Борис Мешарин - Посланник

Три минуты до Марса, — продолжал говорить комментатор, — кто из нас мог меч-тать об этом, кто мог представить такое? За три минуты не успеешь сходить в ближайший магазин. Но вернемся к красной планете, она меньше Земли по размерам в два и шесть десятых раза и возможно на ней есть жизнь. Я полагаю, что это только первый межпланетный полет, может быть показательный в своем роде и дальше предстоят более длительные путешествия для изучения других планет.

Но время истекает, — вновь заговорил с торжественной быстротой комментатор, — наш космолет совершил посадку на Марсе и сейчас включатся видеокамеры прямой трансляции с красной планеты. Стоп, меня поправляют ученые, космолет действительно совершил посадку, но видеосигнал от него дойдет до нашей планеты только через три ми-нуты шестнадцать секунд. Пилот пробудет на красной планете всего пять минут, и мы сможем увидеть его в реальности на Марсе с обратным отсчетом времени в три минуты. Оказывается и трансляция с далеких планет тоже требует определенного времени. Мы реально видели пилота на Луне, но и оттуда трансляция запаздывала на одну и три десятых секунды. Но вот, включаются камеры, и мы видим поверхность Марса, поверхность действительно красной планеты. Словно большое красное поле распростерлось перед нашим взглядом и на этом поле насыпаны хаотично тоже красные комья марсианской земли размерами до полуметра. Пилот выходит из корабля и устанавливает флаг России, берет пробу грунта. Подходит к одному из комьев, пинает его ногой, но тот не особо-то рассыпается и Борис Иванов берет на пробу и этот грунт. Вот, смотрите, пилот повернулся к камере, хорошо видно его лицо, его счастливую улыбку, он машет приветственно рукой своим братьям землянам. Но что он делает сейчас — вытаскивает какой-то лист и пишет на нем фломастером: «УРА, РОССИЯ!» Борис Иванов оставляет этот лист рядом с флагом и возвращается на корабль. Взлет и практически одновременно с видеосигналом из космоса возвращается легендарный космический корабль «Россия». Вот он, мы видим его сейчас на экранах, зависшим на полуметровой высоте. Какой красавец, какие формы, свечение и сверкание электрических разрядов! Садится, выключаются двигатели, исчезает мерцание и серебристый космолет открывает свой люк на Земле. Выходит пилот, теперь уже леген-дарный Борис Иванов, счастливая улыбка и приветственный взмах руки нам с вами, зем-лянам. Но, стоп, меня просят отвести ненадолго кинокамеру в сторону — первый доклад марсонафта принимает генеральный конструктор, отец и создатель величайшего корабля в мире. Этого гения планеты не показывает телевидение, фотографии не печатают газеты и имя его не известно широким массам зрителей и читателей. Но он есть, он существует и имя ему — РОССИЯНИН!

Внимание, господа, мы вновь возвращаемся к кораблю. По ковровой дорожке идет улыбающийся марсонафт Борис Иванов. Его встречает Президент Российской Феде-рации и принимает доклад:

— Товарищ главнокомандующий, Президент Российской Федерации, майор Ива-нов совершил полет на Луну и Марс, на планетах установлены флаги России, взяты пробы грунта. Полет прошел успешно.

Звучит гимн России. Президент и пилот возвращаются на командный пункт стар-товой площадки. Прямой репортаж с космодрома вел Геннадий Протасов.

Через день Москва торжественно встречала своего марсонафта. Улыбающийся, в форме полковника и со звездой Героя, он празднично махал рукой жителям столицы из открытого автомобиля. А иркутяне так и не узнали, что свой подвиг он совершил именно здесь, на их земле. В ближайшие десятилетия они не узнают, что как раз среди них живет и работает гений планеты, отец и создатель новой эпохи в космическом пространстве: Дмитрий Михайлов.

На следующей неделе сотрудники КБ-Д собрались в конференц-зале. Повод тор-жественный — вручение правительственных наград. Ордена и медали получили все без исключения, кто непосредственно участвовал в создании космолета. Михайловых наградили высшими наградами Родины. Особенно радовался полковник Ларичев, которого наградили орденом «За заслуги перед Отечеством» I степени. О первой степени Президента лично попросил сам Михайлов младший.

Генеральный директор поздравил всех с высокими правительственными награда-ми, в свою очередь, объявив, что премию получили все. Скоро предстоит новый этап ра-боты другого, более сложного уровня. В отпуск ушли все сотрудники ведущих отделов, чтобы набраться сил и штурмовать новые высоты науки.

LХIХ глава

Поздняя осень в Сибири — это лишь календарная осень. На дворе настоящая зима с холодами и снегом. Лето всегда пробегает быстро и незаметно не только у тех, кто с же-ланием трудится на работе и время летит незаметнее, но и у тех, кто отдыхает заслуженно.

Отдохнувшие, люди возвращались на свои рабочие места и не узнавали террито-рию «кабы-дабы». Нет опавшей листвы на дорожках, голыми стоят зеленые лиственницы. Только могучие кедры, сосны и ели зеленеют разлапистыми ветвями и ведут вечный бой со снегом, скидывая его с себя с порывами ветра.

На сей раз Михайлов решил предложить научному коллективу основную концеп-цию работы сразу, без утаек и оговорок. Он собрал сотрудников трех ведущих отделов.

— Сегодня, коллеги, не будет лекции или моего сообщения в привычном понима-нии этих слов. Я собрал вас, чтобы поговорить и прошу не ждать монолога с моей сторо-ны. Но, прежде чем вести диалог, необходимо определить его параметры и тему.

Мы создали в реальности космолет, он существует и летает. Это первый космиче-ский аппарат, способный достичь других планет Солнечной системы, галактики и выле-теть за ее пределы. Но этот космолет лишь первая телега в целом ряду будущих космиче-ских кораблей. Сейчас мы смотрим на него с восхищением, а через несколько лет станем смотреть, как современный автомобилист на машину времен гражданской войны. Но это через несколько лет и их еще надо прожить, плодотворно прожить. Теорией антигравита-ции ученые увлекались давно, и именно на основе этой концепции летает наш аппарат. С восемнадцатого века начались серьезные высказывания по этой теории. Но если хоро-шенько подумать и вспомнить, то подобный нашему космолету, но более совершенный аппарат описан еще задолго до восемнадцатого века. И я хочу спросить у вас — в каких трудах этот аппарат существовал и не только существовал — он летал?

До восемнадцатого века перебрали всех ученых и их труды, в том числе древне-греческие. Упоминания об антигравитации были еще в древности, но весьма обобщенные и летающих аппаратов, до космолета, не было.

От зала отвечал Попов: