Сергей Павлов - ЛУННАЯ РАДУГА
— А может быть, в параллель с разрушением темпор-объекта уже идет процесс разрушения чужеродного «ингибитора»?…
— Была такая гипотеза.
— И что же?…
— Не подтвердилась. У нас внутри ничего не меняется. Видно, так и придется свой век доживать… А «век» наш, как утверждают специалисты, будет порядка полтысячи лет. По крайней мере, лет по триста-четыреста нам с тобой гарантированы.
Андрей присвистнул.
— Откровенность за откровенность, — сказал Копаев. — Получен сигнал дальнодействия?
— Да.
— На каком уже расстоянии Внешний Приемник?
— 250 тысяч астрономических единиц.
— Итак, до Проксимы Центавра осталось около 20 тысяч… Далековато будет добираться нам до нового своего светила.
— Март говорит, что с переброской лучше не тянуть. На большем расстояния у темпорологов могут возникнуть свои осложнения.
— Н-да… Значит, скоро в дорогу… Кто пойдет первым?
— Я.
— Войдешь в историю, как первый человек, проникший сквозь гиперпространство в Сверхдальнее Внеземелье.
— Как первый экзот, — поправил Андрей.
— Я думаю, ты ошибаешься. Наши человеческие предки, я думаю, припишут эту заслугу себе.
— Они это заслужили, наши предки.
— Не по себе мне, — признался Аверьян. — Это как первый прыжок с парашютом: пока готовишься — ходишь с высоко поднятой головой, а глянешь сверху — коленки слабеют…
Чтобы отвлечь товарища от неприятных мыслей, Андрей сказал:
— В торопливой беседе с Мартом я как-то не уловил всех тонкостей механики укрупнения массы корабля, несущего Внешний Приемник. Ведь если ВП в принципе копирует работу комплекса «Зенит» — «Дипстар», то и рабочая масса нового комплекса не должна быть меньше рабочей массы «Зенита».
— Да какие тут тонкости! — Копаев поморщился. — ВП запустили к Центавру на новеньком корабле-носителе. А параллельными курсами запустили туда в автоматическом режиме корабли-ветераны. Отправили вдвое больше, чем нужно. Чтобы хоть половина одновременно достигла отметки 200 тысяч астрономических единиц. Ушли туда небезызвестные тебе «Лунная радуга», «Констеллейшн», «Варяг», «Спэйсджампер», «Глория», «Эсмеральда», «Грин рэй», «Наутилус», «Мираж», «Фомальгаут», «Кавказ», «Дискавэри»… Даже служба космической безопасности для такого дела два своих крейсера выделила: «Игл» и «Агъюмент». Из новых ушли «Амур», «Вилюй», «Иртыш», «Лена».
— Ух ты! — искренне изумился Андрей. — Армада!..
— И все это скопище летящих в автоматическом режиме кораблей в конце концов должно по идее самостоятельно соединиться в одно целое, образовать рабочую массу для срабатывания Внешнего Приемника. Передадут нас всех да борт носителя ВП как по видеотектору, назовем мы свой сверхкорабль каким-нибудь родным именем… скажем, «Солнце»… и начнется пилотируемый этап экспедиции. Первой Звездной… А капитаном «Солнца» назначат, конечно, тебя.
— Когда-то ты предрекал мне быть капитаном «Тобола». Помнишь?
— Помню. Но теперь быть капитаном межзвездного рейдера предрекаю тебе не я…
— Кто же?
— Твоя будущая жена. Светлана Фролова-Тобольская.
— Интересно, — сказал Андрей. — А с чего ты решил, что она — моя будущая жена?
— Что… уже настоящая? — невинно моргая, спросил Аверьян. — Ну-ну, ладно, успокойся! Насчет настоящей я пошутил. А вот насчет будущей… Я не думаю, чтобы сама Светлана шутила. Во всем, что касается тебя, у нее на полном серьезе, и это уже доказано. Ведь предсказала она год, месяц и день, когда ты вынырнешь из белесых глубин темпор-объекта!..
— Продолжаешь шутить? — осведомился Андрей скучающим голосом.
— Вовсе нет! Не сойти мне с этого места, все так и было! Знал бы ты, что тут было, когда она объявила год, месяц и день… Разговоры пошли всякие-разные, слухи змейками поползли… Короче говоря, Круглов, конечно, рассвирепел и попытался искоренять на базе «средневековое ведовство», «беспардонное шарлатанство», «гадания на кофейной гуще», а когда ты действительно вынырнул в предсказанный день, объявил тебя эфемером… Ты уж прости его, он действовал честно, по убеждению.
