Ирина Ванка - Секториум

— А что ты думаешь про Джона? — спросила я Алену шепотом.

— Подожди, я хочу узнать приговор…

— Кому приговор? — повис над нами Адам.

— Тебя не касается, гуманоид! — отрезала Алена.

— Но мы рассмотрим только гипотезы ментосферных аномалий, связанных с данным типом гелиосома, — продолжал лектор. — Попробуем на теоретическом уровне разобраться с причиной торможения в первичных планетарных оболочках и предположить последствия спонтанной диссонации узлов под влиянием гелиоплазменного объекта.

Экран ярко вспыхнул. С фотокарты стали исчезать проекции мегаполисов, затянулись пятна пустынь, континенты двинулись навстречу друг другу, слились в единый материк, стали удаляться.

— Феномен заключается в том, — объяснял сиг, — что мощность искусственного субстрата рассчитана на ограниченную численность поголовья гуманоидов, которой недостаточно для прорыва в Критических Коридорах. Если численность прирастает, включается процесс акселерации свободных матриц, выходящих из-под влияния гелиосома, и, как следствие, нехватки индивидуального гуманоидного матричного компонента. Нехватка гуманоидного компонента провоцирует замещение его компонентом ближайших земных рас, диапазон развития которых значительно ниже. Возможно, это не называется торможением Коридора в принятом смысле понятия, но явление, безусловно, уникально тем, что имплантант рассчитан на определенную модель развития поливариантной расы, индивидуальный слэповый фон которой допускает всасывание инородных ментальных зон. Этот процесс можно отнести к аномалии развития, требующей от наблюдателя особого внимания к проблеме. У проблемы существует и другая сторона: эффект матричного подобия, возникающего в данной точке системы. Чтобы проанализировать его причины, рассмотрим статистику излучения имплантанта. — Экран засиял еще ярче, приблизил обширное плазменное пятно на затемненной поверхности Солнца и озарил бледную физиономию Миши Галкина, уткнувшуюся носом в стекло из коридора.

Шеф привстал со стула. Сиги деликатно замолчали. Публика затаилась. Приговор отложился. Разве можно пропустить момент, когда Вега лично сломает стул о голову любимого сотрудника?

— Продолжайте, пожалуйста, — просил бледный Миша, — очень интересно.

Его шевелюра стояла дыбом, рубаха был застегнута несимметрично, с одной лишней пуговицей у воротника. Но шеф только отодвинул его с дороги и кинулся к телефону:

— Олег! — закричал он. — Выкупай бронь на завтрашнее утро!

Андрей надел пиджак, взял дипломат с долларами и сигирийской аппаратурой, взял наперевес дипломату черный кейс с «запеканкой».

— Увидимся, — сказал он мне и пошел к лифту, даже не взглянув на стоящего у стенки Мишу.

Адам последовал за ним с предложением задержаться и обсудить ситуацию с прибывшим коллегой, но Андрей не остановился.

— Мне сутки добираться до Чикаго! — ответил он и исчез.

Миша сообразил, что ему предстоит задержаться и поработать, но его вид от этого не стал более собранным. Шеф только критически осмотрел снизу доверху свое интеллектуальное сокровище. Миша продолжал стоять, не вынимая рук из брючных карманов. Никто из присутствующих не горел желанием помочь ему «воткнуться» в суть происходящего.

— Завтра с Ириной вылетаешь в Чикаго, — объявил шеф, закладывая в его карман кредитную карточку, — документы должны быть в порядке к утру. Все делаем легально. Андрей встретит на месте. Там действуйте по ситуации. — Миша робко кивнул. — Приведи себя в порядок, прежде чем рисовать визы! — нервничал шеф. — Не хватало мне вас вызволять из полиции! И сделай Андрею удостоверение от канадской прессы. Возьми в архиве образцы и сделай… На всех визитках распечатай мои телефоны. Если что, ни дай бог, чтобы все звонки были в офис и только по проводам. — Миша еще раз кивнул, но уже увереннее. — Вернетесь также самолетом из Чикаго. Только в экстренном случае вскроешь лифт. Володя! — позвал он дремлющего в кресле слушателя лекции. Вовчик проснулся. — Алена, дай ему ключи от джипа на завтрашнее утро. Адам, возьмешь номера, мигалку и удостоверение ФСБ. Проводишь, чтобы проблем не возникло. Проводишь до терминала и сразу отзвонишься, — шеф зашел в кабинет, но вскоре снова оказался в коридоре. — Я все сказал или что-то забыл?

Бледный Миша также неподвижно подпирал стену.

— Не могу знать, сэр, — ответил он.

— Ты еще здесь? Пошевеливайся, пошевеливайся! Надо работать! — он оторвал Мишу от стены и подтолкнул к лифту. — Давайте же, шевелитесь все! Чего это вы расселись? Зачем вы здесь в таком количестве? Этьен останется с камерой, а остальные займутся делом! Что вы поймете? Я адаптирую лекционную запись, тогда приглашу всех. Адам, отдай камеру Этьену. Проваливайте отсюда! И ты, давай же, ей-богу, шевелись!

— Ес, сэр! — ответил Миша, подтягивая на ходу штаны.

— Все! Действуйте, кто получил задание!

— Разрешите бегом, сэр?

— Иди! — отмахнулся Вега, мы направились к лифту, но на середине пути он снова догнал нас и обратился ко мне, как к замыкающей процессию. — За руль его не пускай, — предупредил шеф. — За рулем либо ты, либо Андрей. Если возникнут проблемы с его поведением, сразу звони. Поняла меня, Ирина?

— Ес, сэр, — ответила я, но шеф нахмурился.

— Без фокусов там, вы у себя дома!

— Можно подумать, — удивилась я, — мы часто безобразничаем в гостях? — удивилась, но потом подумала и решила в эту тему не углубляться.

Разумеется, каждый землянин раз в жизни обязан пересечь Атлантику также как посадить дерево и построить дом… Мне казалось, что количество посаженных мною деревьев могло бы избавить от прочих ритуальных обязательств. Тем более что смысл трансатлантического перелета был непонятен с самого начала. Океана я почти не видела. Всю ночь мы трудились над документами и сочиняли фальшивые имена, весь день я держалась бодро, чтобы в Шенноне заснуть у Миши на плече, и проснуться на подлете к Чикаго. Миша спал всю дорогу. Спал странно, то и дело вскакивая и задаваясь нелепым вопросом:

— Что такое «ближайшие земные расы»?

— Наверно, бизоны и койоты, — предполагала я. Миша в ответ неприлично ругался.

— Чтоб я сдох! — говорил Миша. — Это что ж, земляне используют слэпы коровьего стада?

— Не все, — успокаивала его я. — Только те, кому не достался гуманоидный.

— Черт меня возьми, — возмущался Миша. — Их «заряд развития» рассчитан на пятнадцать лет! Я-то думал, отчего это человечество так прогрессивно тупеет?

— Мне кажется, в тебе доминирует свиной слэп, а не коровий, — отвечала я. — У свиней «заряд» еще меньше.