Сергей Лукьяненко - Eurocon 2008. Убить Чужого

— Я не хочу участвовать в этом! — крикнул я.

— А вы, Роман Петрович, и не участвуете, — спокойно ответил он. — Вы никуда не едете. Вы сидите здесь, вместе со мной, и ждете развития событий. Так же, как и я.

Дальше мы сидели молча, говорить было не о чем.

И если мне раньше казалось, что эти два безумных дня растянулись на год, то два часа, которые я провел в этом кресле, показались просто вечностью.

А потом раскатистым колоколом ударил один из телефонов, стоящих перед Иваном Петровичем.

— Слушаю, — произнес он, торопливо взяв трубку, и я понял, что он страшно волновался все это время, пока сидел два часа с каменным лицом.

В тишине кабинета я прекрасно слышал, что ему сказали в трубке:

— Исчез! Вообще, без взрыва! Пустая поляна, ящиков тоже нет.

— Невада? — быстро спросил Иван Петрович.

— Нет. Совсем исчез. Следим со спутников!

Прошло три дня, когда мне в домофон позвонил человек, представившийся курьером из интернет-магазина. Я поначалу решил, что это корреспондент, хотя с тех пор, как пришелец бесследно исчез, корреспонденты потеряли ко мне интерес. Впрочем, все равно я дал подписку о неразглашении, и сообщить корреспондентам ничего бы не смог. Но это оказался самый настоящий курьер — немолодой дядька, унылый и усталый. Он сумбурно извинился за задержку, мол, заказов было много, и протянул мне большую коробку. — Чоза грибы? — пошутил я, взвешивая коробку обеими руками.

Курьер пожал плечами и ответил, что понятия не имеет. Я расписался, и он ушел.

Признаться, сердце слегка колотилось, пока я сдирал оберточную бумагу. А вдруг долбанет? Но в коробке оказался небольшой, но мощный ноутбук — как раз тот, о котором я мечтал уже год, даже цвет мой любимый. В квитанции вместо имени покупателя маячил запутанный интернет-адрес. Я набрал его на компьютере, и передо мной оказалась страница сайта частных открыток. На экране появилась эта дурацкая картинка «Чоза грибы», а внизу короткое послание:

«Роман, прими подарок в качестве благодарности за помощь; не волнуйся, я не украл его, а заработал в интернете немного денег дизайном и переводами. Чувство юмора оказалось самым сложным и противоречивым из ваших чувств, берегите его. Надеюсь, мне удалось его освоить с пользой. Спасибо за топливо. Эрнест Пиколь».

Олег Дивов

Мы работаем за деньги[5]

На крыльце полицейского участка сидели двое. Один лохматый, волосы до плеч, другой лысый, а может, бритый. У лохматого под правым глазом светился фиолетовый синяк. У лысого — или бритого — поперек головы было что-то написано то ли губной помадой, то ли просто красным маркером.

Лохматый блаженно щурился на утреннее солнышко. Лысый то и дело морщился, кашлял и иногда осторожно поглаживал горло.

Тяжело ступая, пришел немолодой лейтенант, грузный, усатый, в выцветшей фуражке. Поглядел на утренних гостей так, будто они тут и должны были сидеть. Гости подвинулись на крыльце, давая ему дорогу. Полисмен отпер участок и исчез внутри, не прикрыв за собой дверь. Послышалась деловитая возня — двигались стулья, открывались и закрывались ящики, шумно закипела вода. Потом раздалось глухо:

— Ну заходите.

Двое вошли в полутемную комнатушку и остановились перед большим письменным столом — плечом к плечу, будто в строю.

— Габриель Барро, — представился лохматый. — Свободный художник.

— Эгон Эрвин Кнехт, — хрипло проговорил лысый. — Писатель-профессионал.

Подумал секунду и добавил:

— Дорого.

Лохматый недовольно покосился на лысого:

— Это, конечно, было обязательно.

— Себя уважать надо, — отозвался тот.

Полисмен не глядел на визитеров, он смотрел в монитор. Лохматый безошибочно нашел, где в стену вмонтирована камера, и небрежно помахал ей рукой.

— Лейтенант Ортега, — бросил полисмен, не отрываясь от монитора. — Э-э… Сеньоры. Не сочтите за неуважение, а можно пальчики ваши?

Лохматый и лысый коротко переглянулись.

— Время такое, никому верить нельзя, — объяснил лейтенант. — Смотришь на морду, вроде все сходится, а потом — бац! — инфа из округа, что морда-то краденая…

— Зачем тогда пальцы, давайте сканер, — предложил лохматый.

Лейтенант секунду подумал, кивнул и вытащил из-под стола белый пластиковый набалдашник на витом шнуре.

Лохматый запихал сканер глубоко под мышку. Когда то же движение повторил лысый, полисмен только головой покачал.

— Раньше слышал, но никогда не видел. Чип в сердце, мама дорогая… Пожалуй, это снимает все вопросы. — Лейтенант снова уставился в монитор. — Угу. Угу. Благодарю вас, сеньоры.

— Думали, врем? — спросил лохматый снисходительно.

— Ну… Уж больно у вас наружность… Небрежная. Опять-таки, вы в зеркало с утра смотрелись?

— Это скоро пройдет, — заверил лохматый. И добавил зачем-то: — Мой друг, видите ли, левша.

— А для чего у вашего друга на голове написано «Пупсик»?

— Это не я, — быстро сказал лохматый.

Лысый потрогал макушку и, заметно смутившись, потянул из кармана платок.

— Туалет вон там, — показал лейтенант.

Лысый четко повернулся на месте, покинув импровизированный строй, и отправился устранять непорядок.

— Отставники, значит… — протянул задумчиво лейтенант.

— Ушли на вольные хлеба. Возраст, здоровье… Да и нервы не казенные.

— На маслице-то хватает? На вольных хлебах?

— А мы не прожорливые, — уклончиво ответил лохматый.

Вернулся лысый, уже без компрометирующей надписи.

— Хорошо, — сказал лейтенант. — Сейчас подтянутся мои ребята — утренний брифинг, постановка задач, разбивка по патрулям, все такое… Поэтому буду краток. Вам нужен урод. Мне — наоборот, совсем не нужен. Уроды, сами знаете, ребята ушлые: сегодня он тебе ботинки чистит, завтра ты ему, послезавтра весь город под его дудку пляшет. А я лично всем доволен и ничего не хочу менять. Стабильность и еще раз стабильность. Это залог нашего процветания. Ясно?

— Еще бы! — согласился лохматый.

— Не факт, что у нас вообще завелся урод, но сигналы были. Слухи, подозрения… Я проверил всех пришлых, кто осел тут за последние лет пять, — из списка никого нет. Вот зачем нужны вы. Умеете искать уродов профессионально, ну и действуйте. В рамках известного вам закона. Выйдете за рамки — вышибу из города к чертовой матери. Ясно?

— Ага, — сказал лохматый.

— Объясняю специфику места. Объясняю один раз. Здесь не просто зона отдыха, а ретрокурорт. Сюда не ездит шумная молодежь — ей у нас просто неинтересно. Тут все устроено для солидных взрослых людей. Воссоздана атмосфера прошлого века, как в старые добрые времена, когда мир еще не окончательно сошел с ума. Тихо здесь, ясно вам? Поэтому наши отдыхающие — люди непростые, каждый буквально на вес золота. Некоторые задерживаются надолго, кое-кто вообще остается в городе. А все почему? Да просто наш курорт — маленький, уютный, респектабельный. Значит, действовать вам надо аккуратно и с достоинством. Ясно? Умеете?