Харлан Эллисон - Все звуки страха (сборник)

Офицер золотисто-кровавой грудой рухнул на пол, а Таллент подобрал бластик, пробежал через вестибюль к ведущей в подвал двери, захлопнул ее за собой и нырнул в мрачные глубины здания.

Сзади раздались вопли кибенских солдат, которые быстро обнаружили своего офицера, но Таллент не собирался дожидаться, пока его поймают. Не останавливаясь на выбранном им пути, беглец осмотрел пол подвала и отыскал гермолюк канализации. Именно тут он прошлой ночью вылез из жуткого болота скверны немного отдышаться и передохнуть.

А на тридцатый этаж забрался только посмотреть, как расположился враг. И заснул — против воли. Но теперь он снова в канализации — и этот ход должен обеспечить ему один-единственный шанс на выживание.

Цепкими пальцами Таллент нащупал смычку и попытался одной рукой приподнять тяжелую крышку.

Лицо перекосило от напряжения. Но он должен ее поднять. Одной рукой. Другого выбора ему не оставили.

Наконец гермолюк зашипел, расконтачился — и Бенно Таллент, сунув за пояс бластик, юркнул вниз. Потом, упершись спиной и коленями в стенки бетонного колодца метрах в двух над смрадным булькающим потоком, потянулся к крышке. Гермолюк снова зашипел, пошел на место — и Таллент отпустил руку.

Нож выскочил из-за пояса, скользнул в воду и мгновенно исчез. Падая, Таллент ударился о стенку колодца. Потом неловко приземлился и подвернул ногу. Весь левый бок пронзила острая боль.

Оттолкнувшись от скользких стенок туннеля, он все же сумел выпрямиться и пошире расставить ноги под напором смрадного потока.

Потом заковылял, касаясь рукой стены, пока не нашел боковой туннель, который вел в нужном направлении.

Прежде чем повернуть, обернулся и далеко позади увидел открывающийся гермолюк. Луч фонарика ярким пятнышком запрыгал по стенам. Кибены уже успели выяснить маршрут его спасения.

По всей длинной полости туннеля немедленно зашипели змеиные голоса. Отряд спускался в канализацию.

Приходилось спешить. Сеть стягивалась. И все же у Таллента был отличный шанс смыться — даже без фонарика.

Ведь кибенам, в отличие от него, придется обследовать все туннели. А Таллент сразу двинется в нужном направлении.

К гигантскому флагману кибенов.

Короткая перебежка от гермолюка к выходу из того, что осталось от универмага. Еще короткая перебежка — и Таллент притаился в тени чудовищного стабилизатора кибенского звездолета. У трапа стоял часовой. Таллент сделал круг. У всех трапов расположилось по часовому.

Тогда беглец нашел грузовой трап, где часовой лениво прислонился к сияющей оболочке громадного звездолета. Шагнул было к трапу, но в тот же миг сообразил, что не успеет вовремя.

И тут в Бенно Талленте снова пробудилась та странная сила, та необъяснимая заряженность на победу — и помогла ему найти выход, о котором днем раньше он бы и не подумал. Бластигс не годился — слишком много шума. Кривой нож остался в канализации. Броситься и с налету ударить ногой Таллент не успевал.

Тогда он, громко кашляя, пошел прямо на часового.

Пошел неторопливо и беззаботно — словно ничего странного в его появлении не было. А когда часовой услышал кашель, поднял голову и удивленно воззрился на идущего к нему землянина, Бенно Таллент приветственно махнул рукой и принялся насвистывать.

Еще секунду часовой просто смотрел.

Секунды оказалось достаточно.

Раньше, чем часовой успел поднять тревогу, Таллент уже держал его за горло. Подножка, толчок — и землянин сидит верхом на — поверженном противнике. Несколько ударов прикладом по желтой физиономии — и путь свободен.

Потом Таллент пригнулся и шмыгнул к трапу. Утреннее солнце светило в спину. Громоздкий бластик он держал одной рукой, уперев приклад в подмышку и не снимая пальца со спускового крючка. Быстро взбежал по трапу и с некоторым трудом все же распахнул дверцу. Внутри корабля оказалось темно, влажно и холодно.

Значит, Киба была более темной, более влажной и более холодной планетой.

И все три составляющих складывались в одно гнетущее впечатление болотной сырости. Таллент даже на миг заколебался, стоит ли игра свеч. Так ли важна жизнь, чтобы двигаться дальше, а не просто прилечь и отдохнуть.

Потом он увидел что-то вроде грузовой шахты и вошел внутрь. Тяги не было. Тогда Таллент нажал кнопку на внутренней стенке трубки. Тут же заработал отсос — и беглеца потянуло вверх.

Царапая гладкую стенку подошвами, Талленту удавалось тормозить у каждого уровня и высматривать конец той спасительной ниточки, за которую он надеялся ухватиться.

Казалось, на корабле нет ни души. Впрочем, неудивительно. Наверняка все рядовые. члены команды отправлены на Планету — искать бомбу.

А бомба — вот она. Разгуливает себе по базовому кораблю.

Таллент даже вспотел, поднимаясь по шахте. Если его расчеты неверны, если того, что ему нужно, на корабле нет, он обречен. Обречен…

И тут он увидел то, что искал!

Навстречу выглядывающему из грузовой шахты Талленту по коридору шел мужчина в длинном белом халате. Наверняка Таллент знать не мог, но все же был уверен, что висящий на шее мужчины хитрый аппаратик — кибенский вариант электростетоскопа.

Врач!

Таллент пулей вылетел из шахты и, расставив ноги, приземлился на пласталевый пол корабля. Приклад бластика зажат в левой подмышке, палец лежит на курке.

Кибенский доктор застыл как столб и недоуменно уставился на невесть откуда взявшегося человека. Глаза чужака оглядели Таллента с головы до ног, на секунду задержавшись на обрубке правой руки.

Стоило Талленту двинуться вперед, как кибен опасливо попятился.

— Ну ты, — грубо обратился к инопланетнику Таллент. — Говоришь по-английски?

Доктор молча смотрел на землянина. Тогда Таллент так напряг руку на спусковом крючке, что костяшки пальцев побелели.

И кибен кивнул.

— Где-то здесь должна быть операционная, — приказным тоном продолжил Таллент. — Веди туда. Живо!

Доктор молча смотрел на землянина, пока Таллент не принялся наступать. И тут в глазах чужака мелькнуло понимание того, что он явно для чего-то нужен землянину. Так нужен, что землянин ни при каких условиях не выстрелит. Таллент сразу подметил, как изменилось выражение на плоской физиономии доктора, — и дикое отчаяние снова вскипело в нем.

Перехватив бластик за приклад, Бенно Таллент припер чужака к стене. А потом изо всех сил ударил!

Первый удар стального ствола пришелся по плечу. Доктор глухо застонал. Таллент ударил еще — в живот. Потом еще — прямо в лицо, и сильно раскроил кибену щеку. Почти лысая голова вражеского медика окрасилась кровью.