Алексей Киселев - Рождение Минотавpа

— Где они могут быть сейчас? Куда они направились?

— Тепловые радары определили маршрут. Вылетаем?

— Немедленно. И включите сирену. Может, они нас услышат.

В этом не было необходимости. Тепловой радар уверенно прочертил маршрут двух пар ног, удалявшихся от АМП, но спорить никто не стал. И дикий вой сирен потряс воздух в радиусе нескольких километров.

IX

Конечно, мы не догадывались о тех событиях, которые происходили на базе в то утро. Всю ночь я не смыкал глаз, боясь нарушить Танин покой. Но утром усталость взяла свое, и я погрузился во мрак. Без сновидений.

Очнулся я оттого, что до моего слуха донеслись странные звуки. Сначала, еще не приходя в себя я пытался понять, откуда они, но затем открыл глаза. Тани рядом не было. А вот звуки доносились откуда-то справа. Пройдя несколько десятков метров, я вышел в довольно живописное местечко, которое вчера в потемках не заметил. Прямо передо мной было небольшое озерцо, обрамленное как в самом сказочном сне лозами тропических растений и яркими цветами. Прямо в воду, с двухметровой высоты в озерцо низвергался небольшой водопад, поднимая фонтан брызг и пены. А под ним, в пене, плескалась моя спутница. Одного взгляда было достаточно, чтоб понять, что она абсолютно нагая. Ее упругие ягодицы и бедра отражали свет солнца, и от этого казались прозрачными. Небольшая восхитительная грудь достойна была быть воспетой самыми лучшими поэтами древности и современности. Волосы обрамляли ее шею и личико. Венера померкла бы перед ее красотой. Я мгновенно напрягся. Она меня заметила.

— Эй, иди сюда. Вода классная.

— Я без плавок.

— Я тоже, и что? Иди.

Я скинул с себя одежду. Потоптался, потоптался и сиганул в самый омут, подняв тучу брызг. Вылетев на поверхность, я едва вдохнул воздух. Вода была холодная, словно от только что растаявшего льда.

— Если хочешь помыться — плыви к водопаду. Он как душ, — посоветовала она.

Я подплыл к водопаду. Контраст температур был разителен. Водопад был теплый. Настолько, что из-под него не хотелось вылезать.

— Жень, помылся сам, дай и другим, — она подплыла ближе и попыталась меня игриво оттолкнуть.

Я пошатнулся и схватился за нее, потянув на себя. Мы оба кувыркнулись в воду. Выскочили, смеясь и хватая ртом воздух. Мы стояли напротив друг друга и держались за руки. Капли воды стекали по ее груди и опускались ниже. Подул легкий ветерок, и девушка поежилась. Я прижал ее к себе, и уже ничто не способно было заставить меня разжать свои объятия. Она улыбнулась и отвернулась. И тогда я поцеловал ее в шею. Она резко повернулась. Наши губы встретились. Мой язык проник ей в ротик. Горячее дыхание смешивалось с благоуханием запаха ее тела и обжигало. Руки искали друг друга, находили и устремлялись дальше. Я целовал ее шею. Она глубоко дышала и жаждала новых ласк. Я лизнул ее сосок. Сначала нежно, словно слизывал капли воды, затем более страстно, настойчиво. Она приподнялась и обхватила меня ногами, запрокинув голову назад. Ее длинные, прекрасные волосы развевались в такт ветра. Она провела рукой там, где у меня начинались волосы, и моя плоть мгновенно отреагировала на эту ласку. Я продолжал ласкать ее грудь, придерживая ее за бедра, водя руками по этим божественным ногам. Она опустилась, и моя плоть уперлась в ее тело. Мы качнулись, и я в нее вошел. Движения были плавными, но настойчивыми. Мы двигались в такт ветра, под шум водопада, не выпуская друг друга из объятий. А на нас безмолвно глядело с небес яркое, Афганское солнце и цветы, окаймлявшие это озерцо. Контраст температур воды, воздуха и наших разгоряченных тел, придавал этому особые чувства. Мы выбрались на берег. Таня извивалась подо мной, полностью расслабившись и подставив грудь солнечному зайчику, подглядывающему за нами. Ее дыхание учащалось. Стоны становились все громче. Наши тела скользили навстречу новым, еще неизведанным для нас, ощущениям. Я уже чувствовал приближающийся оргазм, как вдруг она резко выгнулась, и громко застонав, вся напряглась. Я приостановился, но она настойчиво задвигала бедрами, желая участить этот темп. Я поддался ее желанию. И когда она начала успокаиваться и дышать более ровно, я вышел из нее. Она провела руками по моей плоти, и я кончил. Я поливал ее животик и грудь, а она растирала по себе руками итог нашей любви. Я закрыл глаза, расслабившись и предоставив ветру остудить наши тела.

Я не успел даже отдохнуть, когда почувствовал на себе ее руки. Они ласкали мои мышцы. Мое возбуждение росло с каждой минутой. Она залезла на меня и начала двигаться быстро и плавно. Мы снова стали единым целым. В этот раз мы долго не могли насладиться друг другом. Ласки стали более смелыми и страстными. Она дернулась и откинулась, скатившись в сторону.

Мы лежали на берегу этого лесного озера, подарившего нам много приятных моментов. А водопад, словно смеялся над нами, осыпая с каждым порывом ветра нас пенными брызгами.

Весна. Цветы лепестки в нас кидают.Оркестр. Играет последнюю ноту,Глаза твои ярким светом сияют,И я в темноте прошепчу тебе что-то:Вы сон, от которого мне не проснуться,Вы ветер, колышущий кроны деревьев,Звезда, до которой не дотянуться,И счастье, без которого все тяжелее.Не ждал, что вот так вот, все скоро.От страсти, мы были немного пьянее.Мадам, на Вас снова взгляды прохожих,Но Вы, только идете быстрее.

[А.И. Киселев. — "Мой Бог" 19.11.2000 г.]

Обратно мы шли молча. Каждый оставался наедине со своими мыслями и чувствами. Не торопясь, собрали наши скромные пожитки и двинулись на юг. Нам предстояло идти еще весь день.

Лес напоминает живое существо. Чем нежнее ты к нему относишься, тем ласковее и он к тебе. Эту истину сказал мне один знакомый лесник. Мы не прорубались через сплетение веток, а просто раздвигали их, словно отодвигали руки, закрывавшие что-то. И лес расступался, показывая нам свои новые чудеса. Это был воистину лес чудес. Его флора и фауна собрала в себе редчайших представителей животных и растений. Здесь были попугаи, непонятно с каким ветром оказавшиеся здесь, и крошечные колибри, как бабочки, порхавшие на цветах. Павлины, с огромными хвостами, глупо пялились на нас и кричали как раненые звери.

Цветы и растения напоминали ботанический сад, куда свезли все, что только можно. Огромные эвкалипты и пихты, липы и сосны, березы и клены менялись друг с другом, будто бы повинуясь прихоти невидимого садовника, посадившего всего понемногу в четкой последовательности. Жаркое солнце припекало даже через деревья, и мы решили устроить небольшой привал.