Филип Фармер - Одиссея Грина

Остальные, визжа и крича, последовали примеру своего компаньона. Калл и Филлис отбежали, а Федор задержался и попал под обстрел.

Безмолвный, трясущийся, с красным в свете факелов лицом, Федор стоял, держа в руке веревку, еще не отвязанную от пояса. Наконец, когда толпа нашла более подходящие снаряды для метания, он побежал.

Калл ожидал, что Федор разразится проклятиями, но тот только молился. Он бормотал молитву тихо, мягко, почти нечленораздельно. Он, похоже, просил прощения для себя и спасения для тех, кто напал на него, когда он предложил помощь.

— Бедные ублюдки, черт их побери, — сказал Калл. — Они не сумасшедшие. Им здесь нравится, нравится то, что они тут едят. Они не хотят, чтобы ты спасал их отсюда. И ты им опасен тем, что хочешь их спасти.

Маленькие голубые глазки Федора удивленно расширились.

— Ты ошибаешься, — ответил он.

— Если тебе не нравится мое предположение, верь, во что хочешь, — сказал Калл. — Но я знаю такой тип извращенцев.

— Мы должны вытащить их отсюда, мы должны помочь им даже против их воли, — сказал Федор.

Он опять подошел к берегу, но вдруг остановился — снизу донесся ужасный вопль. Калл взглянул вниз и едва различил, что там происходит, поскольку свет факелов еле достигал туда. Канализационные жители, возбужденные вторжением в их владения, забыли свою обычную осторожность. Над водой появилась голова монстра, за которой тянулось длинное тело. Длинный плоский язык высунулся из пасти, захватил одну из женщин за руку и потащил свою жертву на глубину. Остальные, загребая руками, с криками поспешили к острову.

Демон нырнул, увлекая за собой женщину. Та завопила и тоже исчезла под водой. Лопнуло несколько пузырьков, и все кончилось.

Так Каллу показалось поначалу. Но через несколько секунд женщина снова показалась на поверхности и начала пробираться к острову. Кровь, ручьем льющая из ее ран, окрашивала черную воду в красный цвет. Но далеко она не ушла. Язык догнал ее, захлестнул ногу и увлек ее обратно, и через мгновение она опять скрылась под водой. Трое пришельцев подождали еще немного, но она больше не появлялась.

— Теперь-то вы позволите помочь вам! — закричал Федор.

— Идите вы к чертовой матери! — крикнул в ответ один из мужчин.

Калл схватил Федора за руку и потащил его, все еще упирающегося, по проходу. Когда Федор несколько успокоился и перестал всхлипывать, когда он наконец пришел в себя, Калл сказал ему:

— Ты же видишь: они наслаждаются своей деградацией!

— Почему же она так боролась за свою жизнь? — спросил Федор. — Не думаешь же ты, что она была рада умереть?

— Нет, не думаю.

Федор испытующе посмотрел на Калла, а потом сказал:

— А почему ты так не думаешь? Может, потому, что сам очень похож на них? Ты бы стал таким же, если бы остался здесь!

Калл ничего ему не ответил.

Через мгновение Калл прислонился к стене, но тут же отскочил от нее словно ужаленный.

— Стена-то горячая, — сказал он. — Ну, не совсем горячая, но теплая. Очень теплая.

С этого момента он постоянно держал кончики пальцев на стене. Она была горячей еще около двух сотен ярдов, затем температура снова стала нормальной. Потом стена стала холодной, буквально ледяной. На стене были капли жидкости, приклеившейся к металлу, если это был металл.

Следующие двести ярдов стена была холодной. Потом нормальной. Потом горячей, снова нормальной, снова холодной и так далее.

— Здесь проходят шахты горячего и холодного воздуха, — сказал Калл. — Так и должно быть. Все логично. Вы же знаете, что многие городские статуи содержат в себе вентиляционные шахты. В одни идет теплый воздух, в другие — холодный. Я всегда знал это, а теперь знаю, почему это так. Это замкнутый мир с холодным солнцем, тепло исходит только от наших тел. Если бы не было охлаждающей системы, мы здесь давно изжарились бы от тепла собственных тел.

Откуда, интересно, берется холодный воздух? Охлаждается в больших холодильниках, спрятанных глубоко в почве? Или же его получают каким-то другим способом?

— В твоей теории есть один недочет, — заметил Федор. — Когда мир расширяется, когда города смещаются со своего места, терморегулирующие шахты должны лопнуть. Однако этого, очевидно, не случается. Значит…

— Точно! Ты верно подметил! Раз терморегуляция не прекращается, значит шахты не лопаются. Если же они все-таки лопаются, то сразу же ремонтируются или заменяются. Но это маловероятно, если учесть трудоемкость таких работ, не говоря уж о времени. Значит…

— Значит?..

— Выходит, что…

Калл замолчал, потому что металл под ногами начал изгибаться. Федор вытаращил глаза. Глаза Калла и Филлис тоже наполнились ужасом. Стена, о которую он оперся, тоже дрожала. Глянув вдоль коридора, он увидел, что тот весь колышется: по металлу шла чудовищная волна.

Более того — угол, за которым туннель поворачивался почти под прямым углом, начал наклоняться к противоположной стене. Потом коридор восстановил свое первоначальное положение, словно был из резины. Секундой позже то же самое произошло на другой его стороне — она тоже начала двигаться. А может, и обе.

Он представил себе ужасную картину, как туннель рушится и погребает их под тоннами грязи и камня. Возможно, весь город соскользнет в бездну, и они…

И бежать некуда. Невозможно было сделать даже шаг, чтобы не упасть.

Все трое в ужасе закричали — пол начал подниматься и выворачиваться, и их бросило на стену туннеля. Стена внезапно стала полом, воды реки хлынули на них. Изо всех сил они старались уцепиться за металл, чтобы их не смыло.

Вода у стены разом поднялась выше их голов, и им пришлось плыть вдоль стен. Так же внезапно вода схлынула, и все трое оказались на гребне волны, бегущей к другой стене. Калл хорошо видел, что творится. Его факел погас, но Федор сумел удержать свой над головой, гребя одной рукой, чтобы удержаться на плаву. Славянина несло справа от Калла и примерно на ярд впереди него. Калл видел, как стена устремилась на Федора, но Филлис не мог найти. Калл попытался выставить вперед ноги, чтобы погасить удар.

И вдруг, когда казалось, что удара не миновать, вода схлынула. Его по инерции ударило в стену, он очутился на тропе, что шла вдоль стены. Калл увидел, что Федор тоже стоит в проходе совсем рядом с ним. Филлис тоже была недалеко.

Туннель начал выпрямляться.

Они уже не визжали, просто стояли, тяжело дыша. По крайней мере, Калл. Федор стоял с открытым ртом, его грудь часто вздымалась и падала, он что-то говорил, но Калл не слышал его за шумом бурлящей реки.

Затем вода начала успокаиваться и вскоре приняла свой первоначальный маслянистый блеск. Через несколько минут Калл услышал тяжелый вздох Федора.