Анастасия Парфёнова - Посланник

Но в конце концов поток этих дел... не то чтобы иссяк. Просто не смог больше отвлекать его от главного. В какой-то момент Олег поймал себя на том, что всё чаще смотрит туда, где в небольшом, очень хорошо защищённом особнячке скрылась Избранная. А потом пришло долгожданное сообщение от Ли-старшего, перевернувшее всю ситуацию так, как Посланник не смел надеяться даже в самых дерзких своих предположениях. Откладывать больше не имело смысла.

Дорога до нужного дома показалась ему бесконечной и в то же время закончилась слишком быстро. Подняться на второй этаж и пройти по длинным коридорам вообще было формой изощрённой пытки...

Рука чуть надавила на сделанную в форме ястребиного крыла старинную ручку (он очень чётко, с какой-то болезненной ясностью ощущал ладонью все изгибы потеплевшего от прикосновения металла), дверь открылась.

Комната была совсем небольшой, высокие окна завешены плотной тканью, что создало полумрак. Вдоль стен выстроились массивные шкафы с книгами, сбоку примостился заваленный бумагами стол. Старое кресло. Маленький, скорее похожий на тахту диван. Громадное, в полный рост, зеркало в причудливой раме.

Она явно ждала его. Стояла рядом с зеркалом, окутанная тенями и тишиной. На ней было простое, длинное платье, на плечи накинута узорчатая пуховая шаль, спускавшаяся до самого пола и скрывавшая недостатки фигуры.

Её редкие русые волосы были собраны в короткую мышиную косичку, непримечательное лицо ничего не выражало. Светло-голубые глаза казались чёрными из-за расширившихся в полумраке зрачков.

Данаи Эсэра прекрасно знала, что Посланник пришёл сюда убивать. В неведении пребывала лишь Виктория.

Олег медленно опустился на одно колено и склонил голову перед своей махараджани.

Виктория смотрела, как Посланник проскользнул в дверь, как своей змеиной, какой-то бескостной походкой приближается к ней. Смотрела, отстранённая от контроля над своим телом и своими чувствами, и каждый его шаг посылал электрические разряды вдоль её позвоночника.

Инстинктивно окинул взглядом сначала помещение, затем, убедившись, что опасности нет, повернулся к ней. На одно отчаянно долгое мгновение их глаза встретились.

У Виктории (точнее, Эсэры, но даже ради сохранения своих жизней ни одна из них не смогла бы сейчас провести чёткой границы между собою) перехватило дыхание, внутри что-то болезненно сжалось.

А потом он медленным, безумно грациозным движением опустился на одно колено, и обжигающе-тёмные глаза исчезли, заслонённые упавшими на лоб прядями.

— Мол махараджани, чем я могу служить вам? — Язык был не знаком, но Виктория понимала каждое слово, как и то, что эта ритуальная фраза по сути означала отнюдь не то, что было сказано. На самом деле её только что форменным образом отругали. Спина выпрямилась, плечи напряглись, точно получив удар плёткой. Что такого обидного Эсэра нашла в простом вопросе?

— Вам потребовалось довольно много времени, чтобы набраться смелости для этого визита, о муж мой, — насмешливо бросили её губы, и Виктория была поражена тем, как чувственно прозвучал её обычно визгливый голос.

Олег чуть вздрогнул и поднял голову, но теперь в его глазах вспыхивали ещё и искорки гнева.

— И давно вы здесь... присутствуете, моя госпожа?

«Жалко, зеркало стоит за спиной, — подумала Виктория. — Выражение безграничной иронии на моём лице сейчас, должно быть, просто бесценно».

— С самого начала, — промурлыкала Избранная.

На лице Посланника появилось такое... растерянно-виноватое припоминающее выражение. Будто Олег судорожно перебирал в мозгу события последних месяцев, просеивая их в поисках случайных любовниц и прочих неблаговидных поступков, кои не принято совершать в присутствии жён. И, судя по всему, нашёл. Наверное, что-то вроде третирования беззащитных девчонок лишь за то, что те не являются его обожаемой половиной.

Вот уж никогда не думала, что увидит Олега смущённого, Олега не знающего, куда себя девать. Он почти покраснел! Мгновение Посланник выглядел так, точно отчаянно желал прямо сейчас провалиться сквозь землю.

Её собственное чёрное злорадство смешалось с утончённой иронией Эсэры, и Виктория почувствовала себя... нет, не отмщённой. Но она почувствовала себя лучше.

Посланник тем временем взял себя в руки и смотрел уже по-настоящему сердито.

— И могу я узнать, что вы здесь делаете, моя госпожа?

Утончённо-ироничная улыбка превратилась в настоящую, быть может даже немного угрожающую (Виктория не видела себя со стороны), ухмылку.

— А разве я не имею права находиться там, где хочу, делать то, что хочу? — вкрадчиво спросил её и в то же время не её голос. Кажется, Посланник нашёл больную точку. И прекрасно это понял.

— Без сомнения, — сухо согласился мужчина. Текуче поднялся на ноги и чуть шевельнул плечами. От этого движения у неё внутри разлилось мягкое тепло. Виктория не хотела знать, какие воспоминания оно пробудило у той, которая сейчас была хозяйкой её тела. — Однако меня очень интересует, почему вы не сообщили о вашем прибытии раньше?

Едва ли не прежде чем вопрос сорвался с его губ, Посланник вдруг вскинул руку, тряхнул головой, точно прочищая мозги.

— Нет, не отвечайте. Я не должен был задавать подобный вопрос.

Ноздри девушки чуть дрогнули, и Виктория почувствовала, как утихает так и не успевшее вспыхнуть бешенство. Тут было что-то, чего она не понимала и чего, похоже, ей никто не собирался объяснять. Её голова чуть дрогнула в легчайшем из поклонов, принимая... извинение? Выволочку?

Посланник поднял руку, протянул её, точно хотел коснуться, затем уронил.

— Вам не следовало так рисковать вчера, моя госпожа.

И это всё? «Не следовало так рисковать»? Если представить, что этот высокомерный всезнайка сказал (проорал) бы, вздумай подобное отколоть она, Виктория!..

— Рисковать? Когда вы прикрываете мне спину? Не было ни малейшего риска, о муж мой.

Его губы дрогнули... горько? Испуганно? Виктория представила, что почувствовала бы, вздумай кто-нибудь оказать ей такое безоглядное доверие. И взвалить на неё такую чудовищную ответственность. Да, тут были все причины как следует испугаться.

Внутри у неё снова болезненно сжалось, по телу разлилась странная немота.

Несмотря на сравнительно молодой возраст, у Виктории были все основания считать себя ветераном на постельном фронте. Только вот к «любви» её разнообразный опыт имел весьма далёкое отношение. Возможно, именно поэтому встреча со свалившимся на её голову неизвестно откуда Посланником привела девушку в такое смятение. Она просто с подобными чувствами никогда не сталкивалась.