Альберт Дебейер - Иные миры. Будущее возможно...

Большое затруднение заключалось в том, что не было мотора, который мог бы пустить в ход рулевой жироскоп. Пришлось пускать его в ход руками. Потребовалась напряженная работа двух человек в течение пятнадцати минут, чтобы направить конец дюзы к восточному краю Земли.

– Как только мы проникнем во внешние слои атмосферы, – утешал Гардт своих товарищей, – к нашим услугам будут другие средства.

Андерль как самый крепкий из всех пассажиров остался при жироскопе, остальные заняли свои места в гамаках капитанской рубки.

Еще три минуты продолжалось свободное падение ракеты по направлению к Земле. Алекс установил, что путь «Виланда» идет от снежной Аляски на юг. Он закрыл глаза. Тяжесть давала себя чувствовать, и ему казалось, на грудь навалилась огромная тяжесть.

В течение одной минуты Ганс Гардт дал возможность дюзам работать с ускорением тридцать пять метров, а затем остановил их работу.

В результате торможения параболическая скорость ракеты уменьшилась на две тысячи метров в секунду.

– Мы достигли теперь так называемой орбитальной скорости, – сказал Ганс Гардт. – Теперь «Виланд» ни в коем случае не может потеряться в мировом пространстве. Он кружит около Земли на высоте восемьсот километров, и вечно кружил бы на этой высоте, если бы у нас не было больше горючего.

Перерыв в маневрировании был использован для того, чтобы корректировать отклонение дюз от надлежащего направления. Ракета была установлена параллельно поверхности Земли дюзами вперед, носовой частью – назад.

Так как для поворота ракеты потребовалось продолжительное время, то капитан вторично пустил в действие дюзы с целью затормозить полет. Ракета оказалась близ восточных берегов Америки.

В течение двух минут огненные потоки, тормозящие мчащуюся ракету, понизили скорость до четырех тысяч метров в секунду. Путь ракеты шел теперь по кривой, под углом к поверхности Земли. Можно было надеяться, что ракета направится к западным берегам Европы.

– Мы проникли уже в сферу верхних разреженных слоев атмосферы, – сказал Гардт американцу. – Теперь сопротивление воздуха несколько затормозит нашу скорость даже в том случае, если дюзы будут бездействовать.

– Великолепно! Мы сэкономим энергию.

– У нас в баках имеется еще запас горючего на две тысячи четыреста метров скорости. Но скорость «Виланда» достигает теперь почти трех с половиной тысячи метров. Эту разницу должно заполнить сопротивление воздуха, если....

Он не кончил фразы и указал на термометр.

– Теперь все зависит от того, не расплавится ли наша ракета. Внешняя оболочка ее уже сейчас нагрелась до пятидесяти градусов по Цельсию, и нагревание усиливается с каждой минутой. Придется опять тормозить, ибо, если мы врежемся с этой космической скоростью в нижние слои воздуха, то «Виланд» воспламениться, как спичка.

– Но при торможении мы упадем в море. Нельзя сказать, чтобы это была приятная перспектива...

– Ничего не поделаешь, дядя. Мы вообще должны будем благодарить судьбу, если нам удастся доставить «Виланд» на Землю невредимым.

Следующее торможение вызвало дальнейшее уменьшение скорости на тысячу четыреста метров.

Гардт развязал висевшие над кабиной капитана спасательные шары и стал освобождать веревочные лестницы. При этом ему помогал Томми.

– Все готово! – крикнул инженер, который уже не мог скрыть своего лихорадочного возбуждения и крайне нервного состояния. – Теперь немедленно все в спасательные шары! Не терять ни минуты! Живо!

– А ты, Ганс? – спросил доктор.

– Никаких возражений! – крикнул капитан резко. – Пока дюзы еще работают, я...

– Готово?

– Все в порядке, – раздался спокойный голос Андерля.

– Тогда пусти последнюю порцию горючего, – сказал инженер, стиснув зубы, и в ту же минуту ухватился за рычаг.

И последний раз вырвались пылающие газовые струи из отходных труб «Виланда» и растеклись по гладкому корпусу ракеты.

Когда Гардт убедился, что дюзы работают правильно, он оставил свое капитанское место и полез по веревочной лестнице наверх. Отяжеление было так сильно, что он без помощи подбежавшего к нему Андерля не в состоянии был бы достигнуть люка со спасательными шарами.

Все четыре пассажира, тяжело дыша, пробрались в тесное пространство. Андерль закрыл дверцы люка, который слабо освещался единственным окошком.

Ясно слышен был рев дюз – значат, «Виланд» проник в плотные слои воздуха, которые хорошо передают звуки. Если бы «Виланд» обладал планами обычного типа, он мог бы теперь спокойно скользить и лететь вниз как аэроплан.

– Как только дюзы замолкнут, сразу тяни веревку, – простонал Ганс Гардт.

– Есть!

Веревка выходила через небольшое отверстие наружу к выключателю на верхнюю часть ракеты. Андерль держал веревку в руке.

Все молча прислушивались к шуму, который доносился снизу. Секунды казались часами.

– Быть может, энергии хватит?.. – спросил дядя Алекс.

– Нет, безусловно, нет, – сурово ответил инженер, и в его хриплом голосе послышалось отчаяние. – «Виланд» погиб, ему нет спасенья!

– Что? «Виланд» погиб? – закричал Томми Бигхед. – Почему вы мне раньше этого не сказали? Мои рукописи! Ведь они остались внизу, в спальне. Стой, стоп! Я должен захватить их!..

И он с криком бросился к двери.

– Вы с ума сошли! – загремел Ганс Гардт. – Еще звук, и я застрелю вас на месте.

Ошеломленный репортер замолчал. Гардт сразу пришел в себя и раскаялся в своей резкости. Сознание, что его великолепная ракета неминуемо обречена на гибель, так потрясло капитана, что он перестал владеть собою. Но ему стало жалко убитого горем американца.

Гардт готов был подойти, извиниться перед американцем, но слова замерли у него на устах: дюзы замолчали, баки опустели. В ту же секунду Андерль потянул веревку. Вся верхняя часть ракеты широко раскрылась перед ними. Канаты натянулись и с бешеной силой сорвали спасательные шары вместе с четырьмя пассажирами ракеты.

Гардт посмотрел в нижнее окошко. Далеко внизу бушевали волны Атлантического океана, воды которого с шумом и грохотом разверзлись, поглотив «Виланд» навсегда. От ракеты не осталось ничего.

Шары также падали вниз с ужасающей быстротой. Нижний – один из трех – лопнул под давлением воздуха, но два других удержались и падали по направлению, которое вполне совпадало с расчетами Ганса Гардта.

Шары спускались последние сотни метров плавно, подобно мыльным пузырям, ударились в воду, нырнули на два метра в воду и появились снова на поверхности. Они плавали, как пробка, по волнам океана. Гигантские шары прыгали по ветру, пока не промокли насквозь и не осталась лежать на воде в виде огромных желтых пузырей.