Роджер Желязны - Доннерджек

– Меркурий?

– Так гораздо лучше, чем когда тебя называют «Прыткий». Да, «Меркурий» вполне подойдет. А ты кто такая? Ты жительница Веритэ, но поклоняешься тайным богам Вирту, и твои молитвы поддерживает могущественный эйон.

– Я Вирджиния Тэллент. Маркой рассказал мне о тех, кто обитает на Меру. Я встречалась с Террамой. Мне нужно с ней поговорить.

Юноша громко расхохотался:

– Тебе нужно поговорить с Террамой? Сообщи мне свою просьбу. И я передам ее кому-нибудь из младших богов, возможно, он ее удовлетворит.

– Террама. Мне нужна только она.

– Неужели ты думаешь, что Террама придет, если ты ее позовешь? Неужели ты думаешь, будто я добровольно захочу стать посмешищем, сообщив ей, что какая-то девка из Веритэ требует личного внимания великой богини?

– Скажи, что Вирджиния Тэллент, подруга Маркона, желает с ней встретиться.

– Я должен знать зачем.

– Нет.

– В таком случае ничего у тебя не выйдет.

– Ну, тогда я возвращаюсь к своим молитвам. Когда Террама наконец снизойдет и решит меня выслушать, я обязательно сообщу, что ты отказался передать ей мою просьбу. В небесах будет очень красиво, когда твое золотое сияние крошечными звездочками раскрасит вселенную.

– Какая заносчивая девка!.. А что помешает мне превратить тебя в кучку пепла – в наказание за наглое поведение в присутствии божества?

Едва Меркурий договорил, как земля задрожала и с темного неба сорвались ослепительные молнии, которые ушли в землю прямо у него под ногами.

– Понятно. – Золотой юноша огляделся по сторонам. – Забавная ситуация!.. Ладно, я передам твои слова Терраме. Только не думай, что тебе или кому-нибудь другому удалось меня напугать.

– Ну что ты! – дерзко улыбнулась Вирджиния. – Большое тебе спасибо.

Вспышка золотистого света была единственным ей ответом.

Вирджиния упала на мох, прислонилась к скале и погладила рукой влажную землю:

– Спасибо, Маркой.

Террама согласилась встретиться с Вирджинией до наступления вечера. За это время отважная разведчица сообразила, что ее решение высказать возмущение поведением богини не совсем разумно. Когда зеленоволосая женщина, выбравшая на сей раз одеяние Весны (впрочем, воздушный плащ из крошечных листочков и цветов не скрывал пышных форм), появилась перед ней, Вирджиния отвесила низкий поклон:

– Спасибо, Террама, за то, что ты ответила на мой зов.

– Тебе удалось вывести из себя Прыткого. Я не могла не отреагировать на твою просьбу. Что случилось?

И хотя Вирджиния приняла твердое решение вести себя вежливо, она не сумела сдержаться.

– Твое дитя вытягивает энергию из владений Маркона!

– Правда?

Очень четко, словно отчитывалась в совете ДРВ, Вирджиния сообщила Терраме, какие сделала выводы, когда обошла царство Маркона. В заключение она указала на то, что в последнее время Маркой стал менее коммуникабельным. Ответ Хранителя на угрозу Меркурия является доказательством того, что он еще в силах взаимодействовать с окружающим миром – если данное взаимодействие не требует словесного выражения. Вирджиния посчитала, что Терраме не следует знать, в каком состоянии на самом деле находится Маркой.

Когда Вирджиния замолчала, Террама вздохнула:

– А ты думала, что, дав приют будущему Властелину Энтропии, царство Маркона не пострадает от побочных эффектов?

– Почему нас не предупредили?

– Мне не хотелось вступать с вами в препирательства. Кроме того, Маркой знал, что у него нет выбора.

– И тем не менее вполне возможно, что он предпочел бы смерть медленному истощению. Вряд ли Маркой добровольно согласился бы стать жертвой вампира.

Несколько минут Террама внимательно разглядывала Вирджинию.

– Прыткий прав, ты весьма заносчивая особа.

– Я предпочитаю считать себя реалисткой.

– Это что, шутка такая? Реалистка из реального мира? Хорошо, приведи мне какую-нибудь реальную или разумную причину, по которой я должна что-нибудь изменить.

Вирджиния заранее подготовилась к такому вопросу.

– Ты сказала Маркону, что будешь уважать и всячески поддерживать его нейтралитет…

– Ради собственного удобства.

– Вот именно. Но если окружающие заметят, как он слаб, другие Хранители начнут задумываться. В результате кто-нибудь на него нападет – в таком случае твоему чаду грозит опасность – или пойдут сплетни. А ведь именно желание сохранить в тайне местопребывание ребенка и привело тебя к Маркону.

– Я не забыла… Ладно, но чтобы сплетничать, нужно хоть что-нибудь знать.

– Меркурий знает достаточно – ты же ответила на мою молитву. Найдутся умники, которые выдвинут несколько гипотез, основываясь на тех фактах, что банда Сейджека атаковала владения Маркона, а потом отступила… Нелогично, учитывая, что Маркой не в силах оказать настоящее сопротивление.

На лице Террамы появилось задумчивое выражение, она явно размышляла над доводами Вирджинии. Раздражение исчезло с лица обитательницы Меру, а в ее голосе прозвучали уважительные нотки.

– Да, в твоих словах есть разумное зерно. Возможно, Маркон должен действовать на полную мощь, если я хочу, чтобы он мне послужил. Я внесу изменения в систему, отвечающую за энергетику моего малыша. Таким образом, влияние побочных эффектов на Маркона снизится.

– Спасибо.

Террама взмахнула над саркофагом рукой. Сияние, окружавшее его, изменилось – самые разнообразные оттенки красного ярко вспыхнули и замерцали. Террама внесла еще какие-то изменения – в результате силовое поле сначала стало светло-зеленым, словно молодая трава весной, затем немного потемнело, напомнив Вирджинии листочки ранним летом, и наконец вобрало в себя густой цвет сосновых иголок.

Закончив, богиня протянула руку и прикоснулась к подбородку Вирджинии, заглянув ей в глаза.

– Ты можешь стать для меня опасной, Вирджиния Тэллент. Я буду за тобой присматривать. Маркону следует отослать тебя назад, в Веритэ.

– Я с ним поговорю, – пообещала Вирджиния. Террама рассмеялась и опустила руку. – Полагаю, обязательно поговоришь, и не сомневаюсь, к какому решению вы оба придете!

– Богам положено все знать, – поклонившись, ответила Вирджиния.

– Верно, – согласилась с ней Террама. – Не забывай.

В саду Танатоса имелось множество беседок, убитых мертвыми цветами, рек, в которых кипела кровь, и фонтанов, извергающих пламя. Кое-где на лепестках цветов еще темнели пятна желтого цвета, другие когда-то были розами. Их запах напоминал аромат изысканных духов, окутывающий пустой флакон, когда сама драгоценная жидкость уже давно превратилась в воспоминание.