Джордж Мартин - Летящие сквозь ночь

– Агата, – сказал Кэроли Д'Бранин, – тебе не кажется,… может, это не нужно теперь, когда Ройд…

– Нет, – сказал Ройд. – Не делай этого. Я приказываю. Это мой корабль. Прекрати, или…

– Или что? – Шприц громко зашипел, и на шее телепата появилось красное пятно.

Лесамер, опираясь локтями, приподнял тело в полусидячее положение. Марий-Блек придвинулась к нему.

– Тэйл, – сказала она своим самым профессиональным голосом, – сосредоточься на Ройде. Ты можешь это сделать, все мы знаем, как ты хорош. Еще минуту, и эсперон все откроет для тебя.

Голубые глаза телепата затуманились.

– Слишком далеко, – пробормотал он. – Первый… у меня первый класс… проверенный… Я хорош, вы знаете, что я хорош, но мне нужно быть близко. – Он задрожал.

Псипсих обняла его, погладила, прижала к себе.

– Эсперон даст тебе все, Тэйл, – сказала она. – Чувствуй это, чувствуй, как растет твоя сила. Чувствуешь? Все становится чистым и светлым, правда? – Голос ее успокаивающе гудел. – Ты можешь услышать мои мысли, конечно, можешь, но не обращай на них внимания. И мысли других тоже, но прогони их, весь этот шум: мысли, желания, страх. Гони это все, Тэйл. Вспомни об опасности. Помнишь? Найди ее, Тэйл, иди и найди опасность. Загляни за эту стену, и скажи нам, как за ней. Скажи нам о Ройде. Правду ли он говорил? Скажи нам. Ты болен, все мы это знаем, и ты должен нам сказать. – Фразы текли с ее губ, как песня.

Он оттолкнул ее руку и сел.

– Я чувствую это, – сказал он. Глаза его вдруг стали чистыми. – Что-то… как болит голова… Я боюсь!

– Не бойся, – продолжала Марий-Блек. – Эсперон не делает ничего плохого с твоей головой, просто ты становишься еще лучше. Мы все здесь, с тобой. Тебе нечего боятся. – Она погладила его лоб. – Скажи нам, что видишь.

Тэйл Лесамер взглянул на призрак Ройда Эриса глазами испуганного маленького мальчика, язык его быстро облизнул нижнюю губу.

– Он…

И в ту же секунду его череп взорвался.

Голова телепата разлетелась на части, обрызгав всех кровью, осколками костей и кусочками кожи. Еще довольно долго его тело конвульсивно дергалось на столе, кровь пурпурным потоком текла из шейных артерий, руки изгибались в страшном танце. Голова Лесамера попросту перестала существовать, но тело не успокаивалось. Агата Марий-Блек, находившаяся ближе всех к нему, выронила шприц и замерла с открытым ртом. Она была мокрой от крови, покрыта разбрызганным мозгом и клочками кожи. Длинный осколок кости воткнулся ей в щеку под правым глазом, и ее собственная кровь смешалась с кровью Лесамера. Она этого не заметила.

Роян Кристоферис откинулся на спинку кресла, потом неловко встал и прижался к стене. Дэннел кричал и кричал, пока Линдрен изо всех сил не ударила его по измазанному кровью лицу и велела заткнуться. Элис Нортвинд упала на колени и принялась бормотать молитву на каком-то странном языке. Кэроли Д'Бранин сидел неподвижно, глядя, моргая и держа в руке забытую чашку с шоколадом.

– Сделайте что-нибудь, – простонала Ломми Торн. – Да сделайте же что-нибудь…

Одна из рук Лесамера дернулась и коснулась ее. Ломми отскочила с пронзительным криком. Меланта Йхирл отодвинула бокал с бренди.

– Успокойся, – твердо сказала она. – Он мертв и ничего тебе не сделает.