— Прощу. На межзвездном рейдере нужны хорошие связисты. Так же, кстати, как и хорошие координаторы.
— Хороших связистов здесь — как кратеров на Япете. А хороших координаторов… извиняюсь, я один.
— Ну что ж, скромно и с достоинством, — похвалил Андрей.
— Нет, я серьезно! Связистов в нашем таборе чуть ли не больше, чем десантников. Это их столько в один год к нам привалило. Ты, пожалуй, не поверишь, но факт: многие буквально рвутся в нашу зону. Быть экзотом нынче стало модным. Особенно, когда выяснилось, что экзоты — потенциальные долгожители. Смельчаки проникали в зону любыми путями, на любом транспорте, правдами и неправдами. А однажды к нам весь экипаж «Дипстара» в полном составе пожаловал! В общем, дело дошло до того, что, пропустив к Япету всех членов семей, служба космической безопасности наглухо закрыла зону. — Копаев помолчал я добавил: — Теперь дверь этой клетки откроется. Но в сторону, обращенную к звездам…
— Нет, Аверьян, — уже не слушая собеседника, сказал Андрей, — мы назовем свой межзвездный рейдер не «Солнце». Мы назовем его «Великий предок».
Андрей коснулся ногами стеклянной, подсвеченной красным сиянием поверхности центрального когертона и почувствовал, как лапы транспортировочного захвата разжались на плечах и бедрах. Вверху вспыхнул зеленый свет. Андрей оглядел шаровидную камеру. Ничего слишком уж примечательного в ней не было. Разве только двухцветное освещение да прозрачные, похожие на подставки перевернутых вверх дном бокалов, диски пяти когертонов, установленных в центре камеры на высоких ножках.
Он привычно пошевелился в скафандре, проверяя свободу движений, закрыл стекло гермошлема и тихо проговорил:
— Готов!
Ему ответили, и еще минуту он выслушивал предстартовые наставления. Он ощущал какое-то неудобство. Поискал причину и понял: не привык ощущать себя перед стартом на ногах, в незафиксированном скафандре.
— Все в порядке, — спокойным голосом произнес шлемофон. — Счастливого пути, Тобольский! Старт в момент «ноль». Выход — через голубой люк После гиперперехода ждем на связь. Салют, капитан!
— Десять, — сказал автомат. — Девять. Восемь. Семь. Шесть…
Скорей бы! Четверть миллиона астрономических единиц одним махом!..
— Три. Два. Один…
«Поехали!» — успел подумать Андрей и увидел, как зеленое и красное полушария поменялись местами. Затрещал зуммер. Пневматический выхлоп. Слева открылся голубой люк. Люк на борту «Великого предка».
Месяц спустя экипаж первого составного межзвездного рейдера «Великий предок» готовился к встрече самой привилегированной группы состава экспедиции.
Неподвижно стоя в центре смотровой площадки ренделя, Андрей, сжав зубы, смотрел на звезды и ждал вестей от темпорологов, ответственных за гиперпространственный переход. На часы он боялся даже взглянуть. Когда ему сообщили, что переход по каким-то причинам отсрочили на пять с половиной минут, он распорядился транслировать все акустические сигналы из приемной камеры по каналу общекорабельного спикера я поспешил в ближайший к люку ВП-комплекса рендель.
Уловив за спиной какое-то движение, Андрей обернулся и увидел, что в ренделе уже яблоку негде упасть. Напряженные лица Кизимова, Нортона, Круглова, Йонге, Копаева…
Рендели на борту «Великого предка» довольно большие, но этот не мог вместить всех желающих находиться поближе к люку ВП…
Треск зуммера. Напряжение достигло предела. И вдруг… детские голоса-колокольчики. Лепет, смех. И голос Светланы:
— Не беспокойтесь, все хорошо! Просто Петенька чуть не упал с когертона. Где у вас выход?
— Стойте на месте! — предупредил голос дежурного темпоролога. — Вас встретят и выведут.
В ренделе загалдели, заулыбались. Все в порядке, медиколог и первая группа детей совершили гиперпространственный переход, по-видимому, благополучно.
Андрей посмотрел на часы, перевел взгляд на созвездие Девы и, невольно прислушиваясь к детским голосам, подумал: «Что ж… начинаем обживать Галактику».
[1] "Дикая кошка» (англ.)
[2] приключение (англ.)
[3] отчуждение (англ.)
[4] УОКС — Управление объединенного космофлота Системы
[5] безектор — корпус с главным двигателем
[6] Простите, что перебиваю вас!.. (англ.)
[7] Сожалею, но у меня нет времени (англ.)
[8] Туман на Япете? Очаровательное новшество (англ.)
[9] выражения извинений на английском и немецком языках
