Карр Алекс - 6-я книга. Сражение за Бидруп.

Стинко вновь попытался встать из своего кресла, но Нэкс удержал его от поспешного поступка словами:

– Стинни, не торопись, кое-что мы сможем увидеть прямо в зале мониторинга, не опускаясь на поверхность Бидрупа. Поверь мне, парень, старина Нэкс с его электронными цацками, еще способен на некоторые и весьма занятные штуки. Господа, внимание на экран.

На экране высветилось объемное изображение планеты Бидруп с высоты в несколько тысяч километров. Красочный вид зелено-голубой планеты, украшенной разводами облаков, сменился изображением планеты, полностью лишенным праздничной голубизны и зелени, на котором моря Бидрупа были окрашены в нейтральный серый цвет, а гигантский массив суши в светло-охристый. Мегаполис на этом изображении был выделен слабым карминовым оттенком. На этой, скудно раскрашенной картинке были отчетливо видны яркие, светло-зеленые оспины карстовых пустот, которых и в самом деле было великое множество. Нэкс пояснил:

– Господа, это не компьютерный монтаж, а компьютерная обработка потока нейтрино, пронизывающего планету. Частично нейтринный поток рожден вне звездной системы, это нейтрино А, нейтрино В рождены Алтейром, нейтрино С – ядром Бидрупа. Как вы знаете для нейтрино нет физических преград, они способны пронизать планету насквозь. К счастью мне знаком способ, как снять информацию с потока нейтрино и вот, что у меня получилось.

Картинка стала быстро расти, заполняя все пространство экрана. Одновременно увеличивалось изображение мегаполиса Бидруп, под которым также имелось немалое количество подземных карстовых пустот. Вскоре на экране осталось изображение лишь небольшой части храмового комплекса, под которым действительно имелась неправильной формы подземная полость, напоминающая своими очертаниями нечто, похожее на чью-то забавную рожицу с большими, разновеликими ушами. Этот подземный объект имел в поперечнике не менее двадцати километров и залегал на глубине от восьмисот пятидесяти до полутора километров. Об этом немедленно известил собравшихся Нэкс.

Видимо, Нэкс постоянно вел обработку накапливающейся информации, так как изображение вновь увеличилось и стало более детальным. Стало видно, что внутреннее пространство явно носило следы разумной деятельности, так как стали отчетливо видны, какие-то тоннели различной ширины, сплетающиеся в сложную сеть. В центре самого большого подземного зала, смутно темнела какая-то масса, имеющая почти идеальную круглую форму. Изображение стало еще более отчетливым и вокруг шара стали видны крохотные, двигающиеся точки. Наконец, Нэкс громко объявил:

– Все, господа, это пока что предел моих возможностей. Для того, чтобы исследовать подземелья храмовников, мне требуются в храмовом комплексе дополнительные устройства, но они уже в пути и через двадцать минут я смогу создать более точное и детальное изображение этой карстовой полости и того, что находится в ней, а заодно сообщить и многие другие подробности. Может кто-нибудь желает выпить или перекусить? Бар "Молнии" к вашим услугам.

Первым к выходу направилась Бэкси, а вслед за ней Ратмир. Ларс и папаша Рендлю были не прочь перекусить и чего-нибудь выпить и потому не стали задерживаться. Бластер Мун, который молчал только в тех случаях, когда спал или ел, тоже был не прочь плотно перекусить. Вскоре все собрались в просторном помещении кают-компании, где Бэкси смогла предложить каждому закуски и выпивку по вкусу.

В ожидании того момента, когда Нэкс пригласит их вернуться обратно, все либо молча жевали, либо болтали о пустяках. Ратмир Ветер, развалившийся в кресле с бокалом Роантира, искоса поглядывал на Стинко, который сосредоточенно сражался с огромной отбивной. Веридор Мерк, обративший внимание на эти взгляды, негромко сказал ему:

– Ратмир, боюсь мне надо тебе объяснить, кое-что. Видишь ли, помимо того, что я Звездный Князь, я еще, изредка, между делом, работаю на контору Удугу Бхора. То, что ты видишь на груди Стингерта Бартона, не маскарад, а суровая действительность, так что если этот парень вцепится в тебя и примется расспрашивать о чем-либо, не беспокойся, он имеет на то права и полномочия следователя по особым поручениям.

Ратмир кивнул головой и усмехнувшись ответил:

– Верди, с некоторых пор я уже ничему не удивляюсь и кроме того я с легкостью способен рассмотреть все татуировки, как на твоем лбу, так и на лбу Стингерта. Вот уж действительно это тот случай, когда у человека все на лбу написано. Хотя, насколько я знаю контору Уголька, его, похоже, куда больше интересуешь не ты сам и твои возможности, а твой друг и помощник Нэкс. Да, надо признать очевидное, имея такого парня в союзниках, можно диктовать свою волю не только Удугу Бхору, но и Богуславу Вихрю. Надеюсь, мне будет позволено как-нибудь потолковать с Нэксом пару часов? У меня есть к нему парочка, другая вопросов.

Нэкс, сидящий за столом напротив Ратмира, поприветствовал его своим бокалом и дружелюбно ответил, не смотря на то, что он адресовал свой вопрос Веридору:

– Конечно же, Ратмир, в любое удобное для тебя время. Мне тоже хочется поговорить с тобой о Руссии, право же, этот мир навевает у меня столько приятных воспоминаний. Но это оставим на потом, а пока что давайте разберемся с нашими друзьями-храмовниками. У меня уже сложилось более или менее полная картина об их секретах. Признаюсь сразу, Стингерт оказался полностью прав в своих предположениях.

Майор Ветер сделал попытку встать из-за стола, но Бэкси его остановила мягким прикосновением руки, от которого тот непроизвольно вздрогнул.

– Ратмир, нам для этого вовсе не требуется возвращаться в каюту Стинни, а будет достаточно просто повернуться лицом к тем окнам.

Свет в кают-компании, интерьер которой ничуть не изменился с того времени, как она была создана по образцу кают-компании "Южной Принцессы" оставшейся на Галане, быстро погас. Крышка резного, письменного стола, стоявшего между двух старинных бронзовых пушченок, плавно откинулась и из ее внутренней поверхности с негромким жужжанием выдвинулись линзы голографического проектора.

Когда свет погас полностью, в свободном пространстве появилось сначала размытое, голубоватое, светящееся облачко, которое тут же превратилось в объемное, цветное изображение центральной части храмового комплекса. Голограмма была не только объемной, но и движущейся. На ней были видны толпы храмовников в своих темно-коричневых балахонах, смиренно бредущих по аллеям и дорожкам среди пышной, цветущей зелени парка, перебирая в руках четки.

В самом центре храмового комплекса, посреди площади, мощенной белыми, блестящими плитами из керамита, посреди внушительных размеров овального бассейна находился огромный фонтан, представляющий из себя неприятную на вид композицию, составленную из гипертрофированных, искореженных и перекрученных фаллосов. В самом центре этого леса из дикого переплетения атрибутов мужского естества, стоял фаллос-гигант высеченный из цельного куска зеленовато-бурого диорита, высотой не меньше трехсот метров, толстенной струей извергающий вниз темно-алые, непрозрачные струи, похожие на кровь.