Андрей Чертков - Время учеников. Выпуск 2

— Ну и что за идея? — спросил Токива.

— Да не знаю я! Давай предлагай все подряд — вдруг всплывет что-то. Мозговой штурм.

— Штурм унд дранг, — сказал Токива, ухмыляясь. — Это вон к Сепри и Арви. А я лучше так, по старинке. Впрочем, изволь, но только уж без шуток: все, что в голову, все — в дело. Так… Голод — холод… молот — весь исколот, нет — заколот. В смысле — копьем заколот. Или мечом. Дальше: молод — во, гляди, уже почти со смыслом! Давай-давай, Мита, не спи!

— Голод? — Я попыталась попасть в темп. — Пусть в родительном: с голода — из золота? Нет, плохо. Голодный — холодный — народный — тьфу ты, вот теперь будет лезть «Марсельеза» твоя. Ладно — мимо! Что там еще? Утес — принес: было. В нос — гм, что, тоже копьем? Задравши нос — ну, это уже для считалочки.

Токива поморщился:

— Да не думай ты! Гони, сама ж сказала — штурм. Пусть хоть «понос» — потом отсеем. Что еще? Пес — нес. «Нес» было. Нес — не донес. Не, «Утес» — это не то слово. «Голод» и то лучше.

— Подожди-подожди, — сказала я. Я чувствовала что-то… Смутно, не вытянуть. — Сейчас, помолчи. Токи, не звени. Одну минуту.

Опять стало тихо. Слышно было, как баронет шевелит мозгами. Я тоже старалась изо всех сил, пытаясь нащупать проскользнувшую по краю сознания мысль. Или образ. Ну!.. И тут меня осенило. Вот же оно.

— Джек! — сказала я. — Спираль с рефреном.

— Так… Митка. — Токива положил мне руку на лоб. — Ты не переусердствовала, сестричка?

— Точно, — откликнулась Эдна, не оборачиваясь. — Шли бы вы окунулись еще разок. Пииты. «Мечом заколот»! Работать только мешаете.

— Да ну вас, — сказала я, — перестаньте. Это стишок такой — «Дом, который построил Джек» — вы ж, наверное, учили.

— Верно. — Токива наморщил лоб. — Было. Сейчас. Земля, Британия… Не, век не помню. Как раз, между прочим, считалочка. Перевод еще был… Точно — спираль. И что?

— Подожди, подожди, — сказала я. Меня уже несло. — Вот мир, в котором царит Утес. Ха, и рифмы почти не надо. А это народ, который в долинах зеленых живет…

— Это пойдет, — признал Токива. — Только отчего же без рифмы. Больше — не меньше. Не забывай про массы. Народ — наоборот. Урод. Недород. Еще корни есть? Сброд. Не, это — тот же. Ну и ладно. Склеивай давай! А то что это — «живет»?

— Ладно, — сказала я. — Пусть в рифму. А это народ, который не сверху, а наоборот… Или что-то вроде.

Эдна гулко сглотнула, однако промолчала.

— Который здесь называется сброд, — сказал Токива. — В мире, в котором царит Утес.

— Отлично! — сказала я. — Фиксируй. Именно сбродом их в Межгорье и называют. Ну, еще цикл.

— А это начальники разных пород. Или — над ними начальником этот урод? — Токива явно вошел во вкус.

— Позорят они человеческий род, — сказала я. — Черт с ним, пусть все однокоренные, зато созвучно.

— Созвучно, — отозвался Капитан, подходя. В руках он держал гранки — еще теплые. — Род они точно позорят. Это я знаете о ком? Исключить из класса гуманоидов за надругательство над языком. Посмертно. А пепел — в космос. «Не сверху, а наоборот»! Поэты вы наоборот. А ну марш купаться, борзописцы грошовые. Мита, завтра без нас допишешь, не век же на стариках паразитировать. Мы и так вон сколько нашлепали. Все. Приказ — отдыхать.

