Жанна Жунусова - Имаго

Теперь объяснение странным вспышкам памяти о прошлом воплощении нашлось. Внезапно Кира вспомнила о гуманоиде, своем проводнике. Тот медленно проводил лазером-скальпелем по куску какой-то материи. Снова соединял фрагменты, обрабатывая поврежденные участки какими-то растворами.

Кира подошла поближе.

— Узнала? — послышалось неожиданно из-за спины.

Легкая улыбка скользнула по лицу Артура.

— Конечно! — воскликнула девушка, — это я.

— Теперь ты знаешь все, — произнес Артур печально.

— Как вас зовут? — поинтересовался Сайрус.

— Алекс Корса, господин президент, — отчеканил солдат.

— Зовите меня просто Сайрус. Забудьте о фамильярности. Теперь она ни к чему.

Алекс помог Сайрусу добраться до кресла. Снова и снова тот пытался дозвониться до жены и дочери. Но безуспешно.

— Не отвечают?

— Да, — произнес Сайрус задумчиво. Сил на волнения, тревогу или гнев уже не осталось. Он бессильно рухнул в кресло.

— Кто-нибудь еще остался? — спросил он вдруг.

— Нет, господин президент.

— Сайрус.

— Никого не осталось, — вновь отрапортовал молодой сержант и, смущаясь, добавил, — Сайрус.

Наступила тишина.

Сайрус сидел неподвижно, взглядом буравя пространство перед собой, изрядно напугав этим своего собеседника. Алекс нерешительно подошел к президенту.

— С вами все в порядке? — произнес он встревоженно.

— Да, — услышал он в ответ усталый голос главнокомандующего. — Нам нужно выяснить, что происходит на поверхности. А так как все коммуникации выведены из строя, придется действовать примитивно, — Сайрус ухмыльнулся, — выйти наружу.

— Не думаю, что вам стоит так рисковать… — начал было Алекс, но Сайрус его перебил.

— Другого варианта нет.

Кира находилась под сильным впечатлением от увиденного. Впервые в жизни правда заставила ее впасть в ступор. Невидящим взглядом она смотрела вперед, в то время как Артур следил за курсом. Весь путь они преодолели молча.

Вскоре на горизонте показался один из кораблей пришельцев. Кира прервала молчание:

— Амеденцы не дремлют, — произнесла она с грустью.

— Кира, — Артур вздохнул, — все гораздо сложнее, чем ты думаешь.

— Не говори так! — запротестовала девушка. — А-то сразу вспоминаю детство и своих родителей, которые не уставали повторять снова и снова "гораздо сложнее… гораздо сложнее…", когда разводились…

— Извини.

Кира изобразила улыбку. Но в памяти надолго ожили неприятные воспоминания родительских ссор и детских слез в подушку, когда маленькую рыжую девочку поставили перед фактом.

Отец или мать?

Как они могли понять, что ей, Кире, нужны были оба!

— Корабли выглядят по-другому! — воскликнула девушка, едва они приблизились к одной из "сигар".

— Не забывай, где мы находимся, — напомнил ей Артур. — ЗДЕСЬ они выглядят именно так.

Это уже не было похоже на грозные космические корабли захватчиков. Подобных тем, которые фантасты привыкли рисовать в своем воображении.

Форма корабля оставалась неизменной. Киру поразило другое…

Светящийся золотисто-пурпурный корпус корабля вместо серебристого металлического фюзеляжа.

— Добро пожаловать! — воодушевленно произнес Артур.

— А где вход? — спросила Кира растерянно.

— Везде. — Последовал незамедлительный ответ, который озадачил девушку еще больше.

— Ну, — вздохнула Кира, — здравствуй, милый дом!

А через секунду ее уже затягивало внутрь корабля.

ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ, Кира! — раздалось неожиданно со всех сторон. Но девушке казалось, что голос также звучит в ее голове.

— Кто это? — спросила она.

— Контролеры.

— Амеденцы?

— Да.

Голос утих, и Кира остановилась. Точнее, что-то, что буквально "затягивало" ее в самую сердцевину корабля ослабило свою хватку, и теперь она обнаружила себя в просторном, залитом светом зале.

Кира оглянулась по сторонам. Артур стоял рядом и до странного спокойно наблюдал за происходящим.

— Ты был здесь? — спросила его Кира.

— Много раз, — ответил Артур, — как и ты.

— Я ничего не помню, — сказала Кира растерянно.

Кира еще раз оглянулась по сторонам. Ни мебели, никаких предметов, никого.

— Что мы здесь делаем? — спросила она встревоженно.

Ответа не последовало.

— Артур! — крикнула она, но рядом уже была только пустота.

Ровный, спокойный, всепоглощающий свет теперь был единственным спутником Киры.

— Эй, контролеры! — крикнула она разъяренно. — Чертовы засранцы!

Кира присела на пол.

Так я ничего не добьюсь, сказала она мысленно самой себе. Гарантии, что ее мысли принадлежат только ей, у Киры не было. Но она продолжала до неприличия громкие мысли.

"Если и дальше сопротивляться, они никуда меня не выпустят. Отсюда следует, что лучше быть паинькой,… по крайней мере, до определенного момента…" — вертелось у нее в голове.

— Разумное решение, — вдруг раздалось в пространстве. — Тебе с самого начала следовало обратить на это внимание.

— Спасибо, — сухо поблагодарила девушка, — стараюсь! Благо, учителя попались отличные!

— Если это была шутка, — сказал голос спокойно, — то она останется непонятой. Юмор — специфическая черта лишь некоторых разумных рас. Для нашей же цивилизации мы посчитали этот аспект лишним и даже губительным.

— Поэтому вы такие мрачные? — съязвила Кира. — Бедняжки!

— Ты ошибаешься, — снова рассудительный, до невозможности уравновешенный голос, — все принятые нашей расой самоизменения способствовали нашему выживанию. Ты, Кира, часть эксперимента. Ты его добровольный участник. И нам не понятно, почему ты сопротивляешься. Эксперимент уже начат. Кроме того, он подходит к завершению. Вполне успешному, если не считать некоторые моменты.

Кира сидела неподвижно, еле сдерживая распирающий ее гнев. А голос продолжал:

— Единственной ошибкой с нашей стороны было недооценивать силу влияния земного сознания. Коллективного, индивидуального. Результат на лицо — ты и некоторые другие амеденцы, выражаясь простым языков, "очеловечились".

— Хватит! — крикнула Кира на своего невидимого собеседника-контролера. — Я помню. Помню все! И как согласилась во всем этом участвовать, и как развивалось мое новое тело в утробе матери. Матери, которая не знала, что тоже стала частью "эксперимента"… Ваш эксперимент хоть и важен, но не должен уничтожать людей!

Кира заплакала. Только это явление подходит под описание того, что она ощущала.

Голос не спешил продолжать разговор. Минуту, или две, девушка сидела в абсолютной тишине