Влад Ключевский - Адаптатор

Неожиданно с первого этажа стали доноситься громкие голоса и чьи-то жалобные всхлипывания. Кот и Саймон невольно прислушались:

— Касилий Иванович вернулся…выдохнул Саймон и стал еще внимательнее прислушиваться, — И Семенюха…

— Как это я тебя уволил? — донеслось до их слуха, — Разберемся! — снова всхлипывания и неразборчивое бормотание Семенюхи, — Какой-такой Кот? Он еще молод, чтобы заниматься такими делами! Разберемся! — Касилий Иванович явно негодовал, — Какой-то проходимец наиздавал приказов от моего имени, а вы тут все в панику ударились?! Р-р— разберемся!! Что?! Репейку в колхоз?! У-у-у!!

Кот и Саймон осторожно, на цыпочках медленно пошли по коридору в лабораторию. При этом Саймон удивленно цокал языком и то и дело повторял:

— Все, действительно все возвращается на круги своя!

Вечером Кот и Саймон закрыли двери в лабораторию и пошли к выходу.

— Устал что-то сегодня, — Кот потянулся и закрыл глаза,Сумасшедший денек выдался…

— А что, — насмешливо ответил Саймон,Он у тебя сильно отличается от всех остальных рабочих дней?

— Да нет…— протянул Кот, — Как все.

К своему удивлению у самого выхода вместо старушки-вахтерши они увидали толстяка-изобретателя, который что-то быстро писал в огромной амбарной книге.

— Пишите? — участливо спросил Кот.

— Пишу, пишу, милейший, — толстяк оторвался от своего занятия,Видите ли, милейший, у меня родилась новая замечательнейшая мысль — написать научный трактат о роли вахтеров в развитии советской науки.

— Ясное дело, — закивал головой Саймон, — Вот только в конце не забудьте обязательно указать, что за последнее время роль вахтеров неизмеримо возросла. Неизмеримо!

— Какая мысль! Какая интереснейшая мысль! — толстяк благодарно посмотрел на Саймона.

— Дарю! — Саймон кивнул на прощание вахтеру-изобретателю и толкнул толстую стеклянную дверь.

Прошел год. Кот сидел на скамеечке на самом краю обрыва и смотрел на реку. Также суетливо сновали внизу большие и маленькие кораблики, важно, неторопливо проплывали огромные плоты и где-то в поднимающемся тумане надрывно кричали придурковатые вороны.

Шпиц подкралась незаметно и Кот увидел ее только когда она величаво уселась рядом:

— Любуетесь? — участливо спросила она Кота. — Красиво…

Кот пробурчал в ответ нечто нечленораздельное.

— А вас, между прочим, — продолжала Шпиц, — Сегодня к себе Касилий Иванович вызывает. — Кот, не говоря ни слова, поднялся со скамейки и медленно пошел к Институту.

Визит к директору Института ничего хорошего не сулил. Быстро раздевшись в лаборатории, Кот отправился к Медвежатникову. В приемной секретарша Репейка демонстративно отвернулась к окну — все никак не могла простить Коту, что тот отверг ее пламенную любовь.

— Касилий Иванович, вызывали? — Кот просунул голову в дверь кабинета.

— Не вызывал, — с легкой усмешкой ответил директор, — А просил зайти. Так что, заходите, заходите. У нас есть о чем поговорить. — Кот прошел в кабинет и удобно расположился в кресле.

Наступила небольшая пауза в разговоре. Медвежатников морщил нос, прихлебывал чай, но разговора не начинал.

— У меня есть одна простая мысль. И я хочу, чтобы вы меня правильно поняли. — Медвежатников почесал бороду. — Вы же помните, конечно, что начавшаяся не так давно перестройка — это как революция.Кот в ответ согласно закивал головой, — Вот и я говорю, революция. А что в революционный период делают ученые, артисты, композиторы, а? Вы фильмы старые смотрели? Вот… Профессора торгуют на барахолках спичками. А артисты там всякие бандитов развлекают песнями, танцами, или просто побираются на улицах. Песни поют жалостливые. А…директор снова почесал бороду, но не найдя более впечатляющих примеров, просто пробормотал, — Там вот так… И вот нас накрыла, так сказать, революционная волна.

Кот сразу понял в чем дело. Он плотно сжал губы и стал смотреть на пол, изредка покачивая головой.

— Вот и все, — с тоской подумал Кот,Тему закрывают в виду отсутствия финансирования. Лабораторию — в отпуск без содержания, чтобы было свободное время для торговли спичками на базаре. А помещения с оборудованием — фирмачам.

Касилий Иванович еще какое-то время продолжал развивать тему новой российской революции, но Кот его уже не слушал и только изредка согласно кивал головой и бормотал «да-да-да, конечно», чтобы Касилий Иванович видел, что его внимательно слушают. В конце концов директор выдохнул из себя

— Я думаю, вы меня правильно поняли,после чего Кот встал и медленно вышел из кабинета. Подойдя к столу Репейки, он взял чистый лист бумаги и торопливо написал заявление об уходе в отпуск без содержания на год.

— Что, Кот, и тебя закрыли?презрительно-участливо спросила Репейка. — А вот без меня институт работать не может.

— Подпиши это у Касилия Ивановича,вместо ответа сказал Кот, повернулся и вышел из приемной.

В лаборатории его уже ждали. Саймон сидел на столе и грустно улыбался. Курочка, вся заплаканная, старательно отворачивала лицо в сторону. Рыжий и Гусек воевали с компьютером в шахматы и были полностью поглощены только этим. Но как только Кот вошел, они тут же забыли про компьютер и выжидательно посмотрели на Кота.

— Ну, что? — недоверчиво спросил Саймон.

— Как что? — усмехнулся в ответ Кот,Ясное ж дело. Мы все свободны. От денег, работы, перспектив. Курочка пойдет торговать в ларек на вокзале, ты, Саймон, будешь на своей иномарке, на «Запорожце», развозить людей, а Гусек с Рыжим устроятся смотрителями кооперативных туалетов.

— Ясное дело, сортиры караулить надо. А себе-то ты что присмотрел?Саймон искоса глянул на Кота.

— А я пополню ряды безработных Англии, Австралии и Канады вместе взятых. — Кот глубоко вздохнул, — Я умею быть только безработным.

— Ладно, не горюй, — Саймон весело глянул на Кота, — Мы тут все вместе кое-что придумали. Для спасения отечественной науки. — он прищурился и во весь рот разулыбался, — Есть один за-а-амечательный метод спасения. Мы уже и холодильник вывели из строя, чтобы и ты не мог предпринять неоправданных, с нашей точки зрения, мер, — Кот вздрогнул и чисто инстинктивно обернулся. За его спиной стоял еще один Саймон и грустно оглядывал всех присутствующих.

— Ты это в кого превратился, дубина?весело прикрикнул на него настоящий Саймон, — Иди быстро отсюда и спасай науку. — Саймон грустно улыбнулся, — Только на тебя надежда и есть…