Стивен Дональдсон - Появление темного и голодного бога. Прыжок во власть

Кому же доверить жизнь? Что принять за основу?

Самопожертвование Уордена или всепоглощающее безразличие Холта?

Когда отведённые ему десять минут подошли к концу, он вызвал секретаршу.

– Пусть связисты запишут беседу, которую я только что имел с Холтом Фэснером. Передайте им, что копия должна быть доставлена Уордену Диосу. Немедленно! Скажите им, что это срочно. Я хочу, чтобы он прослушал сё как можно скорее.

Его голос больше не дрожал. Наоборот, в нём появилось достоинство, о котором Фрик давно уже забыл. Эта небольшая победа окрылила его, и он начал просматривать сообщения от Эбрима Лена, Игенсарда и Карсин. Он хотел ответить на них обстоятельно и откровенно.

Мин

Мин Доннер тоже получила приказ. Как и Годсен, она почувствовала себя оскорблённой, словно была обманута, ограничена в действиях или ущемлена в правах. Как и Годсен, она сидела в кабинете, перечитывала указания и, как хрящ, пережёвывала одни и те же мысли.

Однако в отличие от Годсена, она знала, что делать. И Мин ничего не боялась. Её душил гнев. Она устала. Она была истерзана и измотана. Пока сё радовало только одно – слух восстановился. Голоса и звуки воспринимались без искажений. Остался лишь слабый тонкий вой на границе слышимости. Но вот всё остальное…

Её тело болело от контузии. Сначала боль была равномерной и тусклой пульсацией: норадреналин и серотонин позволяли мириться с ней. Но потом боль усилилась и стала резкой. Мышцы потребовали внимания и заботы. Её плечи и ноги ныли, как в приступе артрита. Суставы потеряли подвижность. Скулы болели, словно она, сжимая зубы, вывихнула челюсть. Разум дремал в оцепенении, покрытый невидимой полипропиленовой плёнкой. Через непредсказуемые интервалы времени из носа капала кровь, и каждый, кто находился рядом, мог видеть, как Мин сдала. Это приводило её в бешенство.

Она не находила себе места с тех пор, как Уорден рассказал ей об Энгусе Термопайле и Майлсе Тэвернере. Последний раз Мин ела в «челноке» на подлёте к Сака-Батору, когда стюард угостил её сандвичем. С той поры у неё не было времени думать о таких мелочах.

Поначалу она с головой ушла в расследование покушения на капитана Вертигуса. Затем была пауза, заполненная размышлениями о её беседе с Уорденом. И тут случилась новая беда – несчастье угрожающих размеров. Погиб Годсен Фрик. Двадцать минут назад он был взорван бомбой кадзе Сотрудники штаба и охранники все ещё бегали с криками по коридорам, разбирая завалы и вытаскивая тела из-под обломков, расчищая путь для экспертов и ремонтников, выискивая других возможных кадзе. Вся станция находилась в режиме боевой тревоги.

Ей казалось, что она тоже слышала взрыв, хотя тот прогремел довольно далеко – за сотней звуконепроницаемых перегородок. На самом деле она могла почувствовать лишь небольшое сотрясение, донёсшееся через арматуру переборок. Вой в её ушах больше походил на эхо взрыва, унёсшего жизнь Годсена, чем на остаточную контузию, которую она получила после неудачного покушения на капитана Вертигуса.

Мин Доннер руководила подразделением специального назначения полиции Концерна. В её подчинение входила Служба безопасности всей станции. Она не могла винить себя в том, что кадзе пробрался в офисное крыло РСЗК, но ответственность за гибель Годсена ложилась только на неё.

Сколько кадзе пробралось в штаб-квартиру полиции? Кто мог стать их следующей жертвой?

Её люди уже реконструировали последовательность событий.

Секретарша Годсена, получив серьёзные ранения, осталась жива и даже не потеряла сознания. Она сообщила шефу службы безопасности, что к ней пришёл связист. Мужчина попросил доложить о нём руководителю протокола. Просьба была странной, поэтому она проверила его идентификационный код и удостоверение личности. Они оказались подлинными, причём проверку проводил компьютер службы безопасности. Секретарша связалась с Годсеном, и тот велел ей впустить связиста. Через пять секунд после того, как дверь закрылась, кадзе подорвал себя.

Заканчивая доклад, шеф службы безопасности сказал, что секретарша действовала профессионально. Винить её было не в чём.

– Я не виню эту женщину, – оборвала его Мин. – Я даже не виню тебя. Но мне нужно знать, что произошло. Я должна быть уверена, что это больше не повторится.

– Диверсия стала возможной потому, что секретарша сделала обычную, а не полную проверку, – объяснил ей шеф службы безопасности – И каждый в цепочке контроля поступал точно так же. Когда этот кадзе вышел из «челнока», охрана доков провела обычную проверку. До этого его поверхностно проверили в космопорте и на борту А ещё раньше кадзе прошёл стандартную проверку в пропускном пункте службы безопасности РСЗК.

– Подожди минуту, – сказала она. – Я не ослышалась? Служба безопасности РСЗК? Ты хочешь сказать, что этот кадзе прилетел к нам с Сака-Батора? Из комплекса Руководящего Совета Земли и Космоса?

– Совершенно верно, – ответил шеф службы безопасности.

Подождав, пока Мин извергнет поток возмущений, он продолжил отчёт. Идентификатор связиста оказался вполне легальным – все текущие проверки и коды доступов были занесены в чипы глобальной системы контроля. Он имел командировочное предписание, которое техническая служба РСЗК переслала в аналогичную службу штаб-квартиры полиции. Это предписание тоже выглядело вполне законным, хотя техническая служба Сака-Батора отрицала, что направила его на станцию полиции

– Пока нам некого подозревать, – подытожил шеф службы безопасности. – Никто не проверял его по полной программе. Пройдя контрольный пункт доков, он мог направиться куда угодно.

– А что показала бы полная проверка? – спросила Мин Доннер.

– Ничего, – ответил её подчинённый. – Этот кадзе как бы не существовал. На него не имелось никаких компьютерных досье. Функциональный реестр подставного связиста оказался абсолютно пустым. Идентификатор был реальным, и данные ДНК соответствовали тому, что эксперты определили по крови и частицам плоти в офисе Фрика, но такого человека не существовало.

Мин могла бы потребовать опознания личности, проверки генного кода и десятка подобных процедур. Но это её мало волновало. Шеф службы безопасности вёл расследование обстоятельно, и если он не сообщил ей имя кадзе, то, значит, ему не удалось его узнать.

Тысячи людей на Земле избегали идентификации личности. Большинство из них состояли в уличных бандах и не видело пользы в подобных процедурах. Им не хотелось быть опознанными индивидами человеческого общества

Вместо этого Мин задала вопрос:

– Почему мы вдруг стали такими глупыми?