Пол Андерсон - Миры Пола Андерсона. Т. 7. Волна мысли. Сумеречный мир
Они ушли. Колли лежал и отрешенно смотрел в потолок.
Мысли исчезли, осталось блаженство и вялость. Веки закрывались и снова открывались в приятной дреме. Но потом накатила боль. Он почувствовал жгучую резь в пересохших легких и горле. Он вдруг понял, как устали его мышцы. Колли потянулся к емкости с водой и едва поднес ее к губам. Он лежал и пил воду, посасывая резиновый мундштук, предназначенный для условий невесомости. Как ребенок с соской, подумал он со слабой улыбкой. Вода не унимала боль, но он чувствовал, как возвращались силы. Время и сон творили чудеса, и Колли все больше обретал контроль над телом.
В комнату вошел Фейнберг.
— Как дела, парень?
— Наверное, хорошо, — ответил Колли.
— Думаю, больших проблем у тебя не будет. Несколько обмороженных мест, кое-какие последствия обезвоживания и кислородного голодания, но на следующей неделе ты будешь у нас как новенький.
— Если мы только доживем до следующей недели.
— Да, этот вопрос довольно спорный. Вполне вероятно, что друзья-сибиряки уже подтаскивают к нам свою пушку. А наши средства обороны рассчитаны только на небольшое расстояние. Но мы попытаемся что-нибудь придумать.
— Слушай, ты не поможешь мне сесть?
— Если только с тобой все нормально. Кстати, ты мог бы дать нам несколько полезных советов. Давай сделаем так — я принесу тебе суп, а потом мы устроим у твоей кровати консилиум. Кому-то из нас придется вести наблюдение. Но мы включим селекторную связь, и в совете вождей примет участие каждый.
Через полчаса к нему пришли Фейнберг и Вэйн. Гэммони и Аракелян несли дежурство у мощных телескопов, расположенных в верхней части корабля. Лица людей выглядели усталыми и напряженными. Колли понял, что судьба их здесь тоже не баловала.
— Они знают о нас почти все, — сказал Аракелян по внутренней связи. — Мы еще готовились к полету, а их шпионы уже собирали сведения. И они хорошо подготовились к этой охоте.
— В таком случае нам остается лишь одно, — добавил Фейнберг. — Убраться от них подальше и вернуться на Землю.
— Но Луис… Миша и Том… — вскричал Колли. — А я надеюсь, что они еще живы.
— Только не надо считать нас трусами и предателями, — хмуро произнес Фейнберг. — Пойми, если мы будем играть в донкихотов, нам не удастся предупредить правительство. А это угроза для всей нашей страны. Нас осталось пятеро, и ты почти не в счет. У нас есть пара автоматов и резонатор Вэйна, который действует только на шестьдесят футов. Как же, черт возьми, мы будем с ними сражаться?
Капитан кивнул. Странно, но он был похож скорее на обиженного ребенка, чем на руководителя экспедиции.
— Я не вижу другого решения, — тихо прошептал он. — Если бы у нас был самолет… Но его нет.
— У нас есть космический корабль, — возразил по селектору Гэммони.
— Ладно, парни, мы же знаем, что он лишен маневренности, — напомнил Аракелян. — Прямо вверх, прямо вниз — вот и все, на что он способен в гравитационном поле.
— Эй, послушайте… — Колли попытался сесть, но острая боль впилась в мышцы тела, и он со стоном повалился на подушки. — У них нет никакой защиты против атаки с воздуха. Мы можем посадить корабль прямо на ракеты сибиряков. Мы можем сжечь их дюзами!
— О нет! Только не это! — воскликнул Фейнберг. — Тогда мы поджарим и наших ребят.
— Да, я не подумал о таком исходе, — с гримасой согласился Колли.
— Нет, подождите… — Рот Вэйна вытянулся в тонкую линию. — Это очень логичный ход. Мы пожертвуем тремя жизнями, но спасем великое и огромное дело. — Капитан быстро опустил голову. Его кулаки сжимались и разжимались. — Не слушайте меня, — добавил он. — Я прошу прощения.
— Мне этот план тоже не нравится, — сказал Гэммони. — Мы можем повредить наш корабль. К тому же маневры при спуске потребуют времени, и сибиряки, заметив нас, успеют взлететь в пространство.
— Эх, будь у нас тяжелая артиллерия… — со вздохом проворчал Аракелян. — Мы могли бы сесть прямо в их лагере. И тогда бы им пришлось сдаться.
— Вряд ли, — ответил Колли. — Их полковник — крутой мужик!
— Ну и пусть. Мы пробили бы по дырке в каждом корпусе, и все! Вы и сами знаете, что воздух выйдет не сразу. Они успели бы надеть скафандры… А потом им пришлось бы с нами подружиться. — Аракелян мрачно усмехнулся. — Жаль, что этой мечте никогда не сбыться. У нас нет такого оружия.
— Подождите… Подождите, — воскликнул Вэйн, вскакивая на ноги. — В его голубых глазах появился странный блеск. — Почему это у нас его нет?
Тишина оседала густым и плотным облаком. Все молча смотрели на капитана, и Аларик знал, что они снова ждут от него чуда, будто он действительно непобедимый супермен и великий маг, готовый вытащить кролика из шляпы. Он боялся не оправдать их надежд, и страх заставил его заикаться. Какое-то время с губ срывались только невнятные звуки. Он знал, что его лицо сморщилось. Тело дрожало от усилий и негодования. Ему хотелось убежать. Ему хотелось спрятаться в темном углу. Но он знал, что это теперь не поможет.
— Я сделаю такое оружие, — медленно произнес Вэйн. Из динамика раздался голос Гэммони. Они почти видели, как он недоверчиво покачал головой:
— Ладно, парни, я согласен с вашим планом. Но надеюсь, вы не развалите нашу старушку на куски?
Глава 17
Колли проспал до самого утра, а затем, закусив губу и опираясь на Аракеляна, поднялся по трапу в рубку управления. Этот день решал все — либо они умрут, либо планета останется за ними. В деле мог пригодиться каждый, и поэтому он тоже пришел сюда.
Фейнберг находился в инженерном отсеке. Гэммони и Аракелян, пристегнув ремни пилотских кресел, склонились над клавиатурой пульта. Колли занял место у обзорного экрана. Рядом, поглаживая собаку, сидел Вэйн. На его коленях лежала небольшая безобразная штука, торопливо собранная из трубок, спиралей и каких-то измерительных приборов. От клемм питания тянулся мощный кабель, который уходил к главному энергощиту. И казалось невероятным, что эта груда железок и есть их оружие — последняя и зыбкая надежда.
Двигатель взревел. Вой дюз, отдаваясь в корпусе мелкой вибрацией, заставлял людей сжимать зубы и наполнял сердца необъяснимым ужасом. Ультразвук, подумал Колли и попытался расслабиться. Но страх, оседлав сознание, скакал по нервам яростным галопом. Ландшафт за линзой обзорного экрана казался мрачной и зловещей картиной. Вся эта пустыня, с унылыми дюнами, пылью и иглами скал, все это пространство, покрытое минеральными венами, напоминало темный обескровленный труп, обезображенный пятнами смерти.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});