Филип Фармер - Многоярусный мир. Том 2. Сборник фантастических произведений

Они еще немного поели и малость упаковали в небольшую корзину. Потом двинулись через лес, где густо росшие деревья чередовались с перелеском и вышли на тропу, протоптанную мамонтами, как указывали следы и помет. Они направились по ней, прислушиваясь, не раздастся ли трубный глас животных. Здесь им не досаждали ни мухи, ни москиты. Существовала лишь какая-то разновидность жуков, которыми кормились птицы.

Один раз они услышали грозное рычание. Они остановились, но рычание не повторилось, и они пошли дальше. Оба узнали рев саблезубого тигра.

— Если это было поместье твоей семьи, то зачем твои родные держали поблизости больших и таких опасных зверей? — спросил Кикаха.

— Тебе следовало бы это знать. Господы любят опасность. Она — единственная приправа вечности. Бессмертие — ничто, если ты не можешь в любой момент лишиться его.

Это была правда. Оценить такое могли лишь обладавшие этим бессмертием. Но он иногда желал, чтобы приправы было все-таки не так много. За последнее время он не получал достаточно отдыха, так что нервы у него были как оголенные провода, которые накалялись постоянным риском.

— Как ты думаешь, кто-нибудь еще знает о вратах в валуне?

— Уверенным ни в чем нельзя быть, — ответила она. — Но не думаю. А что? Ты думаешь, Уртона догадывается, что мы направимся к валуну?

— Это кажется вполне вероятным. Иначе он устроил бы нам ловушку в беседке. Я думаю, что он, возможно, ожидает и желает, чтобы мы отправились к валуну, потому что он и другого ведет к тому же самому месту. Оно будет местом встречи для нас и двух наших врагов.

— Ты этого не можешь знать точно. Это все твой подозрительный ум считает, что дела обстоят так, как ты бы организовал все, если бы был Господом.

— Только поглядите, кто это кого называет параноиком, — улыбнулся он. Может ты и права. Но я столько всего пережил, что слышу, как щелкают тумблеры и головах других людей.

Он решил, что лучеметом следует управлять Анане, а он будет держать наготове лук и стрелы.

Недалеко от края поляны Кикаха заметил легкое вспучивание почвы. Оно было примерно в четверть дюйма высотой в два дюйма в ширину и тянулось на расстояние в несколько футов, потом исчезло. Несколько ярдов Кикаха прошел большими зигзагами и наконец, нашел еще одно вспучивание, которое описывало малую часть очень большего круга прежде чем исчезнуть.

Он вернулся к наблюдавшей за ним с озадаченным видом Анане.

— Тебе известно о каких-нибудь подземных работах, что здесь велись? — спросил он.

— Нет. А что?

— Может быть, это вызвано землетрясением, — сказал он и больше никак не комментировал эти странные вспучивания.

Валун оказался размером в однокомнатное бунгало и располагался недалеко от края поляны. Он был красно-черного граната и привезли его сюда с севера вместе с тысячами других валунов, чтобы разнообразить ландшафт. Он находился примерно в ста ярдах к северо-востоку от смоляной ямы. Эта яма, как понял Кикаха, была тех же размеров и находилась на том же месте, что и смоляная яма в Хенкок-парке на Земле номер один.

Они опустились на четвереньки и медленно поползли к валуну. Когда они оказались в ярдах тридцати от него, Кикаха пополз вокруг него, пока не осмотрел огромный камень со всех сторон. Вернувшись, он сказал:

— Я не думал, что он будет настолько тупым, чтобы спрятаться за валуном. Но вот спрятаться в нем было бы хорошим ходом. Или может он сидит в лесу и дожидается, когда мы откроем врата, поскольку он снабдил их ловушкой.

— Если ты прав и он ждет третьего участника… — она внезапно оборвала фразу и стиснула ему руку. — Я видела кого-то! Вон там!

Она указала через поляну на густой лес, где находился бы Окружной Художественный Музей Лос-Анджелеса. Кикаха посмотрел туда, но ничего не увидел.

— Это был мужчина, я уверена в этом! — твердила она. — Высокий мужчина. Я думаю, это был Рыжий Орк.

— Оружие какое-нибудь заметила? Лучемет?

— Нет. Я увидела его лишь мельком, а потом он пропал за деревьями.

Кикаха начал беспокоиться еще больше. Он следил за птицами и заметил, что ворона каркала, как безумная, недалеко от места, где по мнению Ананы, она видела Рыжего Орка. Вдруг птица рухнула с ветки и больше ее не было видно и слышно. Кикаха ухмыльнулся. Господь сообразил, что она выдает его и подстрелил птичку.

В ста ярдах от них недалеко от края смоляной ямы несколько голубых соек устроили дикий крик, бросаясь на что-то в высокой траве. Кикаха наблюдал за ними, но через минуту из травы выскочила лиса и направилась на юг. Сойки полетели за ней.

С отбытием лисы и птиц наступила относительная тишина. Лежать в высокой траве с волнистыми стеблями было жарко. Иногда поблизости жужжало небольшое насекомое. Один раз к ним метнулась тень и подняв голову, Кикаха разглядел стрекозу, мерцавшую золотисто-зелеными крылышками. Она взмыла вверх, помахивая крыльями чуть ли не в полудюйме от его лица. Время от времени до них докатывался трубный рев и издалека долетал вой, похожий на волчий, а однажды над ними хрипло прокричала какая-то птица.

Ни он, ни она не замечали больше никаких признаков человека, принятого Ананой за Рыжего Орка. И все-таки он, должно быть, находился где-то там. Он даже мог заметить и: и подползти к их укрытию. Эта мысль заставила Кикаху переместиться с их позиции около валуна. Они проделали это очень медленно, чтобы как можно меньше колыхать высокую траву. Когда они обосновались под деревьями на краю поляны, он сказал:

— Нам не следует оставаться вместе. Я собираюсь пойти назад, в лес, примерно ярдов на пятьдесят. Там я смогу получить лучший обзор.

Он поцеловал ее в щеку и уполз. Оглядевшись, он решил занять пост за кустом на небольшом пригорке. Позади кустов росло дерево, которое скроет его от любого, кто будет приближаться в этом направлении. Оно было еще и неудобно в том смысле, что могло закрыть от него приближающуюся опасность, но он рискнул. А пригорок давал ему лучший обзор, куст же скрывал его от тех, кто был ниже.

Анану увидеть он не мог, хотя и точно знал ее местоположение, несколько раз трава колыхалась в направлении противоположном ветерку. Если Орк или Уртона следили, то она заметит это и…

Он замер. Трава прогибалась очень немного и медленно, но нерегулярными интервалами, примерно в ярдах двадцати от Ананы. Минут десять никакого движения не было, а потом трава вновь пригнулась в сторону Ананы. Трава вновь выпрямилась, словно кто-то постепенно отпускал траву. Спустя несколько минут трава шевельнулась.

Кикаха был поглощен наблюдением за продвижением кого-то, кто продвигался в траве, но не отвлекался от наблюдения за всем прочим. Во время одного из быстрых взглядов через плечо он заметил, мелькнувшую сквозь ветки куста примерно в шестидесяти футах от него, белую кожу. Сперва он хотел переместиться со своей позиции на другую. Но если он это сделает, то вполне вероятно, будет замечен этим новоприбывшем. Возможно его уже и так заметили. Поэтому сейчас наилучшим действием будет бездействие.