Алексей Калугин - Дело о картине неизвестного автора

Я пристально посмотрел Марину в глаза.

Глаза у него были маленькие, почти круглые, поблескивающие, как мелкие разменные монетки. Белки в сетке красноватых прожилок, – похоже, Марин, как и я, не спал этой ночью, – радужка серо-голубого цвета, с крошечными темно-коричневыми крапинками, зрачок чуть расширен.

– Давай закончим это представление, Марин, – тихо произнес я.

Марин несколько раз быстро сморгнул. Он почувствовал, что я пытаюсь оказать на него психологическое воздействие. Но присутствие жандармов у него за спиной мешало мне действовать в полную силу, и Марину без особого труда удалось избавиться от легкого морока, который я на него навел.

– О чем вы, друг мой? – вновь насмешливо взглянул он на меня.

– Ты прекрасно понимаешь, о чем идет речь, – медленно процедил я сквозь зубы и вновь попытался поймать взгляд Марина.

Но на этот раз он был наготове и не позволил мне даже на мгновение прикоснуться к своему сознанию.

– Комиссар, – негромко произнес за спиной у Марина один из жандармов, давая понять, что он готов вмешаться.

– Нет-нет! – не оборачиваясь, быстро помахал рукой над плечом Марин. – Все в порядке, – он прищурился так, что глаза его сделались похожими на узенькие щелочки, – не так ли, мсье Векслер?

Сказав это, он вновь указал рукой в направлении выхода.

Я сделал всего два шага в указанном направлении.

И тотчас же жандармы схватили меня за локти, завернули руки за спину, и на запястьях у меня сомкнулись браслеты наручников. Меня подхватили под руки и быстро повели к выходу. Сопротивляться не имело смысла, поскольку в противном случае меня попросту поволокли бы по коридору.

Мы проследовали через дежурное помещение. Марин на секунду задержался возле стола, чтобы расписаться в книге регистрации. Сидевший за столом дежурный проводил меня заинтересованным взглядом. Наверное, вечером станет рассказывать жене о том, что видел сегодня знаменитого Лондонского Похитителя Картин.

На улице нас уже ждала закрытая карета, возможно, та же самая, на которой вчера меня привезли в участок. Усадив меня в карету, жандармы заняли боковые места, и карета сразу же тронулась с места.

Марина вместе с нами в карете не было, и у меня мелькнула мысль, уж не сбежал ли он, оставив меня на попечении каннской полиции?

Но, как вскоре выяснилось, Марин просто решил добраться до вокзала другим транспортом. Я вновь увидел его, выйдя из кареты, которая подкатила к последнему вагону готового к отправлению поезда. Он о чем-то любезно разговаривал с человеком, одетым в темно-синюю с красной окантовкой форму железнодорожника. В левой руке Марин держал мой портфель.

Улыбнувшись своему собеседнику и получив такую же приветливую улыбку в ответ, Марин подошел к нам.

– Ну, что ж, господа, – обратился он к сопровождавшим меня жандармам. – Благодарю вас за помощь. Поезд отправляется через две минуты. Надеюсь, мы доберемся без проблем. А в Париже на вокзале нас уже будут встречать местные представители власти.

После того как Марин сердечно пожал руки обоим жандармам, они сели в карету с плотно занавешенными окнами, которая, развернувшись, покатила в ту сторону, где на песчаный берег медленно набегали одна за другой прозрачные волны ласкового Средиземного моря, в котором сейчас, возможно, купался Славик.

– Надеюсь, теперь мы можем все спокойно обсудить? – спросил я, глянув на Марина через плечо.

– Заходите в вагон, – произнес он, прячась у меня за спиной.

– Быть может, ты хотя бы снимешь с меня наручники? – спросил я, не двигаясь с места.

– Заходите в вагон, – Марин слегка подтолкнул меня в спину. – Поезд скоро отправляется.

– Ты что, всерьез вознамерился везти меня в Париж?! – возмущенно воскликнул я. – Тебе не кажется, что ты слишком увлекся игрой, Марин?

Со стороны головного вагона поезда раздался протяжный гудок.

Марин схватил меня сзади за локти и затолкнул в вагон.

Поезд дернулся, и я широко расставил ноги, пытаясь сохранить равновесие. Все же меня повело влево, и я уперся плечом в стенку.

За спиной у меня хлопнула вагонная дверь.

– Что все это значит, Марин? – спросил я.

Мне никто не ответил.

Я обернулся. Тамбур вагона позади меня был пуст.

Поезд уже отъехал от станции и, быстро набирая скорость, уносил меня прочь от Каннов, от купающегося в море Славика и от оставшегося на платформе Марина.

В углу тамбура стоял мой портфель, к ручке которого было прицеплено кольцо с ключом от наручников.

Я не успел ничего сделать, когда из вагона, едва не сбив меня с ног, вылетел проводник и в изумлении уставился на меня.

– Все в порядке, – улыбнулся я, поймав глазами его взгляд.

Проводник в ответ глупо улыбнулся. Повинуясь моему мысленному приказу, он взял в руку ключ и снял с меня наручники.

– Благодарю вас, – сказал я, растирая затекшие руки.

Открыв портфель, я заглянул в него. На первый взгляд все было на месте.

Забрав у проводника наручники и ключ, я кинул их в портфель.

– Очнись, приятель, – сказал я и быстро провел перед глазами проводника ладонью с растопыренными пальцами.

Проводник вздрогнул и удивленно посмотрел на меня.

– Едва не опоздал, – виновато улыбнулся я. – Буквально в последнюю секунду запрыгнул в вагон.

– Бывает, – с пониманием кивнул проводник.

– Какая следующая станция? – спросил я.

– Перье, – ответил проводник.

– Когда?

– Через три часа.

– В таком случае проводите меня в купе. Я хочу отдохнуть.

На лице проводника появилось озадаченное выражение.

– А какое у вас купе? – поинтересовался он.

– Не знаю, друг мой, – улыбнулся я и вновь пристально посмотрел проводнику в глаза. – Вам должно быть виднее.

– Да, – тут же кивнул проводник. – Да, – кивнул он во второй раз, уже более уверенно, чем в первый. – Седьмое купе свободно. Должно быть, оно ваше.

Глава 10

Обратный поезд в Канны должен был проследовать через Перье только следующим утром.

Не имея желания ждать до утра, я попросил одного из местных жителей отвезти меня на своей коляске, предложив за эту простую услугу такую сумму, от которой у бедняги глаза полезли на лоб. Получив задаток, он уже ни секунды не колебался. К тому времени, когда я вышел из небольшого трактирчика, в который заглянул, чтобы перекусить перед долгой дорогой, коляска, запряженная гнедой лошадью, уже ждала меня у порога.

Возница щелкнул кнутом, и коляска покатила вперед по ровной и прямой, как стрела, грунтовой дороге.

Вскоре мы выехали за город.

Погода стояла восхитительная. По небу плыли легкие, полупрозрачные облака, временами закрывавшие ослепительно яркий диск солнца. Было по-летнему тепло, но при этом земля не страдала от изнуряющей жары. Дорога пролегала среди зеленых лугов, на которых паслись стада флегматичных коров. Светло-коричневые пятна на их спинах по форме напоминали разрозненные фрагменты головоломки, которую никому никогда не удастся собрать воедино. Не прекращая жевать, коровы поворачивали головы, провожая нас меланхоличными взглядами. Заглянув в их глаза, можно было подумать, что им известно все на свете, в силу чего само их существование становилось мучительно скучным. Одна из коров, посмотрев нам вслед, протяжно замычала. Как будто хотела сказать: «Ну и болван же ты, Векслер».