Пол Андерсон - Миры Пола Андерсона. Т. 2. Победить на трех мирах. Тау — ноль. Полет в навсегда

Они вошли в задымленную комнату с низким потолком, в которой стояло несколько обшарпанных деревянных столов, теснившихся вокруг небольшой жаровни с углями. В дальнем углу виднелось несколько больших бочек. Скорее всего, то была какая-то таверна, место сборищ местной мафии. Кажется, мне повезло, подумал Саундерс. В отличие от официальных властей, преступники не станут интересоваться его прошлым. Здесь можно осмотреться и кое-что разузнать.

— Боюсь, у меня нет денег, — признался Саундерс. — Разве что… — Он достал из кармана горстку монет.

Белготай впился в них взглядом и с шумом втянул в себя воздух. Потом его лицо разгладилось и стало бесстрастным.

— Я угощаю, — радушно произнес он. — Эй, Хеннади, принеси нам уисски.

Белготай повлек Саундерса в темный угол, подальше от остальных, и усадил за стол. Хозяин принес высокие стаканы с чем-то, отдаленно напоминающим виски, и Саундерс с благодарностью выпил свою порцию.

— Тебя как звать? — поинтересовался Белготай.

— Саундерс. Мартин Саундерс.

— Рад познакомиться. А теперь… — Белготай придвинулся к Саундерсу и прошептал: — Теперь скажи-ка мне, Саундерс, из какого ты года?

Саундерс замер.

— Не бойся. — Белготай едва заметно улыбнулся. — Здесь только мои друзья. Никто не собирается перерезать тебе глотку и выбросить на улицу. Я ничего плохого не замышляю.

Саундерс неожиданно ощутил огромное облегчение и успокоился. Да и какого черта? Рано или поздно его тайна все равно открылась бы.

— Из тысяча девятьсот семьдесят третьего.

— Что? Из будущего?

— Нет… из прошлого.

— А, значит, разная хронология. Это сколько лет назад?

— Тысяча двадцать семь.

Белготай свистнул.

— Неблизкий-путь! Но я и не сомневался, что ты из прошлого. Никто еще не прибывал из будущего.

— Хочешь сказать… это невозможно? — потерянно спросил Саундерс.

— Не знаю. — Белготай криво усмехнулся. Да и кому из будущего пришло бы в голову наведаться в нашу эпоху, будь даже у него такая возможность? Давай рассказывай.

Саундерс разозлился. Вноси уже растеклось теплом по его жилам.

— Я продаю информацию, — холодно произнес он, — а не раздаю ее даром.

— Что ж, честно сказано. Выкладывай, Мартин Саундерс.

Саундерс вкратце рассказал ему свою историю. Выслушав, Белготай медленно кивнул.

— Тогда, пятьсот лет назад, ты наткнулся на Фанатиков. Они не выносят путешественников по времени. Да и большинство людей тоже.

— Но что случилось? Что это за мир, в конце концов?

Он уже легче воспринимал акцент Белготая. Произношение немного изменилось, гласные звучали сделка иначе, «р» произносилась примерно так, как в датском или французском в Двадцатом веке. Добавились иностранные слова, особенно испанские. Но тем не менее Саундерс понимал все и теперь внимательно слушал. Белготай был не очень сведущ в истории, но его цепкий ум ухватил наиболее значимые факты.

Время потрясений началось в двадцать третьем столетии после восстания марсианских колонистов против все более продажного и тиранического Земного Директората. Столетие спустя началось великое переселение народов Земли, вызванное голодом, эпидемиями и гражданскими войнами. В этом хаосе появилась секта Армагеддонистов, или, как их назовут позднее, Фанатиков. Через пятьдесят лет после бойни на Луне военным диктатором Земли стал Хантри, и правление Армагеддонистов растянулось почти на три столетия. Власть их была по сути номинальной: на огромных территориях постоянно вспыхивали восстания, а колонии на других планетах уже достаточно окрепли, чтобы не пускать Фанатиков в космос. Но там, где им удавалось удерживать власть, они правили с невероятной жестокостью.

В числе прочего они запретили и путешествия во времени, которые, впрочем, и так не были популярны после Войны во Времени, когда побежденная армия Директората просочилась из двадцать третьего столетия в двадцать четвертое, попытавшись захватить власть на планете. Их разгромили, но погибло очень много людей. Путешественников во времени всегда было немного — слишком уж непредсказуемым и опасным оказывалось будущее, и их зачастую убивали или захватывали в плен в какой-нибудь беспокойной эпохе.

В конце двадцать седьмого столетия Всепланетная Лига и Африканские Раскольники покончили наконец с правлением Фанатиков. Из послевоенного хаоса родился Африканский мир, и два столетия человечество наслаждалось эрой относительного спокойствия и прогресса, которую теперь с завистью вспоминают, называя золотым веком. Современная хронология даже начинается с года восхождения на престол Джона Мтезы I. Крах наступил из-за внутренней Стагнации и вспышек варварства на внешних планетах, после чего Солнечная система разбилась на множество маленьких государств и даже независимых городов. То был трудный, беспокойный период, но теперь он быстро близится к концу.

— Мы сейчас в одном из городов-государств под названием Лиунг-Вей, — пояснил Белготай. — Его основали захватчики из Китая около трех столетий назад. Теперь им правит диктатор Краусманн, упрямый старый осел, не желающий сдаваться, хотя армия правителя Атлантики уже стоит у ворот города. Видел красное сияние на горизонте? Это их излучатели обрабатывают наш силовой экран. Когда они его пробьют, то захватят город и накажут его за то, что он так долго сопротивлялся. Никого такая перспектива не радует.

Белготай рассказал немного и о себе. Он был человеком из той, уже умирающей эпохи, когда небольшие государства нанимали наемников, не желая сражаться сами. Родившись на Марсе, Белготай продавал свои услуги по всей Солнечной системе. Но небольшие отряды наемников оказались бессильны перед организованными новобранцами восставших наций, и после разгрома своего отряда Белготай бежал на Землю, где влачил жалкое существование вора и наемного убийцы. От будущего он не ждал ничего хорошего.

— Никому сейчас не нужен вольный стрелок, — уныло произнес он. — И если меня не успеют поймать Ищейки, я сам повешусь, когда Атланты возьмут город.

Саундерс сочувственно кивнул.

Белготай приблизился, его раскосые глаза сверкнули.

— Но ты можешь мне помочь, Мартин Саундерс, — прошептал он. — И себе тоже.

— Как? — непонимающе моргнул Саундерс.

— Да, да. Возьми меня с собой, вытащи из этого проклятого времени. Здесь тебе никто помочь не сможет, они разбираются в путешествиях во времени не больше твоего. Скорее всего тебя засунут в каталажку, а машину разобьют. Сматывайся отсюда! И забери меня.

Саундерса охватили сомнения. Что ему, в сущности, известно об этой эпохе? И насколько правдивы слова Белготая? Можно ли ему верить?…