку противника, но так, чтобы не убить его наповал. Сделать это точно ввиду большой мощности оружия можно было только с более близкого расстояния. Суметь отвлечь Инглемаза и прыгнуть за пистолетом, чтобы легко ранить Творца, было, конечно, почти безумием, но Лис прикидывал и такой вариант.

— Ты забываешь, что Сварог теперь предупреждён о том, кто ты есть, о твоей сущности. Он будет очень осмотрителен.

— Я найду способы разделаться с ним, будь уверен, и, знаешь, мне даже жаль, что ты этого не увидишь.

— Если жаль, предоставь мне возможность посмотреть — я никуда не тороплюсь, тем более, в Великое Ничто, как выражались твои бывшие друзья. Будет любопытно увидеть дальнейшее развитие твоих отношений со Сварогом.

— Жаль, жаль, я же говорю, мне жаль, что ты не увидишь многого, — сокрушённо покачал головой Инглемаз, — но это как раз та роскошь, которую я точно не могу себе позволить.

Он посмотрел по очереди на всех четверых.

— А это кто такой? — Он ткнул стволом лучемёта в сержанта. — Ванвир или Творец? Отвечайте, когда я спрашиваю!

Лис объяснил.

— Вот как? Надо же, как интересно! И он давно здесь?… Ты смотри, даже вождём заделался…

Он о чём-то задумался, скаля зубы.

— Американец? — переспросил он по-английски, обращаясь персонально к Филипу. — Двадцать пять лет среди этих черномазых обезьян?

— Так получилось, — мрачно ответил сержант.

— И что, хочешь вернуться на Землю?

— Ещё бы, — кивнул Фил.

— Понятно, — согласился Инглемаз, — но не рассчитывай на это. Однако, я тебе решил сделать подарочек. Я тебе подарю жизнь, и ещё кое-что, — Он хитро подмигнул Лису. — Ты, наверное, американец, соскучился здесь без нормальной красивой бабы, а?

— Вот тварь! — процедила сквозь зубы Монра.

— Ну, конечно, ты такая умница! — широко улыбнулся Инглемаз, и сказал, обращаясь уже к Лису. — Помнишь, я хотел переписать разум твоей подружки в вокзальную бомжиху в твоём родном городе на Земле? Я придумал кое-что, более забавное. Сейчас твой американский друг на твоих глазах оттрахает твою Монру, а потом вас по очереди застрелит. В смысле — Терпа, а потом тебя. Подругу вашу я оставлю американцу в подарок, пусть живут счастливо в этом мире. Может, она ему ещё детей нарожает, улучшат местную породу, так сказать!

— Сволочь! — сплюнула Монра. — Если ты это сделаешь, я всё равно найду выход отсюда!

— Нет, не найдёшь, я ликвидирую все внешние точки перехода, а во Дворец тебе не попасть, хоть ты сто тысяч лет будешь грызть своими красивыми зубками его стены. Тебя ждёт хорошая, весёлая жизнь здесь! Твой будущий муж, — Он кивнул на Филипа сдохнет лет через двадцать как обычный человек, а ты, если выживешь, ещё сотни, если не тысячи лет будешь жить в диком племени, и тебя будут трахать аборигены с серьгами в носу и расписными рожами. Это посмешнее, чем вокзал в Екатеринбурге, и, главное, дольше и надёжнее! — Инглемаз захохотал.

— Ну, действительно, какая тварь! — сказал Терп. — Я наблюдал на Земле гестаповцев в Германии во время войны, так и то те были меньшими извращенцами.

— Не скажи! — наставительно возразил Инглемаз. — Я был хорошо знаком со многими, например, с доктором Геббельсом, да и с самим Адольфом. Он, можно сказать, мой крестник. Так вот Геббельс содержал балет из юных девочек. Он, хоть и имел пятерых детей, как мужчина был слабоват, и его хватало в лучшем случае на одну девчушку. Но он очень любил смотреть, как их имели его гориллы, вот так вот. Ну, так что, ты согласен? — Он прикрикнул на Фила.

Сержант искоса посмотрел на Лиса и вдруг кивнул:

— Знаете, мистер, это намного больше, чем я мог рассчитывать, уж коли вы оказались в победителях. Вы мне жизнь сохраняете, да ещё такую бабу отдаёте! Огромное спасибо, одним словом. Прямо сейчас ей и засадить?

— Конечно, давай — я жду, не дождусь!

— Mother fucker! — сказал Лис по-английски.

— Ну, она не моя мама, хоть и нехорошо так сказать, — ухмыльнулся американец и подмигнул Инглемазу: — Она намного лучше, правда мистер?

— Правда, правда, давай, начинай работать!

Сержант направился к Монре, на ходу расстёгивая штаны. Монра попыталась сопротивляться, но Инглемаз пустил луч чуть ли не вплотную к ней.

— Стой смирно, радость моя, — приказал он. — Или лежи — это в зависимости от того, какие позы предпочитает твой новый сожитель. Ведь ты же не хочешь доживать здесь калекой?

— А ты ещё сомневался, что делать с этой сволочью! — бросил Лису Терп, кивнув на Филипа.

«Сейчас я всё-таки выстрелю», — подумал Лис. — «Чёрт с ним, убью наповал, так убью — выхода всё равно нет. А ведь надо же, американец мне сперва даже понравился… Ну, я совсем, что ли, в людях ничего не понимаю?»