Алексей Ерошин - Либеральный Апокалипсис (сборник)

В десять часов Юмэн садился пообщаться с коллегами в Беркли, Женеве и Москве с помощью интернет-телефонии – нет ли каких-то новостей. «Московитов» он непременно подкалывал, сообщая им, что сейчас сооружает у себя бассейн, и какие у них в городе улыбчивые полицейские.

В одиннадцать Юмэн совершал пробежку по зеленой Дрэйк-лэйн; поскольку горожане были счастливы, то в городе было безопасно как в детском саду.

В полночь Юмэн ложился в постель со своей Джэд. У нее не было и следа целлюлита; то, что нужно, поднято всемогущим хирургом Веспером из Пасадены и пружинило как у девушки.

Размеренная сладкая жизнь.

Правда, Лео подозревал, что Джэд занимается любовью с Лолитой По. Та была важной шишкой в Совете по международным отношениям: эксперт по «политике на пространстве Евразии» и менеджер по «демократической инициативе за Уралом». Джэд регулярно летала к Лолите в гости. Лео пару раз заглядывал и в сумку жены перед отъездом – откровенное нижнее белье и дилдо. Но связь с женщиной – это так современно, да и важно для карьеры Джэд, которая с прошлого года имеет приличный пост в News Corp.

О том, что произошло с Севой Кречетниковым, Юмэн узнал из «Бизнес Таймс» – в том виде, как было подано там. И после субботнего секса спросил у жены:

– Дорогая, ты же у них редактор отдела восточноевропейских новостей. Я не очень верю, что сын Андрея во главе банды головорезов напал на невинного филолога… И вообще он твой племянник.

– У меня нет племянников, – отбила Джэд. – Старший Кречетников – фактически убийца моей сестры, не дал ей уехать, подонок. И его выкормыш такой же, яблоко от яблони недалеко падает.

– Может, стоит как-то разобраться.

– То, что написано в статье, отражает общую политику News Corp, а если точнее, Совета по международным отношениям по освещению событий на пространстве экс-СССР. И вообще, чего пристал? – неожиданно грубо рявкнула Джэд, обычно в такие часы изображавшая кошечку. – Или тебе кошерный секс надоел, захотелось чего-то погорячее?

И Лео понял, что ему действительно хочется чего-то погорячее. А еще он вспомнил, что жена спокойно одобрила то, что он фактически обокрал Андрея Кречетникова. «На варваров и рабов, так же как на животных, законы об интеллектуальной собственности не распространяются». И если она тогда не возражала, то почему он должен возражать сейчас?

За хулиганство Сева получил условный срок – в чем либеральные газеты усмотрели руку «националистов-силовиков» из Кремля, потому приехавшая из столицы группа «антифа» выбила все стекла в квартире Кречетниковых и нагадила у них в подъезде. Продолжалось и расследование военной прокуратуры. Многочисленные члены семьи Курбановых каждый день вспоминали новые обстоятельства того, как их пытал сержант Кречетников. Журналисты суетились, сочиняя подробности.

Впрочем, Андрею Андреевичу пару раз звонили и намекали, что дело можно будет замять… ну, сами понимаете… где-то «тридцать тонн зелеными». Тогда найдутся свидетели, которые вспомнят, что, вообще-то, в Кызыл-Юрте шел бой, а из дома, принадлежавшего Курбановым, был открыт огонь в спину отделению десантников. И что в ходе обыска, проведенного милицией у Курбановых, обнаружились рабы и свидетельства того, что прежние владельцы дома, русскоязычные, были убиты…

Тридцать тысяч долларов. Старший Кречетников пересчитал все имущество, у него имеевшееся, включая квартиру. До тридцати «тонн» явно недотягивало. Однако он начал продавать. Квартиру взял кто-то из темирхановских родичей за пятнадцать тысяч, многократно называя себя при этом честным и щедрым.

И вот последняя ночь на родном пепелище.

Накормив сына, Кречетников сел за компьютер. Стал готовить сообщение под заголовком: «Продается документация по распространению уединенных волн в упругих средах…» Аннотация, задачи, эксперименты, результаты. Нашел нужную ньюс – группу, дал сообщение, потом повторил еще на двух. Это заняло Кречетникова до пяти утра. Затем отправился договариваться с бабкой, у которой должен быть снимать комнатку с завтрашнего дня, и с шофером грузовика, который станет перевозить пожитки.

За океаном был еще вечер предыдущего дня. Но там уже совещались Юмэн, Мэнсон из «Сирл», люди из «Пиллума», фирмы, тесно связанной с ЦРУ, в том числе Верикокка, курирующий сбор научных трофеев на пространстве экс-СССР.

– Нами перехвачена важная информация, – сказал Верикокка. – Небезызвестный вам Кречетников сообщил, что владеет полным ноу-хау по «танцующим молекулам». Ему удавалось изменять скорость протекания времени для макрообъектов и возвращать им прошлые состояния. Я бы не поверил, но это серьезный ученый.

– Надо немедленно вывезти документацию из… Шалшыка, – речь Мэнсона была чеканной, только название города он произнес невнятно, словно жуя бифштекс. – Доктор Юмэн, как полагаете, нужен ли нам сам Кречетников?

– Не думаю. Человек с изломанной психикой, особенно после этих двадцати лет, прожитых в нищете, – разлепив подсохший рот, сказал Лео Юмэн. – Я знаю то, чем он занимался в институте и в каком направлении мог продвинуться.

– Вы уверены, доктор Юмэн, что сами во всем разберетесь? – Верикокка посмотрел ледяным глазом.

– Лео был прилежным учеником Кречетникова, – поспешно вклинился Мэнсон. – Кроме того, мистер Кречетников уже двадцать лет за пределами научного сообщества. Думаю, что кроме истерик и претензий мы от него ничего не добьемся. И самое главное – соображения секретности. Кто он там, русский националист, как его сын, или коммунист, как его отец, – информация может уйти через него к парням на Лубянке.

– Пожалуй, я с вами соглашусь. Кречетников нам не нужен, – подытожил Верикокка. – Операцию начинаем немедленно.

А на другом конце мира, в Шалшыке, Андрей Кречетников немного поспал – в девять утра его разбудил шофер Леша, и они стали грузить в КамАЗ пожитки. У Леши оказалось туго со временем, «всякие сундуки» он носить не нанимался, да и в съемной комнате места было маловато. Так что на выброс пошла почти вся библиотека. И Брокгауз-Ефрон, и «Чудеса Природы» столетней давности с первыми в мире цветными реконструкциями динозавров – эта книга сделала маленького Андрея фанатом естественной истории. И кипы книг по путешествиям, русским землепроходцам, советским исследованиям космоса – с ними провел детство маленький Сева. За полчаса почти весь мир семейства Кречетникова отправился на свалку.

В полдесятого появился «шестерка» Темирхановых, стал торопить. Вот и диван оставили во дворе – явившаяся на шум семейка беженцев облепила его и потащила куда-то. В съемной комнате хватит и раскладушки.