Энди Вейр - Марсианин

Бактериям всё равно будет нужен кислород, но уже не так много. Думаю, одного процента хватит. Этого будет достаточно, чтобы бактерии могли дышать, но не хватит для поддержания огня. А значит, водород не взорвётся.

Но вырастает новая проблема: картофелю мой план не понравится.

Картофель не возражает против недостатка кислорода, но холод его убьёт. Поэтому мне нужно будет его пересадить (точнее, запечатать в пакет) и перенести в ровер. Клубни ещё не выпустили ростки, так что свет им пока не нужен.

На удивление, меня развлекла ещё одна техническая проблема: как оставить обогрев ровера включённым в отсутствие людей. Но с этим я справился. В конце концов, у меня нет ничего, кроме времени на решение проблем.

Итак, план такой. Первым делом пересаживаю клубни в пакет и переношу их в ровер, убеждаюсь, что обогрев работает. Затем понижаю температуру в Доме до 1RC. Потом понижаю содержание O2 до одного процента. После этого с батарейкой, проволокой и баллоном O2 выжигаю водород.

Да. Звучит неплохо — катастрофа категорически исключена.

Кстати, это был сарказм.

Что же, я пошёл!

Не сказать, чтобы всё прошло успешно на сто процентов.

Говорят, даже самый лучший план не выдерживает первой попытки воплощения. Полностью согласен! Вот что случилось:

Я нашёл в себе смелость вернуться в Дом. Как только я там оказался, уверенности во мне прибавилось. Всё выглядело в точности как при моём уходе (а чего я ждал? что марсиане меня грабанут?).

На остывание Дому требовалось какое-то время, поэтому контроллер температуры я сразу перевёл на 1RC.

Я пересадил картофельные клубни в пакет, заодно проверив их состояние. Клубни дружно пустили корни и были готовы прорастать. Чего я не предусмотрел, так это способа перенести их из Дома в ровер.

Решение оказалось простым. Я положил их в скафандр Мартинеса, после чего перетащил к роверу, где предоставил им временное убежище. Убедившись, что обогрев машины включен, я направился обратно в Дом.

К тому времени, как туда добрался, было уже прохладно — температура упала до 5RC. Я дрожал от холода, изо рта шёл пар. Мне пришлось накинуть на себя ещё два комбинезона. По счастью, я не слишком габаритный. Одежда Мартинеса хорошо налезает поверх моей, а одежда Вогеля — поверх костюма Мартинеса. Эти синтетические обноски предназначены для контролируемого климата: мне было прохладно даже под трёхслойным костюмом. Я взобрался на свою койку и, укрывшись одеялом, почувствовал себя лучше.

После того, как температура упала до 1RC, я дал почвенным бактериям ещё час на то, чтобы они поняли намёк и угомонились.

Следующая проблема была в регуляторе. Несмотря на моё бахвальство, я не смог его перехитрить. Он реально не желал убирать из воздуха чересчур много кислорода. Минимум, которого я смог от него добиться — 15 %. Ниже этой цифры он просто отказался идти, и все мои хитрости оказывались бесполезными. У меня были планы насчёт того, чтобы вскрыть его и перепрограммировать, но протоколы безопасности оказались зашиты в ROM.

Не могу его порицать. В конце концов, назначение аппарата и состоит в том, чтобы не дать атмосфере стать губительной. Вряд ли бы кто из NASA мог решить: «Эй, а давайте-ка допустим недостаток кислорода, чтобы они там все поумирали!».

Так что мне пришлось прибегнуть к более примитивному способу.

Регулятор использует для отбора проб воздуха и для разделения его компонентов разный набор отверстий. Воздух, который сепарируется вымораживанием, поступает в основной блок через широкую трубку. Но для анализа воздух поступает через девять маленьких отверстий в трубе, ведущей к задней части основного блока. Таким образом, регулятор получает разумное усреднение состава атмосферы со всего Дома, и не даёт локальным дисбалансам сбить себя с толку.

Я запечатал восемь из этих отверстий, оставив открытым лишь одно. Затем насадил крупный пакет на шею одного из скафандров (на этот раз, скафандра Йоханссен), плотно примотав его скотчем. В пакете я проделал небольшое отверстие, после чего соединил с последним из оставшихся воздухозаборных отверстий регулятора — и тоже примотал скотчем.

После этого я накачал пакет чистым O2 из запасов скафандра. «О, Господи! — подумал регулятор. — Пожалуй, мне нужно срочно откачивать кислород!».

Сработало на ура!

В конце концов, я решил даже не надевать скафандр. Атмосферное давление было в норме, мне просто был нужен кислород для дыхания. Поэтому я позаимствовал медицинский баллон с кислородом. Таким образом, у меня была куда большая свобода передвижения. Я даже нашёл резинку, которая удерживала маску на лице!

Впрочем, мне всё равно нужен был скафандр для мониторинга реального уровня кислорода в Доме (главный компьютер Дома полагал, что атмосфера на все 100 % состоит из O2). Каждый скафандр, разумеется, знает, как измерять состав внутреннего воздуха.

Так, посмотрим… Скафандр Мартинеса в ровере, скафандр Йоханссен занят обманом регулятора. Скафандр Льюис — мой бак с водой. С собственным скафандром я шутить не хотел (в конце концов, он же сшит на заказ!). Поэтому я мог выбирать ещё из троих.

Я схватил скафандр Вогеля и активировал сенсоры состава воздуха, оставив открытым отверстие для шлема. Когда содержание кислорода упало ниже 12 %, я натянул кислородную маску. Давление кислорода продолжало падать. Когда оно снизилось до одного процента, я вырубил регулятор из сети.

Может, я и не могу перепрограммировать этот аппарат, но вырубить его напрочь мне ничто не мешает.

В разных уголках Дома имеются аварийные светодиодные фонарики, на случай отключения электричества. Из одного фонарика я выдрал светодиод, оголив два проводка на очень близком расстоянии друг от друга. Теперь, когда я щёлкал кнопкой, раздавался слабый треск маленькой искры.

Отцепив от скафандра Вогеля баллон с кислородом, я перевязал его с двух сторон и перекинул через плечо. Затем присобачил к нему шланг и зажал его большим пальцем. Я выпускал совсем немного кислорода: столько, чтобы он не вырывался из шланга с силой.

Взгромоздившись на стол с искромётом в одной руке и кислородным шлангом в другой, я поднял их повыше и попытался подорвать водород.

И, чёрт побери, это сработало! Выпустив на искромёт порцию O2, я щёлкнул выключателем фонарика, и из трубки вырвалась восхитительная вспышка пламени. Разумеется, тут же взвыла пожарная сигнализация. Но в последнее время я слышал её так часто, что на этот раз едва заметил.