Шарон Ли - Дерзаю

Что следует сделать и ей — и срочно. Потому что можно не сомневаться: тот, кто устроил эту ловушку, вернется, чтобы ее убрать. Она попыталась сканировать и невольно поморщилась, когда шум из Зала ударил по ее истерзанным чувствам.

— Нам надо уходить, — прошептала она. — Мерлин…

Но кот уже деловито шел в Зал Советов от уродливого черного ящика, дверь которого смотрела на ужасную картину. Антора отвернулась и пошла следом за Мерлином, стараясь не видеть тела охранника.

Мерлин вел ее по служебным коридорам безжалостно быстро. К тому моменту, когда они добрались до двери, ведущей на улицу, Антора была мокрой от пота и вся дрожала. Однако удача была с ними: на пути к свободе им никто не встретился.

Везение покинуло их в тот момент, когда они вышли на тротуар.

— Стойте! — крикнул какой-то мужчина совсем близко. — Это она!

Антора бросилась бежать, слыша совсем близко от себя звуки преследования. Справа и чуть впереди мелькнуло что-то серое.

Увертываясь от добропорядочных прохожих, она завернула за угол — и услышала знакомый рев мотора.

— Дживз!

Машина поехала быстрее, открывая дверцу.

— Вон она! — крикнули сзади.

Антора обернулась через плечо, увидела заворачивающих за угол двух преследователей, увидела оружие у них в руках — и серая молния с выпущенными когтями, в которую превратился Мерлин, метнулась прямо в лицо первому стрелку.

Дживз с ревом подъехал, Антора нырнула в открытую дверь.

— Мерлин! Быстрее сюда!

Кот прыгнул — но не в безопасное укрытие, а на второго стрелка. Он ударил его в плечо, глубоко запустив в него когти.

— Мерлин! — отчаянно закричала Антора. Ускорение вжало ее в спинку сиденья. Дверь начала закрываться. — Нет! Дживз, мы не можем оставить Мерлина!

Дверь безжалостно задвинулась и заперлась. Машина рванула вперед, затормозила, пошла юзом, повернулась — и они стремительно влились в поток машин, характерный для дневной Сол-синтры, сильно превысив безопасную скорость и оставив позади ее преследователей и большого серого кота.

Антора заплакала.

— Беги! — крикнул он. — Дверь открыта!

Задыхаясь, он упал, больно ударившись плечом о жесткий пол. В его сознании воцарился настоящий хаос изображений, прорезанных огненными нитями. Он сосредоточился, увидел, что она упала перекатом, как и положено пилоту. В руке у нее появился пистолет, она выстрелила и… Это изображение полностью потерялось, сменившись ярко освещенной комнатой и знакомым вкусом корабельного воздуха. Рука обхватила его за плечи, помогая выпрямиться, в руку легла пластиковая бутылка.

— Пей! — приказала Присцилла Мендоса. — Соли.

Ему удалось поднести бутылку к губам, выжать в рот щедрую порцию. Содрогаясь, он проглотил ее. Мерзкая смесь скользнула в желудок, тяжело перемешиваясь с трапезой и страхом.

— Спокойнее.

Рука Присциллы по-сестрински твердо лежала у него на плече. Щурясь сквозь дымку золотистых линий, он рассмотрел стоящую над ним Нову: в лиловых глазах отражалось чувство, которое он определил как удивление.

— Еще глоток, — велела ему Присцилла. — А потом еда.

— И в какой-то момент вы, возможно, сочтете нужным сказать нам, что с вами случилось, — заявила Нова.

— Нова, оставь, — строго сказал Шан за пределами поля зрения Рен Зела.

— Оставить? А разве он не сидел здесь, застыв и почти не дыша — почти полчаса? У него часто бывают такие припадки? Интересно, что будет, если такой случится, когда он будет управлять кораблем.

— Нова! — теперь в голосе звучало уже ясное предостережение.

Рен Зел допил смесь из бутылки, сосредоточился и осторожно поставил ее на пол, а потом поднял голову и посмотрел в лицо Присцилле, чуть щурясь, чтобы сфокусироваться на нем, а не пульсирующих золотистых нитях…

— Лучше? — спросила она.

— Есть устройство, — сказал он, — которое пожирает драмлиз…

Ее лицо посуровело.

— История знала несколько таких.

— Это — новое, — объяснил он. — Оно… они поймали Антору.

— Что?! — Нова подошла ближе. — Антора в Джелаза Казон. Даже она не была бы настолько глупа, чтобы…

— Подождите! — Он взволнованно вскинул руку. — Подождите, я…

Он закрыл глаза — и пришли воспоминания.

— Совет. Корвал призвали к ответу. Обвинение в похищении родни и убийстве. А дэа-Гаусс… дэа-Гаусс исчез, и он спрятал краски. Ее попросили побыть в комнате отдыха служащих, а ловушка… ловушка ждала там.

— В комнате, примыкающей к Залу Совета? — Это снова говорил Шан, и такого серьезного голоса Рен Зел у него еще не слышал. — Сестра, если на нас начал охотиться сам Совет, то я сомневаюсь, мудро ли поступил Делм, возвращаясь на Лиад.

— Мы должны вернуться, — отозвалась Нова, но отнюдь не уверенно. — По крайней мере на орбиту. Но Антора в плену!

— Нет, не в плену, — хладнокровно возразила Присцилла. — Дверь открыта — вы ведь слышали, как Рен Зел это сказал.

— Дверь открылась, — подтвердил он. — Но, я не смог с ней остаться. Не знаю…

Он сообразил, что может использовать эти светящиеся линии силы в своих целях. Он действительно может вернуться к ней, встать рядом и помочь уничтожить их врагов. Он…

— Спокойнее, друг, — проговорил Шан, появляясь в поле его зрения настоящим взрывом золота. — Ты сделал сейчас очень много. Сначала поешь.

Он протянул ему бутерброд. Рен Зел заглотил его сразу, внезапно ощутив зверский голод, несмотря на то что совсем недавно ел. Появился второй бутерброд, и он расправился с ним точно так же, а потом осушил протянутый ему стакан чая.

Он вздохнул и пробормотал:

— Я рад видеть, что сетка здесь такая мощная. Внутри ящика нити были едва видны, да и те были бледные и разорванные.

Наступило молчание.

— Разумеется, — сказала Нова, обращаясь к Присцилле (или, может быть, к Шану), — тебе понятно, о чем он говорит.

— Не… совсем. — Присцилла кашлянула. — Рен Зел, что это за нити?

Он удивленно заморгал: линии вокруг нее были настолько густыми, что она просто сияла.

— Да линии же, — ответил он несколько растерянно, потому что она, будучи драмлизой, конечно, должна была их видеть. — Те линии, которые соединяют все.

— О! — тихо откликнулась она. — Те линии.

И она переглянулась со своим спутником жизни.

— А ты можешь видеть эти… линии? — вопросила Нова.

— Нет, — все так же тихо ответила Присцилла. — Нет, я не могу. Но со слов тех, кто может, я знаю, что они действительно существуют и выполняют именно ту функцию, которую описал Рен Зел.

— Единственная проблема, — сказал он, стараясь говорить как можно более ясно и не жаловаться, — состоит в том, что они настолько многочисленные и яркие, что за ними трудно разглядеть… обычные вещи. Я боюсь поставить чашку на линию, так что она разобьется об пол.