Все, кроме Кэроли Д'Бранина и Марий-Блек, которые, казалось, окаменели, посмотрели на нее. Меланта вдруг поняла, что голограмма Ройда в какойто момент исчезла. Она принялась распоряжаться.

– Дэннел, Линдрен, Роян – найдите простыню или что-то, во что можно завернуть тело, и уберите его отсюда. Элис, вы с Ломми принесите воду и губки. Здесь нужно убрать.

Когда все зашевелились, чтобы выполнить порученное, Меланта села рядом с Д'Бранином.

– Кэроли, – сказала она, мягко кладя руку на его плечо. – С тобой все в порядке, Кэроли?

Он поднял голову и взглянул на нее.

– Я… да, да, со мной ничего не случилось… Меланта, я говорил ей, чтобы она этого не делала. Я говорил ей!

– Да, говорил, – ответила она, утешительно хлопнув его по плечу, обошла стол и подошла к Агате Марий-Блек.

– Агата, – окликнула она.

Псипсих не ответила даже тогда, когда Меланта схватила ее за плечи и сильно встряхнула. Глаза ее были пусты.

– Она в шоке.

Меланта скривилась, видя осколок кости, торчащий из щеки Агаты. Вытерев ей лицо салфеткой, она осторожно вытащила его.

– Что делать с телом? – спросила Линдрен. Они уже завернули его в найденную где-то простыню. Труп уже не дергался, хотя кровь еще сочилась, пятная красным белое полотно.

– Положим в пустой грузовой трюм, – предложил Кристоферис.

– Нет, – ответила Меланта, – это негигиенично. В трюме тело сгниет. – Она на мгновение задумалась. – Наденьте комбинезоны и отнесите его в двигательный отсек. Пронесите через шлюз, а там как-нибудь привяжите. Если будет нужно, порвите простыню. В той части корабля – вакуум, и там ему будет лучше всего.

Кристоферис кивнул, и все трое ушли, неся мертвый груз. Меланта повернулась к Агате Марий-Блек, но только на секунду. Ломми Торн, вытиравшую куском тряпки кровь со стола, вдруг начало рвать. Меланта выругалась.

– Кто-нибудь, помогите ей! – крикнула она.

Кэроли Д'Бранин наконец шевельнулся. Он встал и вынул из рук Ломми пропитанную кровью тряпку, потом проводил ее в свою каюту.

– Я не могу делать это одна, – плаксиво сказала Элис Нортвинд, с отвращением отворачиваясь от стола.

– В таком случае, помоги мне, – сказала Меланта.

Вместе они вывели, или точнее, вынесли псипсиха из кают-компании, раздели ее и вымыли, а потом, введя одно из ее собственных лекарств, уложили спать. Позднее Меланта взяла шприц и сделала обход. Нортвинд и Ломми Торн хватило слабого успокаивающего, Дэннелу потребовалось гораздо более сильное.

Прошло три часа, прежде чем они снова смогли встретится.

Они собрались в самом крупном грузовом трюме, где трое из них повесили свои гамаки. Пришли семеро из восьми. Агата Марий-Блек все еще была без сознания – может, просто спала, а может, впала в кому или была в шоке. Никто не знал этого наверняка. Казалось, что остальные пришли в себя, хотя лица их были бледны и сосредоточены. Все поменяли одежду, даже Элис Нортвинд, которая натянула новый комбинезон, идентичный предыдущему.

– Не понимаю, – сказал Кэроли Д'Бранин. – Не понимаю, что…

– Его убил Ройд, и это все, – с горечью заметила Нортвинд. – Его тайна оказалась под угрозой, и он просто… просто разорвал ему голову. Мы все это видели.

– Я не могу в это поверить, – сказал Кэроли Д'Бранин голосом, полным муки. – Не могу. Ройд и я… мы разговаривали много ночей, когда вы спали. Он мягкий, любознательный, впечатлительный. Это мечтатель. Он понимает все, что я говорю ему о волкринах. Он не сделал бы ничего подобного, просто не смог бы.