Майкл Гир - Артефакт

Ей не хватило сил отказаться, под тем или иным предлогом отклонить приглашение.

«В тот день я видела его в блистере — сломленного, жалкого. Проклятие! Я не должна поддаваться соблазну!»

— Похоже, мы все-таки достигли своей цели, — беззаботно говорил Соломон по пути в свою каюту. — Мы прибыли первыми, оторвались от чужаков. Корабль Нью-Мейна нашел нас и избавил от Джордана. Если бы только мы сумели разоблачить убийцу, нам не о чем было бы тревожиться.

Констанция посмотрела на Карраско, угадывая притворство в его твердом взгляде.

«Ох, Соломон, если бы вы знали, какие силы мы собираемся выпустить на свободу. Хотелось бы надеяться, что и через неделю вы не утратите эту свою самодовольную уверенность».

— Вашими бы устами да мед пить. Нам предстоит сделать еще очень многое, прежде чем мы сможем почивать на лаврах… если мы вообще справимся. — Она нервно улыбнулась.

— Откуда такие мрачные настроения? Не волнуйтесь, Конни, у нас все получится. Как я понимаю, вы обнаружили нечто небывалое. Быть может, собственноручный автограф Всевышнего? Только не говорите мне, что мормоны оказались правы!

— Нет, они заблуждаются. — Конни невольно рассмеялась.

В каюте Сол налил виски, протянул девушке ее порцию и встал рядом, внимательно глядя на нее поверх ободка своего бокала. Его взгляд смягчился, согревая Конни.

— Должно быть, мужчины, служившие на флоте вашего отца, были поголовно влюблены в вас.

— Нет, — прошептала девушка, борясь с охватившим ее желанием. Близость Соломона уняла ее страхи, придавая ей уверенность в себе. Она до сих пор помнила тепло его руки на своем плече. По ее телу разливалась сладостная истома. — Мое общественное положение оказывается для большинства мужчин неодолимой преградой. Они постепенно сознают, что меня невозможно сломить, сделать своей женщиной. Тем самым я обрекла себя на одиночество.

— Я… э-ээ… видите ли, в последнее время я очень привязался к вам. А одиночество вполне излечимо. Я думаю, вам по силам изменить свою жизнь.

Конни с раздражением почувствовала, как учащается ее сердцебиение, а по телу пробегает трепет.

— Вот как? А вы? Вы сумели бы изменить свою? Я внимательно наблюдаю за вами. Прежний Соломон Карраско остался в прошлом. Вам удалось избавиться от мучительных воспоминаний о «Гейдж». Вы вновь стали самим собой… и рады этому. Вы бы захотели покинуть «Боз» и поселиться со мной на Новой Земле? Вряд ли. Космические полеты у вас в крови.

Соломон вздохнул и пожал плечами:

— Думаю, вы правы.

— Тут и думать нечего! — Конни усмехнулась. — Вновь выйдя в отставку, вы грезили бы космосом, вспоминали бы о звездах, проклиная себя за то, что бросили такой замечательный корабль… даже если бы он достался самому Дарту Петрану.

— А вы? Признайтесь, вы ведь терпеть не можете политические интриги. Да, вы отлично справляетесь со своими обязанностями, но в глубине души стремитесь к иному. — Он приподнял подбородок девушки, не давая ей отвести глаза. Его прикосновение всколыхнуло в душе Конни бурю чувств.

— Да, — прошептала она. — Я не люблю политику. — Она мягко улыбнулась Соломону. Ее желание крепло с каждой секундой, заставляя забыть об осмотрительности. Руки Сола легли ей на плечи, словно окружая ее убаюкивающим ласковым коконом.

Что ему сказать?

— Боз, включите на мониторе капитана карту галактики. — В тот же миг экран озарился россыпью звезд. — Вот куда я стремлюсь, Соломон. Я астронавт, а не политик.

— И это всегда привлекало меня в вас, — отозвался Сол. Его горящий взгляд проникал в душу Конни, преодолевая последние заслоны, которыми она пыталась себя оградить. Его крепкое жаркое тело пробуждало в ней полузабытую страсть. Сердце Конни забилось чаще, она судорожно вздохнула, понимая, что готова совершить непоправимое. По ее телу разливалось тепло, достигая самых потаенных глубин. Мечтательный взгляд преобразил лицо Соломона, и теперь оно казалось трогательным, ранимым.

— Вы согласились бы отправиться в космос на моем корабле, Сол? Забыть о Братстве, о прежних привязанностях и обязательствах?

«Сладостная мечта. И абсолютно неосуществимая».

Губы Соломона напряженно дрогнули, он оглянулся, рассматривая экраны, по которым бежали строки данных. Его нерешительность испугала Конни.

— У вас есть женщина? — выпалила она, не зная, что еще сказать.

Поймав ее вопросительный взгляд, Соломон громко и беззаботно рассмеялся:

— Угадали. Ее зовут Боз.

— Спасибо, капитан, — заговорил корабль. — Извините, если помешала, но при всем моем уважении к капитану я вряд ли могу претендовать на его сердце и руку, а посему оставляю вас наедине. — Громкоговоритель умолк.

Соломон вздрогнул и зарделся под пристальным взглядом Конни.

На мгновение девушка ощутила прилив громадного облегчения. Встретившись с ней глазами, Соломон наклонился, ища ее губы. Она прильнула к нему, не слушая голос протеста, звучавший в далеком уголке ее сознания.

Когда Соломон наконец отпрянул, она увидела, как в его глазах, словно в зеркале, отражаются ее собственные чувства.

— Вы самая восхитительная женщина… во всей Вселенной, — задыхаясь, прошептал он.

Конни стиснула веки, еще крепче прижимаясь к нему.

— Надо же было такому случиться… — Она с трудом сглотнула и, уловив в глазах Сола немой вопрос, добавила: — Я сама не ведаю, что творю. — Она провела пальцами по его груди и плечам, наслаждаясь прикосновением к упругим мышцам.

— Может быть, нам лучше запастись терпением, подождать, пока…

— Нет. — Конни улыбнулась. — Я сожгла свои мосты, и, по-моему, уже давно. — Она мягко наклонила голову Сола и жадно впилась ему в губы, сливаясь с ним воедино, впитывая в себя его силу.

Она проснулась в темноте, чувствуя, как свежий воздух холодит кожу. Она сонно моргнула, вновь переживая восхитительные мгновения минувшей ночи — слияние двух тел, бурный оргазм, жаркое тепло Соломона, бессильно распластавшегося рядом, когда все кончилось… Потом он обнял ее, и она, ничего не скрывая, рассказала ему о себе, о своем прошлом. Потом он вновь вошел в нее — нежно, ласково, и они двигались вместе, пока она не достигла вершины блаженства, откликнувшись на дрожь, охватившую тело Соломона. Каждый ее нерв, каждую клеточку захлестнула волна наслаждения.

Соломон вновь обнял ее, осторожно проводя ладонью по волосам. В каждом его движении, в каждом слове чувствовалось благоговение. Только теперь Конни сумела заглянуть ему в душу и осознала правоту отца.

Ее пальцы скользнули по его лицу, прикоснулись к губам. Она крепко прижала его к своей груди, прислушиваясь к его шепоту, убаюкивая, пока он наконец не уснул.