Вячеслав Шалыгин - Падение "Галактики"

— Постойте! — поднимая руки, сказал я. — Заочные приговоры еще никого не убили. Я лично знаю нескольких человек, которым светит от одного до двадцати лет, но они совершенно спокойно живут на свободе, правда, далеко от родных мест. Судебным процессом заговорщиков не напугать!

— Все зависит от положения, которое занимает наш главный враг, — ответил Краусс. — Если он просто негодяй с заштатного астероида, то терять ему действительно нечего — приговором больше, приговором меньше, — но в ситуации, когда одно подозрение в совершении преступления может лишить человека всего, что он имеет, процесс становится действенным оружием.

— И сколько собственности, по-вашему, должен иметь такой человек? — скептически спросил я.

— Много, — ответил Краусс, — От солидной корпорации до Империи…

— Что? — Я внезапно понял, на кого намекает «краб». — Вы шутите?

— Нисколько, — серьезно ответил Лютер. — Мы уже давно работаем над этой версией. Так что координаты куполов могут оказаться не таким уж невинным совпадением. Добавьте к этому довольно странный способ прятаться от любопытных глаз вражеской, то есть вашей, разведки. Какой здравомыслящий человек будет жить в гиперпространстве? Однако вы сами можете подтвердить, что Император ничуть не похож на параноика. Почему же он так много времени проводил за пределами мироздания?

— Но пришельцы! — воскликнул я. — Ведь Смердова завербовали пришельцы?

— Не факт, — возразил Краусс. — Точно известно лишь то, что это были существа, отличные от людей или андроидов, хотя и похожие на нас внешне. Те, кого гипертрофированная интуиция андроидов отторгает как неестественную для человеческих галактик форму жизни…

— Вампиры и оборотни? — с усмешкой спросил я. — «Живущие, но не живые»?

— Нет, — оставаясь совершенно серьезным, сказал Краусс. — Пока что ответить на этот вопрос я не в силах, но никакой мистики в происхождении чужаков нет.

— Жаль, — продолжая ухмыляться, заметил я, — под это можно было бы многое списать…

— Посерьезнее! — присоединяясь к беседе, потребовал Сыромятин. — Мы сможем начать процесс, господин прокурор?

Молчавший до этого как рыба прокурор судорожно кивнул. Наши панибратские отношения с Сыромятиным совершенно сбили его с толку, поскольку всего за минуту до появления генерала мы вели себя как простые смертные и даже позволяли прокурору относиться к себе, как к нижестоящим. Теперь внутренняя табель о рангах хозяином кабинета была кардинально пересмотрена. Он с легким почтением взглянул на меня, потом на Краусса и произнес:

— Если требуется основательно помотать подозреваемым нервы, то проводить заседания следует на Симарине.

— Отличная идея, — сказал я и рассмеялся. — Я слышал, что ваши судьи еще энергичнее, чем ведущие учебных программ инфопотоков? Терпение злодеев будет испытано самым главным калибром! А что нужно для начала процесса?

— Заявление и парочка улик, — прокурор развел руками. — Ну, и несколько свидетелей…

— У нас есть все, что необходимо! — сделал вывод я.

— Обычно с момента подачи заявления до начала слушаний мы выдерживаем интервал в три недели, — добавил прокурор.

— Так и поступим, — решил Сыромятин. — Краусс за это время попытается добыть еще какие-нибудь сведения, а Спиваков организует самую шумную в истории рекламную кампанию и набросает тексты выступлений для всех свидетелей. Если нашим объектом является Император, то он клюнет…

— Я уверен, что это он, — убежденно произнес Краусс.

— Тогда как же быть с баргонцами? — разочарованно спросил я.

— А кто тебя заставляет делиться подозрениями со всей Вселенной? — спросил, в свою очередь, Сыромятин. — Пиши им тексты и никаких косых взглядов. Вдруг мы ошибаемся и наш любезный Император ни при чем? Правда, тогда мы провалим весь спектакль, но это уже следующий вопрос.

— Ясно, — ответил я.

— Завтра, в это же время, жду вас всех с отчетами о проделанной работе… — сказал генерал и поднялся из-за стола. — По местам… Кстати, Краусс, арестуйте по пути этого Галла. Как ни печально, но с ним мне придется расстаться… Спиваков, ты уже обедал?

— Никак нет, шеф…

— Господин командующий, — поправил меня Сыромятин.

— Тем не менее, — нахально ответил я.

— Тогда не откажись составить мне компанию…

— Что у тебя нового? — спросил генерал, когда мы расположились в уютной кабинке ресторана.

— Полный разгром, — ответил я. — В целом Краусс изложил все верно. Мой личный источник в баргонской среде мысль о причастности руководства имперской армии к заговору полностью отрицает.

— Твоему источнику пока еще неизвестны все подводные течения, — возразил Сыромятин. — А жаль…

— Почему? — удивленно спросил я.

— Обстановка осложняется. Перед самым штурмом Баргона Ветер арестовал нашего главного резидента, причем — что весьма интересно — с подачи самого Императора. Шпион работал на «Галактику», однако он одновременно поставлял сведения и лично мне. Видимо, мне он докладывал все-таки больше, и потому Викторов не стал его спасать, а предоставил баргонцам возможность выбить из резидента все сведения, какие только в нем были. Пока мы поддерживаем с Империей нормальные отношения, Ветер будет молчать. Но, как только мы снова разойдемся по окопам, он тут же начнет грандиозную чистку, и тогда нашим агентам придется очень даже непросто. Те, кто был внедрен до Саблина, возможно, останутся вне подозрений, но более молодые агенты пойдут в расход, это без сомнений. Нам следует перевести всех, кого только сумеем, поближе к Галактике. Например, в штаб Объединенного командования или в структуры Межгалактического Союза. Таким образом в критической ситуации мы сможем их выручить.

— Наши агенты не из той части баргонских подданных, что привлекаются к подобным проектам, — заметил я. — В основном они служат в армии. Как ты предлагаешь обосновывать назначение боевого офицера на должность третьеразрядного «межгалактического» клерка? К тому же это не наша компетенция. Ну, за одного-двух похлопотать можно, те же Скала или Сон помогут назначить ребят, куда нам потребуется, а как же остальные? Массового перевода офицеров на гражданскую синекуру Ветер не допустит никогда. И потом, он тоже имеет мозги и сразу сообразит, что мы замышляем неладное.

— Этого я и опасаюсь, — сказал Сыромятин. — Я же говорю, если Ветер допросил Саблина более тщательно, чем обычно, он наверняка имеет полный список наших агентов, внедренных за последние три года. Любые их действия, без сомнения, отслеживаются…