Филип Дик - Помутнение

— Может, это нас и доканывает, — раздраженно бросил Ар- Мутит мозги.

— Травка не может испортить карбюратор, — заявил Баррис, не убирая коробку. — Закинься по меньшей мере тремя, они слабенькие.

— Убери эту гадость, — устало произнес Ар Все вокруг- проносящиеся мимо машины, двое приятелей, его собственный автомобиль с поднятым капотом, яркий полуденный свет — все приобрело прогорклый вкус, словно мир протух. Словно мир разлагался и смердел. Арктору стало плохо, он закрыл глаза и содрогнулся.

— Ты что-то унюхал? — спросил Лакмен. — Улика? Какой-то запах от двигателя…

— Собачье дерьмо… — пробормотал Ар Этот запах определенно исходил от мотора. Он нагнулся, принюхался, почувствовал его сильно и безошибочно. Чушь какая, дикость… — Правда, пахнет собачьим дерьмом? — спросил он Барриса и Лакмена.

— Нет, — сказал Лакмен, не сводя с него глаз, И обратился к Баррису: — В твоих таблетках был галлюциноген?

Баррис, улыбаясь, покачал головой. Арктор согнулся вдвое над горячим двигателем. Он отдавал себе отчет, что на самом деле никакого запаха нет. И все же его чувствовал. А потом увидел размазанную по всему мотору, особенно у головок цилиндров, мерзкую бурую массу. Масло, подумал он, выплеснувшееся масло. Должно быть, прокладки прохудились. Пальцы прикоснулись к вязкой, липкой массе и отдернулись. Он вляпался в собачье дерьмо. Весь блок цилиндров, все провода покрывал слой собачьего дерьма. Переместив взгляд наверх, Арктор заметил дерьмо на звукопоглощающем материале капота. Его захлестнула тошнотворная вонь. Он сомкнул глаза и задрожал.

— Эй! — окликнул Лакмен, опустив ему на плечо руку. — Вспоминаешь? — Билеты бесплатно, — поддакнул Баррис и заржал. — Ну-ка, присядь, — сказал Лакмен, отвел Арктора к сиденью водителя и бережно усадил. — Да ты прямо вырубаешься… Успокойся, никто не убит, и теперь мы начеку. — Он захлопнул дверцу. — Все нормально, понимаешь?

В окошко заглянул Баррис. — Хочешь собачью какашку, Боб? Ошеломленный, Арктор широко раскрыл глаза и замер, глядя на него. Но мертвые зелено-стеклянные шторки очков ничего не выдавали. Он в самом деле это сказал, мучился Арктор, или это порождение моего помутненного рассудка?

— Что, Джим? — спросил он, Баррис начал смеяться. И смеялся, и смеялся. — Оставь его в покое, — велел Лакмен, стукнув Барриса по спине. Заткнись, Баррис!

Арктор обратился к Лакмену: — Что он только что сказал? Дословно, что он мне сказал? — Понятия не имею, — ответил Лакмен. — Я не могу разобрать и половины из того, что он говорит.

Баррис все еще улыбался, но уже молча. — Ты, проклятый Баррис, — процедил Ар- Я знаю, что это твоих рук дело — цефаскоп и теперь машина. Ты это сделал, ты, чертов ублюдок!

Арктор едва слышал собственный голос, но чем громче он орал на ухмыляющегося Барриса, тем сильнее становилась кошмарная вонь. Он замолчал и понурился у руля, отчаянно борясь с тошнотой. Слава богу, что рядом находился Лакмен. Иначе был бы мне конец. От руки сумасшедшего выродка, живущего со мной под одной крышей.

— Успокойся, Боб, — сквозь волны тошноты донесся голос Лакмена. — Я знаю, что это он, — сказал Ар — Но зачем, черт побери?! Он бы и сам угробился. Зачем? Запах ухмыляющегося Барриса захлестнул Боба Арктора, и его вырвало прямо на приборную доску. Он задрожал и полез за носовым платком.

— Что там было в твоих таблетках? — подозрительно спросил Лакмен у Барриса.

— Послушай, я и сам закинулся, — запротестовал Баррис. — И ты. Так что дело не в травке. Да и слишком быстро. Таблетки не успели бы раствориться…

— Ты меня отравил! — яростно прошипел Ар В голове и перед глазами стало проясняться, сохранился лишь страх. Страх — естественная реакция. Страх перед тем, что могло произойти, что это означало. Страх, страх, кошмарный страх перед улыбающимся Баррисом, и его проклятыми таблетками, и его объяснениями, и его странными высказываниями, и его привычками. Перед анонимным доносом в полицию на Роберта Арктора…

— Как ты себя чувствуешь, Боб? — спросил Лакмен, — Это мы сейчас почистим, ничего. Садись лучше назад.

Арктор вышел, нетвердо держась на ногах. Лакмен повернулся к Баррису. — Ты точно ему ничего не подсунул? Баррис с негодованием воздел руки.

Глава 6

Больше всего тайный агент по борьбе с наркоманией боится не того, что его подстрелят или изобьют, а того, что ему введут бешеную дозу какого-нибудь психоделика и до конца жизни в голове будут крутиться глюки ужасов. Или подсунут порцию «смеси» — героин пополам с препаратом С.

Или и то, и другое, да плюс еще яду, вроде стрихнина, который почти убьет его, но не совсем, и все закончится тем же: бесконечным фильмом ужасов. И он будет колотиться в стены психолечебницы или, хуже всего, окажется в федеральной клинике. День и ночь будет стряхивать с себя тлю.

Вот что может быть, если его кто-нибудь раскусит. И поквитается самым ужасным образом — той дрянью, против которой он боролся.

Подъехал ремонтный фургон, и машину наконец починили. Механик почему-то долго рассматривал левую переднюю подвеску, но на расспросы не отвечал. Арктор расплатился; они сели и поехали по направлению к округу Орандж.

Виновные порой бегут, даже если их не преследуют, думал Арктор, осторожно ведя машину в густом потоке транспорта. И уж, безусловно, бегут, если чувствуют за собой погоню. Бегут со всех ног и при этом не забывают о самообороне… Вот так сидит один сзади, со своим дерьмовым немецким пистолетом двадцать второго калибра и со своим дерьмовым смехотворным глушителем, а потом возьмет и пустит мне пулю в затылок. И я буду мертв — как Бобби Кеннеди, которого убили из оружия того же калибра… Слабое утешение.

Но отныне, с установкой аппаратуры, проверив барабаны голокамер, я буду точно знать, что делает каждый в моем доме, и когда он это делает, и, может быть, даже почему. Включая самого себя. Однако неминуема задержка. И меня уже не спасет, если камеры покажут, как мне в кофе подсыпают украденную из военных арсеналов нервнопаралитическую дрянь. Кто-нибудь другой увидит, как я бьюсь в судорогах, не соображая, что со мной, где я, кто я…

— Интересно, как там дома… Знаешь, Боб, кто-то хочет тебе серьезно напакостить, — сказал Лакмен. — Надеюсь, когда мы приедем, дом будет на месте.

— Я бы особенно не волновался, — неожиданно бодрым голосом заявил Баррис.

— Не волновался бы? — прорычал Лакмен. — А если нас обобрали до нитки? То есть вломились и забрали все, что есть у Боба? И искалечили животных? Или…

— Я оставил маленький электронный сюрприз для того, кто войдет в наше отсутствие, — перебил Баррис.