Алексей Варзаев - Петли Бесконечности. Дейман Кор (СИ)

— Прошу, переодевайтесь, ваша одежда на этой планете не пригодится, желательно ее выбросить, даже продать будет тяжеловато.

Расставаться с костюмом Марк наотрез отказался. Этот полюбовавшийся кусок полимеров спасал ему жизнь за последние дни десятки раз. Решено отдать какому-то другу Урланга на хранение, предварительно обвязав тканью, чтобы никто не пронюхал.

— Костюм послужит лишним доказательством для твоего спектакля.

— Лишней обузой, да, достаточно будет ваших страстных признаний, все выходим.

Открыв дверь, глаза ребят долго не могли привыкнуть к яркому оранжевому свету, лившемуся отовсюду. Первой отошла Эрика и не смогла сдержать тяжелый вздох. Перед ними открылась унылая картина умирающего города. В оранжевом, словно пламя, не прекращающемся ни на секунду свете тонули десятки рушащихся многоэтажных зданий слепо глядящих сотнями пустых глазниц — оконных проемов. Гигантские трубы, как железные змеи оплетали все вокруг своими смертельными кольцами, когда то дарившими жизнь, водопровод иссох в первый же год ухода смотрителей. Все эти величественные магистрали напоминали сейчас давно забытый экспонат в музее истории, слишком уж мало посетителей, желающих узнать его историю. Земли, настоящей земли мало, все занимал оголившийся проржавевший без заботливых рук инженеров, металл. В былые времена, при помощи огромных умных машин преобразователей, сквозь микро каналы в металле доставлялись питательные вещества. Для тонкого слоя земли, тем не менее, дававшего по два урожая в местный период. Но больше всего поражало, что здесь жили люди, почти все в одинаковых одеждах, таки же что на молодых людях. Лица встречавшихся детей нельзя назвать «детскими», во взгляде — выживание, любой ценой. Кому не повезло, уже в тринадцать морщинистая кожа и сверх ранее старение. Смерть мерно жила среди населения готовая, по своей неизвестной прихоти, забрать очередную душу.

— Но почему здесь так много жителей? — шепотом спросила Эрика, пряча глаза, стараясь не оглядываться, чувствуя на себе десятки озлобленных взглядов.

— Вы не поверите, уважаемые, — наряд, да и весь вид Урланга был максимально неестественен, вызывая на себя гнев окружающих. Все было спокойно, но только до первого куска мусора, валявшегося повсюду, запущенного в лучезарного искателя приключений. За ним под улюлюканье толпы, полилась река ненависти на всю троицу. Еле успевая увертываться от пущенных снарядов «из того что под руку попалось», компания бросилась наутек не разбирая дороги.

Скрывшись в небольшом дворике, запертом между мертвым каменными великанами, все дружно отдышались.

— Не понимаю этих бедняг, отчего же покрываться белой пеленой зависти? — удивленным тоном пропел Урланг, усаживаясь на, чудом уцелевшие, ржавые детские качели.

— Так почему здесь столько людей?

— Оттого что до сих времен здесь высаживают самых отъявленных преступников.

— То есть выбраться отсюда нельзя?! — Марку стало не по себе, что если все зря?

— Ну отчего же, говорю же, после поговорим. О, о тут неподалеку пивнушк… кхе… пардоньте, некое увеселительное заведение, где присутствуют мои товарищи, там и оставим твой любимый кусок рваного металла, мистер Андерсон.

До указанного места добирались скрытно, но вскоре, необходимость отпала, около кабака, щеголяли субъекты и похлеще. Самыми безобидными казались фрики обвешанный цепью с ног до головы.

— А, эти, называют себя «возмездие». Бесбашенные ребята, молотят этой цепью, я вам скажу.

— Оружие, как таковое не запрещено? — Марк загляделся на огромный кинжал у парнишки лет шестнадцати.

— Вы не безнадежны мистер Андерсон.

На входе стояли два амбала, с винтовками. — Молчите, уважаемые, я здесь свой человек. — После этих слов молодые люди переглянулись и поняли, что идти внутрь вместе была плохая затея. Андерсон уже несколько раз пожалел, что винтовки оставили в туннеле.

— Стоять, ты, ряженный, тебя в дыру отправили? — один из здоровяков вытянул руку, диаметром, как у обычных людей бедро, преграждая путь троице.

— Уважаемый, что за чушь, разве если я попал бы в дыру, стоял бы перед тобой? — невозмутимости Урланга можно село позавидовать. Мыслительный процесс занял довольно много времени. Ухмыльнувшись, детина опустил руку и предупредил «смотри ряженный, я слежу за тобой», на что Урланг ответил своей лучезарной улыбкой во всю челюсть.

С порога в ноздри ударил резкий запах неизвестных пряностей. На вопрос что это за дрянь Урланг пояснил, что обычные горячительные напитки практически недоступны, поэтому народ вышел из ситуации просто, нахимичили из того, что осталось. А конкретнее, из органически переработанных «отходов» морлов.

— ВЫ, ПЬЕТЕ ГО… — Марк не успел закончить фразу, Эрика больно наступила на ногу, призывая замолчать.

Помещение оказалось довольно просторным, то тут-то там стояли пару десятков приваренных к полу металлических ромбов — столиков «наверно экономно, такой и не разобьешь не трезвости». Барную стойку заменяла труба большого диаметра, выходящая из пола и закрученная под прямым углом, второй конец врезался в стену, так, что в подсобное помещение, можно попасть, только перепрыгнув это препятствие или около кухни — дверь у начала стойки. Верхняя часть трубы, была аккуратно срезана, выпрямлена, а затем снова приварена. Освещение составляли, небольшие, хаотично привинченные, лампы, под грязными колпаками, дававшие бледный голубой оттенок. Глаза отдыхали, после постоянного оранжевого напряжения на улице. По стенам были развешаны разнообразные находки, от раскрытого зонтика. До непонятной блестящей штуковины изредка покрывавшейся переливами неярких искр. Единственным исключением, над стойкой расположился огромный экран, издающий типичную для таких мест весёленько — пошлую музычку, с психоделическим видео сопровождением, или же редкую на этой планете рекламу, в основном призывавшую записаться в ряды добровольцев на Арену и получить несметное богатство — почет — славу и многое- многое другое.

Контингент был разный, от кучкующихся банд, в фирменной одежде группировки, до обычных обывателей — забулдыг. Кто-то тихо перешептывался, затравленно озираясь вокруг, кто-то напротив, вел себя шумно и вызывающе, перебрав лишнего, а многие активно переговариваясь на языке крепкого ругательства, отборной брани, играли в кости.

— Людей босса или короля нет, — тихо промолвил Урланг, окидывая взглядом публику выискивая наличие стрелкового оружия. Неспешным шагом компания направилась к барной стойке. Никто не обратил на вошедших внимание, за исключением нескольких небритых молодчиков сидевших за дальним столиком и резавшихся в карты.