Дэн Уэллс - Фрагменты

– Сэмм не называл это старением, – возразила Кира. – Он говорил, они просто… разлагаются. Словно гниют заживо.

– При такой скорости выглядит это действительно похоже, – согласился Вейл. – Не самый приятный способ умереть, но наиболее изысканный, говоря биологически.

Кира нахмурила брови, все еще ища последний кусочек головоломки.

– Как вам удалось держать все это в тайне от Морган?

– «ПараДжен» был клубком секретов, – признался Вейл. – Никто никому не доверял, а совет директоров доверял ведущим ученым еще меньше. Потому-то нам и пришлось сделать два Предохранителя.

Кира вскинула брови:

– Два?

– «Убийцу партиалов», как они хотели, и человеческий вирус, который Грэм с Нандитой разработали в рамках нашего плана. «Убийца партиалов», конечно, так и не дошел до производства, но я все же создал его, как прикрытие для нашей остальной деятельности. Совет директоров видел Предохранитель, видел отчеты о работе и результаты испытаний, и успокаивал себя, что мы послушно выполняем распоряжения. А мы тем временем заложили во все массовые модели БиоСинтов другой вирус.

– Подождите, – Кира открыла свой рюкзак и поискала старую ручку от переносного компьютера Афы – ту, на которую они сгрузили все данные в Чикаго. – У вас не найдется монитора, куда бы воткнуть это?

– Конечно, – он протянул ей шнур.

– Прежде чем прийти сюда, – объяснила Кира, – мы вытянули множество файлов из информационного центра в Чикаго. Один из них оказался служебной запиской исполнительного директора «ПараДжена» Совету директоров. Мы прочитали ее, потому что в ней упоминался Предохранитель, но в то время она показалась нам полной бессмыслицей. Однако в свете того, что вы сейчас сказали… – На экране появился список файлов, Кира быстро пролистала его, ища то письмо. – Вот: «Мы не можем подтвердить, что разработчики партиалов саботируют проект “Безотказный предохранитель”, но на всякий случай наняли других биоинженеров, чтобы внедрить Предохранитель в новые модели. Если разработчики предадут нас, Предохранитель все равно запустится».

У Вейла отвисла челюсть.

– Они действовали у нас за спиной!

– Читая письмо впервые, мы только это и подумали, – поделилась Кира. – Но после вашего рассказа я поняла кое-что еще: если Совет директоров не знал о «человеческом» предохранителе, то единственное, что они могли внедрить в новые модели, – это ваше «прикрытие». То, что убивает партиалов. Значит, оно, вероятно, все еще «гуляет» среди партиалов, и если оно убьет их, погибнут все, лишившись единственного источника лекарства.

– Верно, – кивнул Вейл. – Но взгляни на время отправки: 21 июля 2060 года. Спустя два года после выпуска последней военной партии. Насколько я понимаю, это письмо говорит о линии партиалов, так и не дошедшей до серийного производства.

– Новые модели… – голос Киры затих. «Это я, – подумала она. – Так вот кто я: новая модель партиялов. Письмо написано в год моего рождения, за пять лет до Эпидемии. В нем говорится обо мне.

Я несу в себе “Убийцу партиалов”».

– Ты выглядишь напуганной, – заметил Вейл.

Кира откинула волосы с лица, пытаясь успокоить дыхание.

– Я в порядке.

– По тебе не скажешь.

Девушка посмотрела на десятерых пленников, бессильно лежавших на столах. «Если что-то приведет в действие бомбу внутри меня, я убью их. Убью Сэмма». Она постаралась унять дрожь в голосе:

– А что служит спусковым крючком?

– Предохранителя? Он запускался особым веществом, распространяемым либо по воздуху, либо путем прямой инъекции. Лишь некоторые партиалы были носителями: вирусными фабриками, так сказать, которые могли быть запущены в определенный момент. А мы точно так же могли «включить» лекарство.

– Да, – нетерпеливо сказала Кира, – но что же запускало Предохранитель? Конкретно? И был ли пусковой механизм таким же у новых моделей?

– Теперь все это не важно, – отмахнулся Вейл. – Президент запустил Предохранитель, чтобы подавить восстание партиалов, а увидев, каким ужасным оказался РМ, я активировал лекарство. Кончено и забыто. Те новые модели, упомянутые в письме, были только прототипами, и, насколько мне известно, никто из них не пережил Эпидемию. Вы тогда были маленькими детьми.

– Но что, если они выжили? – настаивала Кира. «Что, если какая-то случайность “запустит” меня, и я уничтожу всех партиалов, оставшихся на планете?»

Вейл озадаченно посмотрел на нее, размышляя. Постепенно выражение его лица изменилось, и Кира не смогла не отступить на шаг.

Вейл тоже отшатнулся назад.

– Ты, говоришь, жила с Нандитой? В сиротском приюте? А как именно она нашла удочеренных ею девочек?

Кира осторожно посмотрела на ученого, пытаясь понять, догадался ли тот, кто она. Он явно что-то подозревал, но насколько старый лис уверен? Что ему нужно выяснить, прежде чем он начнет действовать, – и что он предпримет? Если Вейл сочтет, что от нее исходит угроза, решится ли он убить ее прямо здесь?

Девушка открыла рот, готовясь ответить, но не могла придумать ничего, что бы не выдавало ее с головой. «Мне нельзя выглядеть так, будто я знаю слишком много, – подумала она, – но и уклоняться от разговора тоже нельзя».

– У нее было четыре девочки, – стала рассказывать Кира. – Нандита подобрала нас, как и все другие усыновители на острове. Думаю, кого-то распределял Сенат. – Кира не знала, правда ли это, но такая история звучала убедительно и при этом не выдавала ничего определенного. – А почему вы спрашиваете?

– Некоторых распределил Сенат… – задумчиво произнес он. – Но не всех?

– Нандита растила нас как самых обычных детей, – продолжала она, но внезапно в голове вспыхнули вопросы Маркуса об экспериментах. «Вот оно: это я, – подумала Кира, – все слишком хорошо сходится».

Вейл пристально наблюдал за ней, делая еще шаг назад. Кира бросила взгляд за его спину – он пятится от опасности или медленно подбирается к кнопке тревоги? «Сколько у меня времени?» Напряжением, повисшим в комнате, можно было поперхнуться. Девушка почувствовала, как толстая бусина пота скатилась по пояснице.

– Ты отдаешь себе отчет, – тихо начал он, – какой ущерб «Убийца партиалов» может сейчас нанести Заповеднику, Ист-Мидоу, всему миру?

– Пожалуйста, – взмолилась Кира, – подумайте, что вы делаете… – Однако говорить так было неправильно – в тот же миг, как слова слетели с ее языка, она осознала: мольба для Вейла была равносильна признанию. Старик развернулся, нырнул под стол сзади, но девушка не стала и смотреть, за чем он полез. Развернувшись, она со всех ног побежала из комнаты. За спиной раздался выстрел, искры вылетели из дверного косяка буквально в нескольких дюймах над ее головой. Кира рывком бросилась за угол и помчалась к концу коридора.