Мы лежали на песке у самой воды и лениво отфыркивались. Блажен тот час, когда сломалась гипер-Т. Через некоторое время я спросила:

— Капитан, а вы раньше так где-нибудь работали?

— Ты про агитацию? Да случалось.

— Расскажи.

— Работали-работали. И не такое, покруче бывало, — сказал Сепритуан.

— Ну?

— Вот тебе и ну. Ты сколько в Проекте, три года?

— Чуть больше двух с половиной, — сказала я. — По-земному.

— И не знаешь? А, ну верно, это у нас на Надежде было, ты еще мальком была. Салажонком. Помнишь, Арви? Ту кампанию агитации в Долине.

— Да, мой Капитан, — вздохнул Арвиан. — Как не помнить. Они тут и не мечтали о таких масштабах. Им и не снилось, что такое серьезная, тщательно организованная агитация. И пропаганда.

На лицах надеждян появились благостные улыбки — мальчишки вспоминали. Они жмурились, словно котята на солнышке. Они переглядывались. Они хихикали. Потом Капитан вдруг сказал:

— Месяц они шли косяком — как на нерест. Все мощности — включая Лабораторию — гнали вакцину круглосуточно. И все равно не хватало. Даже мальки восьмилетние вывелись в Долине подчистую. Не то что в куполах — в шатрах селили: и на Ковчеге, и у нас — на Островах…

Токива вдруг ожил, вскочил и встал в позу. Он был прокурор — и он обличал:

— Социалисты, — прогремел он. — Утописты дремучие. «Город солнца» как опиум для народа. Не стыдно — бедных детишек обманом уводить! Фи! Флейты бы еще взяли!

— Да, — сказал Капитан с сожалением, — массовая агитация — это не предмет для подражания. Тут никто таким, как у нас, не болеет. Ищите новые подходы, Мига. А пока — побоку наглядные методы. Смотаемся-ка на Южный Материк, раз застряли. Что у нас тут с транспортом?

— Да есть транспорт, — сказала я. — Местный-то пожалуйста. Будем лететь или как?

— А что, можно «или как»? — быстро спросил Токива.

— Да можно. У нас многое можно — Океан ведь. Хотите на подводных крыльях — за три часа доползем. А то вон недавно Учитель субмарину наладил.

— О! — Токива снова ожил. — Хочу суб! Никогда не ходил под морем. Тут красиво под7 И эти водятся у вас… Оо-ика? Хочу к ика!

— Дались тебе эти ика! Они тебя придушат, — сказала я и осеклась. Это была ошибка.

— Серьезно? — прошептал Токива с тихим восторгом. — Субмарину! Желтую. Я устрою охоту. — Он пал в песок и пополз во все стороны сразу. Он был гигантский ика — гроза океанов. Он поражал воображение и вселял ужас.

— Под водой, Токива-сан, везде красиво, — сказала Эдна. Он заставил-таки ее снова улыбнуться. — А ика твои людей не душат — ни тут, нигде. Фильмы надо чаще смотреть. Неуч благородный. Словоблуд. А ну вставай! — Она пошевелила его ногой.

— Ага, вот еще. — Баронет Токива дон Хару не терпел фамильярностей. — Фильмы! Не к лицу благородному дону осквернять зрение дьявольскими игрушками. Хочу лицезреть воочию, ибо не верую, пока не узрею. Субмарину мне. Наиболее лучшую. Эй, кто-нибудь! — Он перевернулся на спину и пощелкал над головой пальцами.

Большинство, похоже, было «за», не считая, конечно, Миры. На Саракше — во всяком случае, в Оде — не слишком верят в красоты морских глубин. И понятие «субмарина» ни с чем хорошим не ассоциируется. Но в конце концов Мира тоже поддалась общему настрою, и я пошла выводить корабль. Мне и самой было интересно. Подумаешь, на пару часов дольше добираться. Зато — Океан!..