Александр Розов - Неандертальский томагавк в астроархеологии

— Мое мнение? — переспросила Ойун, — Ну, братик, это флэйм не на пару слов. Ясно, что Свами Рудрапада оказался полным говном. Но тут как в теме с кошками и схоластами.

— Что-что? — удивился программист.

— С кошками и схоластами, — повторила она, — Были такие древние жулики, назывались «схоласты». Они сочиняли имитацию доказательств того, что у мухи десять ног, Луна сделана из сыра, а кошки видят ночью, как днем.

— Но, — заметил Улан, — кошки действительно хорошо видят ночью.

— Ага! — Ойун кивнула, — схоласты врали про муху, и про Луну, и даже про кошку врали, говоря, что кошка видит ночью как днем, потому, что она — порождение духа тьмы. Но, однако, это не отменяет того факта, что кошка видит ночью, как днем. Понимаешь?

— Понимаю. А при чем тут Рудрапада, «Великое кольцо», Патруль и все прочее?

Молодая монголка многозначительно приложила кончик пальца к своему носу.

— Включи голову, брат! Конечно, Рудрапада — скотина и лжец. Все его рассуждения об опасности Патруля для нас, граждан Солярной Ассоциации — полный бред. Но, это не отменяет логики его рассуждения о том, что Патруль настроен против идеи Великого кольца. Для многих это аргумент за то, чтобы отодвинуть Патруль слегка в сторону в вопросе о контактах с колониями Великого кольца, и об их представительстве.

— А для тебя? — спросил Улан.

— Для меня это уже не аргумент, — ответила она, — но не потому, что Рудрапада оказался скотиной, а потому, что я познакомилась с Туллом, и с Люми. Вот моя логика: я вижу дядьку, старшего офицера Патруля, я вижу его дочь, я вижу, по каким принципам они относятся к… К очень необычным людям, непохожим на них самих…

Ойун кивнула в сторону берега, туда, где на мелководье шла все та же веселая игра в «летающие диски» компании флифло с дочкой кэп-инструктора, и продолжила.

— …Теперь я четко понимаю: люди с такими принципами, как в Патруле, могут где-то наломать дров, но только не там, где дело касается естественной автономии разумных существ… Пардон за тяжеловесность формулы. Так вот. Как я была сторонником идеи Великого кольца, так и осталась. И я считаю, что общество с этой идеей соответствует формуле. А если соответствует, то Патруль окажется для колоний Великого кольца не угрозой, а защитой. Даже если бойцы Патруля не разделяют эту идею. Даже если они считают ее наивной и глупой, даже если они смеются над ней — они все равно станут защищать эти колонии, потому что таков их главный принцип: защищать.

— Ух! — выдохнул Улан, — хвала Праматери Шахматных Коней! Ну и…

— Подожди! — перебила Ойун, — Я сказала о моей логике, основанной на моем опыте, а другие участники Клуба Контактов не имеют этого кусочка опыта, и они, естественно, склоняются к осторожности в вопросе участия Патруля в… Ну, ты понял. А точку тут поставит только Эмердж-Жюри по поручению Ассамблеи. По-моему, им предложили определиться с этим в течение ста дней. Вот и считай: сколько у нас времени.

— Эге… — протянул он, — Если вычесть всяко-разно, так времени-то в обрез…

— Да, — она хлопнула его по спине, — Ладно, я побежала в море. Вернусь — договорим.

37

Из жизни резерватов и тайных обществ

Западная Шотландия, город Обан

Особняк в частном поместье

…Грегор размахнулся и метнул хрустальный бокал с остатками недопитого вина в телевизионный экран на стене. Раздался короткий звенящий хруст, осколки хрусталя ссыпались на пол с печальным тихим звоном, а экран погас. На черной поверхности возникла маленькая трещина, по которой скатывались красные винные капли. При известной фантазии можно было вообразить, что этот телевизор смертельно ранен и истекает кровью. Грегор шумно выдохнул и запахнул дорогой шелковый халат.

— Сволочи! Мразь навозная! Вонючие твари!

— Случилось что-то еще? — беззаботным мелодичным голосом спросила Рианон.

— Да! Случилось! — прорычал Грегор, — Они арестовали почти всех, и обещали выдать! Грязные свиньи! Выдать лучших людей своего города, своей страны! Тех, кто столько десятилетий кормил их из рук, за счет кого эти бюргеры сытно жрали и сладко спали! Аэропорт! Вокзал! Разве эти холопы строили все это? Нет! Все это строили блохастые азиатские гастарбайтеры за деньги меценатов и благодетелей, которых эти швейцарцы теперь продали дерьмовым неграм… Даже не неграм, а ублюдкам без расы и рода…

Грегор замолчал, тяжело дыша, и посмотрел на себя в огромное настенное зеркало с фигурной золотой оправой в форме стилизованных переплетенных ветвей и цветов… Увиденное ему не понравилось. Располневший, обильно потеющий и неопрятный, с растрепавшимися волосами… Да еще халат опять распахнулся. На фоне Рианон, отражавшейся на заднем плане, Грегор сам себе показался старым и уродливым, хотя старость, кажется, отменена мамонтовым геном (у тех, у кого он есть), а внешность… Внешностью надо заняться. Лидер должен быть мужественен и красив. А это лицо в зеркале не годится. Обвисшие щеки, красные глаза с припухшими веками, дурацкий пористый нос… И фигура. Сутулость, квелость… К дьяволу! Надо нанять визажиста, причем не паршивого обманщика, замазывающего твое тело штукатуркой, а спеца по биологическим методам, делающим тело правильным, красивым и сильным!

Рианон, юная и головокружительно-прекрасная, одетая только в прямоугольник очень тонкой радужной мелкосетчатой такни, обернутый вокруг гибкого тела с идеальными изгибами, как будто выточенными величайшим скульптором, порывисто поднялась из глубокого кресла, в котором полулежала, листая иллюстрированный журнал.

— Ты прекрасен, Грегори! Ты как разъяренный тигр!

— Я устал от человеческой глупости и пошлости, — пробормотал он.

— Ты немного устал, — согласилась она и, подойдя близко-близко, нежно провела своей ладонью по его часто вздымающейся груди, — знаешь, давай поедем в твой охотничий домик на берегу горного озера. Всего на несколько дней. Только ты и я. Чистый снег. Можно весь день ходить на лыжах, а вечером прыгать из сауны голыми в сугроб, как делают дикие монголы в сайберской тайге.

— Дьявол! — прорычал он, обняв ее за хрупкие плечи, — Я очень хочу этого, но сначала необходимо уладить несколько дел.

— Каких? — спросили ее безукоризненно очерченные губы, а ярко-синие глаза с едва заметными аквамариновыми лучиками, расширились от удивления, так что длинные ресницы почти коснулись бровей, — разве эти дела не могут подождать немного?

Грегор покачал головой и хрипло вздохнул.

— Я попробую объяснить тебе. Помнишь, мы говорили о том, что существует угроза Большому проекту со стороны не очень надежных союзников в Ассоциации. О тех, которые информированы в той мере, в которой это необходимо для общего дела, но захотели знать больше, чем им положено?