Джон Мини - Фактор жизни

В его памяти живо всплыло первое совещание с Сентинелом и остальными бывшими соратниками, но Том отогнал видение прочь.

– Наши общие интересы, – продолжал маэстро, – это забота о судьбе заключенных в тюрьмы наших прежних хозяев.

– Прежних хозяев? – яростно воскликнул шеф Кельдур, подчеркнув слово «прежних». – Вассалом становишься на всю жизнь! Что, черт возьми, вы имеете…

Том намеренно покашлял, и Кельдур сразу замолчал.

– Продолжайте, милорд, – сказал маэстро да Сильва.

– Думаю, будет гораздо лучше, если вы будете называть меня Томом. В целях соблюдения секретности, – добавил он, когда Малкорил начал было возражать, – если будет угодно. Договорились?

Все четверо нехотя кивнули.

– Тогда продолжим… Тэт прав: я был одним из действующих членов организации «Лудус Витэ», состоящей из многих отделений. И я действительно был одним из тех, кто спланировал заговор.

– Но… – Тэт не договорил.

– В чем дело?

– Все знают… все думают, что ты убит. Ты – мученик за правое дело.

К горлу подступил смешок, но Том сдержал его:

– Я был далеко отсюда. Скажем, сам приговорил себя к добровольной ссылке на два последних года… Нет, – поправился он, вспомнив навсегда утраченное время, – точнее, на четыре года.

– Значит, ты не знаешь о Жаке? – осторожно спросил Тэт.

По коже Тома пробежал озноб.

– А что с ним?

– Когда ты исчез… Твое владение и твой дворец были тщательно обследованы. Один из твоих альфа-слуг оказывал всяческую помощь…

«Фелгринар, – подумал Том. – Мне никогда не следовало на него полагаться».

– Одним словом, Жака обвинили в том, что он использует не по назначению фонды.

– Что они с ним сделали?

– Он не казнен. Находится где-то в заключении. Он убедил их, что не являлся членом «Лудус Витэ».

«Ты молодчина, Жак, – подумал Том. – Тебе, наверное, пришлось плести всякие небылицы… И это – тоже моя вина».

– Что тебе еще известно, Тэт?

– Мало чего. Люди Кордувена нашли остатки какого-то секретного устройства…

Рука Тома потянулась к талисману, но он одернул себя.

Как же Кордувен узнал об этом? Том всего раз или два за время их знакомства надевал рубашку с глубоким вырезом, а не с высоким воротником. Да, наблюдательность Кордувена просто пугает. Его ни в коем случае нельзя недооценивать.

– Черт возьми, как трудно поверить, что ты здесь! Что не какой-то мифический герой…

Том покачал головой:

– Тебе известно, что случилось с шефом моей охраны, капитаном Эльвой Штрелстхорм?

– Нет, к сожалению. Насколько я знаю, твое владение опять вошло в состав территории лорда Шинкенара. Хотя сейчас это уже не существенно: он сбежал во время мятежа, искал убежища у герцога Болтривара.

Маэстро откашлялся:

– Том, твой путь был долог. Можешь ты нам рассказать…

Легкое позвякивание прервало его.

Возле мембраны стояла высокая изящная женщина, одетая в золотисто-желтый плащ. Кожа у нее была очень черная, а черты лица чрезвычайно выразительны.

– Когда-то вы были среди лучших моих студентов.

– Мистресс э’Налефи! – Том вскочил. Она сбросила плащ:

– Итак, что же у вас не заладилось, милорд?

На явке никого не было.

Одетый в простой черный плащ, опустив голову, Том неторопливо пошел к следующей. Свернул в спиральный белый туннель, потом в сад с потемневшей от времени скульптурой, прошел мимо изящных магнитных курантов и вошел в библиотеку. Среди полок с кристаллами неспешно бродили несколько человек. Один из них устремил взгляд на вошедшего, и Том тут же вышел.

Следующая явка находилась около внешних пространств, в небольшом хранилище для драгоценных металлов. Но и здесь царила тишина, в углах висела тяжелая, с мертвыми мотыльками, паутина, а на полу лежала многодневная пыль.

Последней, седьмой явкой была детская балетная школа. Но и тут никого не было.

«Мне не справиться без помощи, – подумал Том, стоя на пороге зала, стены которого были увешаны зеркалами. – Мои старинные друзья-вассалы многое знают, но люди они нетренированные».

Потеряв счет времени, он стоял в пустом зале, положив руку на перекладину балетного станка, и лишь отражение пялилось на него из зеркала.

– А ты, мама, училась танцевать в такой же балетной студии? – спросил он. И не получил ответа.

Затем он услышал, как приближаются дети, и незаметно выскользнул из зала.

Никакого иного выхода не было, и он решил повторить маршрут, шаг за шагом, начиная с первой явки, по всем другим, и на четвертой нашел…

– Лови!

Пойманный Кордувеном кристалл блестел оранжевым светом.

– Что здесь?

– Все, что тебе нужно, – сказал Том. – Подробные схемы мест заключения. Гораздо более подробные, чем твои. Приведена численность охраны.

Кордувен сидел за белым столиком из кованой стали под высоким кустом с темными листьями и яркими, приторно пахнущими цветами. В пруду рядом плавали карпы.

Отряд Кордувена добрался до этой явки, но дорога заняла много времени, слишком много. Однако, когда Том спросил, как им удалось выйти из боя, Кордувен проигнорировал его вопрос.

– Ну, хорошо! – Кордувен откинулся на спинку стула. – Где же…

Послышался тихий свист, и он замер.

– Кто-то идет, – еле слышно произнес он.

Но свист раздался во второй раз, на этот раз громко, и он спросил:

– Сведения надежные?

– Я бы сказал – да, – Том развернул стул и сел на него «верхом».

– Как удалось достать?

– Ну, скажем, новым хозяевам надо, чтобы все работало как прежде. И чтобы заключенные были накормлены.

Кордувен вынул маленький серебристый инфор.

– Там отличные камеры. – Он сделал управляющий жест, и схема засветилась. – Когда-то они были номерами гостиниц. Я это хорошо помню…

– Теперь там охрана перед каждой мембраной. И перед каждой развилкой в туннелях. Но дело не в этом. Дело в том, – Том сделал жест, и дисплей повернулся, а изображение увеличилось, – временный совет предпринял в этом направлении, как мне кажется, все возможное.

Кордувен мог собрать для нападения тысячу солдат – Том это понимал, – но их передвижения станут известны заранее, и заключенных попросту перепрячут. Единственное, на что можно было решиться, – это действовать втайне, малыми силами. Но тогда и успех был сомнителен.

– Проклятие! – Веко Кордувена задергалось. Он был в состоянии крайнего нервного напряжения.

– Как твои люди? – Том имел в виду: велики ли были потери в перестрелке?

На этот раз Кордувен ответил:

– Мы потеряли двоих. Остальные шестеро – в строю. Противник был подавлен.