Гарри Гаррисон - Чувство долга (Планета проклятых)

Она поднялась на ноги, ни слова не говоря, и они пошли к кару.

Красноватая луна, взошедшая над дюнами, была единственным источником света, освещающим им путь. В ее свете Брайан увидел темную линию, проходившую поперек задней стенки кара, и остановился. Ничего не понимая, Леа спросила его о причине внезапной остановки.

Раскрытый двигатель машины мог означать только одно, и когда Брайан заглянул внутрь, он уже не сомневался в том, что увидит.

Нападающие оказались проворными и сообразительными. В отпущенное им короткое время они успели не только убрать водителя и попытаться расправиться с Брайаном, но и разрушить машину.

Красноватый отражался в разбитых деталях.

— Да-а, — мрачно подытожил Брайан, но, вспомнив о своей спутнице, постарался скрыть свою озабоченность:

— Думаю, что нам придется идти пешком. Это место находится примерно в ста пятидесяти километрах от города Хоувсад, куда нам нам надо добраться. Мне кажется, мы сможем…

— Мы пойдем на смерть! — волна истерики все больше и больше овладевала Леа. — Вся планета — это смертельная западня! Ничего мне не надо, давай пойдем обратно на корабль!!!

Брайан не старался утешить ее. Он понимал, что это одно из последствий удара. Вместо утешения он посадил ее на сидение кара и заставил отдохнуть, а сам тем временем стал готовиться к долгому походу.

Итак, вначале одежда. С каждой минутой воздух становился все холоднее и холоднее, по мере того, как рассеивалось дневное тепло. Леа начала дрожать, и он достал несколько вещей из ее собственного саквояжа и заставил надеть поверх платья.

Отыскать удалось немного. Фляжку, медицинскую сумку, найденную на сидении, Брайан аккуратно положил рядом с разбитой машиной.

Не было ни карты, ни радио. Направление в этой, лишенной каких-либо примет, пустыне определялось, по всей видимости, по компасу. Кар был оборудован электрическим гирокомпасом, но теперь, когда машина была разбита, тот стал абсолютно бесполезным.

Припомнив карту планеты, Брайан прикинул, в каком направлении должен находиться город. Увидев, что следы от кара идут по идеальной прямой, он предположил, что кар вышел прямо из города, исходя из знания места восхода красной луны, он пришел к выводу, что направление следов кара и предполагаемое направление в город совпадают. Таким образом им удалось найти дорогу по следам.

А между тем время шло. Ему хотелось похоронить Айджела и людей из кара, оказавшихся жертвами нападения из засады, но ночные часы были слишком дороги. Единственное, что он мог сделать — это положить три трупа в кар, чтобы уберечь их от дисанских хищников. Он запер дверь кабины и отбросил ключ как можно дальше в темноту. Леа спала, и он осторожно разбудил ее.

— Идем. Нам сейчас придется немножко прогуляться.

Глава 7

В прохладном воздухе, ощущая слежавшийся песок под ногами, идти было нетрудно. Но все портила Леа. Шок, казалось, на время, приглушил ее разум, оставив лишь тот участок, который контролировал речь. Бредя в полубессознательном состоянии, она выдавала свои страхи и опасения, которые было бы лучше оставить при себе. Она шептала о том, что они никогда не найдут дорогу, им никогда не добраться до города и они умрут от жары, жажды и ночного холода. К этим опасениям примешивались страхи прошлого, погруженные в океан ее подсознания. Кое-что из ее бреда Брайан понял, хотя и старался ее не слушать. Это были страхи потерять доверие, не занять хорошего места, остаться позади, затеряться среди безымянных орд, борющихся за жизнь в перенаселенных городах-государствах на Земле. Страхи женщины в мире мужчин.

Было и другое, чего она опасалась, но для человека с Анвара это не имело смысла.

Брайан остановился и взял ее на руки. Со вздохом она приникла к его широкой груди и немедленно уснула. Даже с Леа на руках идти стало гораздо легче. И он продолжал идти своим привычным широким шагом, чтобы как можно лучше использовать эти наиболее благоприятные часы.

Иногда на участках гравия или скал он терял следы гусениц кара, и приходилось тратить время на их поиски. Внимательно следя за движением звезд, он определил направление на географический север. У Диса не было своей полярной звезды, однако, созвездие, похожее на квадрат, медленно поворачивалось вокруг невидимой точки полюса. Им нужно было идти на запад, поэтому он все время заботился, чтобы это созвездие находилось у него над правым плечом. Когда руки начали уставать, он бережно положил Леа на песок. Она не проснулась. Полежав немного, прежде чем снова поднять ее и двинуться дальше, он поразился одиночеству пустыни.

Его дыхание образовывало туманное облачко на фоне звезд — все остальное было тишиной и тьмой.

Как далеко он сейчас находился от своего дома и своей планеты?

Даже созвездия ночного неба здесь были другими. Он привык к уединению, но здесь было одиночество, которое проникало в самые глубины существа, глубоко скрытые инстинкты. И дрожь, которая не была следствием ночного холода, пробежала по его спине, он ощутил корни своих волос.

Пора было идти. Он отбросил сомнения и тщательно укутал Леа в свою куртку. Если подвесить ее к спине, идти будет гораздо легче. Гравий сменился пологими песчаными дюнами, которые, казалось, тянулись в бесконечность. Началось мучительное карабканье на вершину очередной дюны, а затем спуск во тьму к подножию следующей. При первых проблесках рассвета, с ощущением, что грудь его разрывается, он остановился, чтобы проверить направление, по которому нужно идти. Одним глотком воды он прополоскал рот и сел на песок рядом со спящей Леа. Золотые пальцы света бродили по небу, сметая звезды. Это было величественно, и Брайан замер от восхищения. Это нужно было запомнить на всю жизнь, а он верил, что выживет.

Лучше всего подойдет четверостишье. Достаточно короткое, чтобы запомнить, не требующее большого искусства, чтобы вложить в него все. Он прославил четверостишье в «Двадцатых». Это будет особенным. Его учитель поэзии, Тэйнд, был бы им доволен.

— Что это вы бормочите? — проснувшись пробормотала Леа, глядя на его орлиный профиль, чернеющий на фоне красного утреннего неба.

— Стихотворение. Тсс… Минуточку.

После напряжения и опасности ночи это было для Леа слишком. Она засмеялась, и стала смеяться еще сильнее, увидев, что он нахмурился. Взошедшее солнце осветило горизонт. Стало теплее.

— Брайан, — воскликнула Леа. — У вас на горле рана! Вы истечете кровью!

— Нет, — спокойно ответил он, слегка дотронувшись до кровоточащего пореза, шедшего вокруг шеи. — Это рана поверхностная.