Владимир Ушаков - Оратай

Через обговоренные пару часов, управляющий барским хозяйством степенно зашел в ворота "ангара" и надолго остановился, разглядывая нагруженный воз. Через некоторое время он многозначительно хмыкнул, и принялся считать что-то в уме.

- Хозяйственный ты муж Онисим. Я уж было, серебра набрал изрядно, не мыслил, что наберешь столько. Хм... Ежели серебром считать, то причитается тебе доля шестьюсорок копиек чи пол резаны. Одно рало железное двунасорок, да еще полсорока сребрянок стоит. Остальной рухляди набрал ажно на тринасорок сребрушек да мука на две беленьких, итого пять с половиной сороков да две, хм..., нет три сребрянки. Стало быть, причитаю тебе отдать три руки, да еще две копийки. Доволен? Али скинем чего?

Немного запутавшись в расчетах сороками, все же сумел продраться, и прикинув что к чему согласился с расчетом барского тиуна. Деньги деньгами, а вещи все нужные, да и где взять их потом не понятно, так что кубышку собирать позднее будем. Тем более осталось вполне прилично, для того что бы прожить ближайшие пару лет не особо бедствуя.

Попросил у Степана Тихомировича дерюгу, прикрыть добро, чтоб не провоцировать соседей. Тот кликнул паренька что "помогал" с выбором и, дав тому указ, проводил меня на подворье. Там нас и догнал шустрый малый, путающийся в облаке непослушной ткани. Удовлетворенно кивнув, тиун откланялся и пошел по своим делам. Да и я ненадолго задержался, едва накинули дерюгу на груз, тут же стартовал к дому, а там бросив всё во дворе, выпряг лошадь и помчался с ведром на дойку.

Стадо в этот раз было расположено более компактно. Двое воинов, мирно расположились под отдельно стоящей березкой и лениво посматривали вокруг, особенно уделяя внимание дояркам. Так же заметил на дойке несколько представителей своего пола, видимо, побоявшихся отпускать супруг в столь опасное время. Среди девушек закончивших дойку в ожидании своих подруг, потихоньку почесывающих языки, произошло некоторое движение, и ко мне вышла Лада.

Горящие глаза суженой ясно показали, что меня прямо сейчас будут пытать с особым усердием. Пришлось первым броситься к будущей супруге и крепко обнять ее, сбив тем самым настрой и все заготовленные вопросы. Разомлевшая от такого внимания, особенно на глазах подруг, Лада без особого сопротивления согласилась отложить подробности сегодняшнего утра на вечер, и пошла обратно к стайке шушукающихся девушек.

Подоив корову, опять же бегом отправился домой. Повозка в том же виде сиротливо стояла посередине двора, а под ней мирно устроилась свинья, скрываясь от палящего светила. Недовольно хрюкнув, когда я начал стягивать дерюгу и с колки посыпалась всякая мелочь, она неспешно выбралась из укрытия, перебралась под стену сарая, где несколько дней назад вырыл себе "ночную кровать" мой мохнатый охранник. Пес на самом деле уже половину двора перекопал, ходить страшно.

Повозку раскидал быстро, да и что там раскидывать-то. Встал только один вопрос, как хранить муку? В доме мыши сожрут, в погребе сыро, а больше и негде. Поковырявшись в амбаре, нашел дуплянки или кади как их тут называют литров по двести каждая, с остатками муки и зерна, в одну из них и засыпал все четыре мешка. Кадь поставил в специально отгороженное амбарное помещение, по моему называющееся закромом, остатки же сунул в дуплянку литров на тридцать и откатил в дом. Пришлось тут же браться за ремонт амбара, требовалось починить кров, так же нужно было поменять или починить пару стоек и перекладин основной конструкции. В общем, провозился до вечера только с крышей. Завтра большую часть дня придется доделывать, тем более скоро будет сбор зерна и ремонт амбара необходим в любом случае.

Сразу за пастухами к околице подошла и Лада. Казалось она сама и есть любопытство, оно сквозило из каждого движения, взгляда, вздоха. Без каких либо сомнений, она зашла в открытую калитку и по-хозяйски оглядела двор.

- Рассказывай! - звонко сказала она, и от нетерпения притопнула ножкой обутой в классические лапти.

Выслушав мой не длинный рассказ, она встала в раздумии. Обернувшись к дому, она вновь оглядела его и почесала маковку.

- Да, ты теперь зело житоим* по нашей веси. - Немного омрачившись, она уверенно двинулась на выход. - Невместно тобе таперь по сговору с бачко** женихаться, зайди намедни к нам, еже деяти*** думу спроворим.

Долго еще я в недоумении смотрел на захлопнувшуюся калитку. Ничего не понял. Что, скажите, я не так сделал-то? Да и этот язык во многом еще не до конца понятен. Что, например, значит житоим? Какое-то слово не очень хорошее. Хотя если по логике рассудить жито - это богатство, значит житоим - это богач. Тогда почему она расстроилась? Одни вопросы. Ну да ладно, завтра, то бишь намедни разберемся.

* Богач

** Отец

*** Что делать

Летний день долог. Прибрав скотину, кинув им на ночь жвачки, я принялся готовить еду. В какой-то момент, до меня дошло, что я за все проживание здесь не собрал ни одного яйца. А ведь если посчитать я тут почитай месяц. А ведь и правда! Уже-всего месяц, а сколько всего произошло, сделано, запланировано. Вот тебе и скучная деревенская жизнь.

Вернемся к яйцам. Подхватившись, пошел в сарай, в котором размещаются куриные насесты. Покопавшись в копнах соломы лежащей вокруг куриного царства, нашел шестьдесят одно яйцо. Каково же было мое удивление, когда во время поисков в одном из самых темных уголков меня клюнули в руку. Откинув прислоненную жердину, что бы рассмотреть подробности обнаружил злобно глядящий на меня комок встопорщенных перьев. Наседка сидящая на своей кладке страшна во гневе, как оказалось.

Посчитав, что мне и оставшихся яиц хватит надолго, я оставил наседке ее кладку, тем более, не известно на каком она сроке, быть может, уже завтра запищат желтые комочки. По воспоминаниям бабушка всегда брала садящуюся на яйца наседку в дом и кормила ее и поила, во время редких променадов той. Похоже, этот момент я уже упустил, но на будущее заметка. Надо будет поставить рядом воду и насыпать немного зерна, подумал я, возвращая все разобранные конструкции на место.

Через полчаса, я поставил перед гнездом наседки плошку с водой такую же с зерном и отошел в сторону глядя на реакцию.

Очень несмело курица выглянула из укрытия, осмотрелась и пулей бросилась к воде. Надо было видеть, с какой жадностью она пила, а две жмени зерна ушли буквально за минуту сопровождаемые пулеметным стуком клюва. Насытившись, наседка вразвалочку вернулась в свое укрытие.

Варить, печь или жарить яйца, не было ни сил не времени, так как уже стемнело. Выпил так, правда, прямо из скорлупы не решился, еще не известно, сколько они пролежали на жаре, по этому, сначала выливал в чашку, нюхал, а потом уже употреблял.