Юрий Никитин - Земля наша велика и обильна...

Ведущий поморщился.

– Сенатор Гарри Голдуотер очень непопулярен в определенных кругах Америки!

Я отмахнулся.

– Знаем, в каких кругах. В тех самых, где засели гомосеки и прочие извращенцы.

Коновницын сочувствующе улыбнулся ведущему, вы же видите, мол, с каким невежественным чудовищем приходится вести диспут, совсем не проникся культурой, покачал головой.

– А это как раз самые влиятельные круги. Масс-медиа, шоу-бизнес, даже церковь…

– Хорошо-хорошо, – согласился я, – кто спорит, что эти круги влиятельные? Вот и будем помогать Голдуотеру расставить всех на свои места. Кто спорит, что гомосеками заполнен шоу-бизнес и средства массовой информации, но в то же время их нет среди ученых? Да-да, среди создателей холодильников, телевизоров, автомобилей, компьютеров, фотоаппаратов, Интернета, даже просто электричества – гомосеков не было и близко, вы это знаете?.. А вот среди тех, кто кривляется на сцене, гомосеки почти все, а кто не гомосек, тот еще что-нибудь хуже.

Ведущий слушал нас с интересом, внезапно спросил:

– Можно и мне свою копеечку?

Коновницын спросил с подозрением:

– Положить или взять?

– Положить.

– Тогда можно, – разрешил Коновницын великодушно.

– В научных и университетских кругах, – сказал ведущий, – сенатор Голдуотер как раз очень популярен. Он, как говорят в прессе, ставленник профессуры. Нет, конечно, он не их ставленник, но профессора и научные работники поддерживают его так безоговорочно, что это, насчет ставленника, к нему прилипло. Он, кстати, этим гордится. Это ему даже льстит, так как сам он из бедной семьи, высшее образование получил очень поздно, пока работал в литейном цехе на крупном автозаводе, и поддержка научных работников придает ему силы и необходимый имидж… Я, кстати, не зря вмешался, пришло время вам, Дмитрий Константинович, побыть в позе обороняющегося! Так что спешно надевайте каску и бронежилет, ройте окоп и постарайтесь выдержать бомбардировку. Или танковую атаку, Борис Борисович?

Я покачал головой.

– Ни бомбардировки, ни танковой атаки не будет. Я уважаю господина Коновницына, ценю его программу и преклоняюсь перед его личным вкладом в дело борьбы за восстановление статуса России. И вся его программа просто прекрасна!..

Ведущий спросил ошалело:

– Значит, вы полагаете, что она безупречна?

– Да, – согласился я, – за исключением одной крохотной детали.

– Ага, – оживился он, – это и есть зацепка, как я понимаю. Что это за маленькая деталь?

– Программа господина Коновницына не сработает, – пояснил я. – Она просто не успеет сработать. Да, будь у России время плюс немецкое трудолюбие и законы шариата, удалось бы сделать Россию не просто великой державой, а самой великой!.. Но программа господина Коновницына рассчитана на двадцать лет подъема экономики, а по данным социологов, уже в ближайшие пять лет Россия станет китайской территорией. Это при простой экстраполяции. Но можно ожидать захват Дальнего Востока Японией еще раньше. Про давление исламских государств на южные границы России я уже молчу… И про симпатии к их идеологии.

Коновницын молчал, умный мужик, догадался, что я имею в виду, ведущий переспросил с огромным удивлением, то ли искренним, то ли для публики:

– Симпатии? К исламу?

– Ислам опередил Европу и Штаты в очень важном вопросе, – объяснил я, – опередил на полторы тысячи лет, заявив в Коране, что все люди равны перед Аллахом, невзирая на положение в обществе, происхождение, цвет кожи! Можно сказать, что осуждение расизма впервые прозвучало именно в Коране. Кстати, все мусульмане больше тысячи лет были просто мусульманами, и только с появлением партии младотюрков, основанной Ататюрком, которого признал и поддержал Ленин, началось разделение мусульман на арабов, таджиков, азербайджанцев, пакистанцев, сирийцев, египтян… А так – мусульмане это то же самое, чем были «советские люди» и чем остаются пока что «американцы».

Коновницын нервно дергался, в зале будто наступила зима. Все притихли, как мухи в ноябре, смех и шуточки прервались, на меня смотрят со страхом и негодованием, будто это я напустил китайцев на Россию, моджахедов на ее границы и вообще проткнул ржавым гвоздем прекрасный пузырь теплых и сытных снов, где Россия – все еще великая держава.

Добро пожаловать в реальный мир, сказал я молча. Злорадства нет, только горечь, даже сочувствие к этим молодым страусятам, что инстинктивно прячут головы в песок мелких сиюминутных проблем, обсуждают футбол, сериалы, ток-шоу и кому с кем лучше заниматься сексом.

Ведущий повернулся к Коновницыну.

– У вас есть что возразить?

Тот нервно дернулся, сбитый с позиции, ведь готовился защищать свою программу и громить мою, а оппонент вдруг выкинул такой финт, сказал с достоинством:

– Я не готов комментировать работы социологов и демографов, а также футурологов-глобалистов. Это большой объем работы, моя цель – величие России, а вовсе не политическое равновесие в мире!

– Позвольте пару слов добавить мне, – сказал я. – Я не сомневаюсь, что и программы других кандидатов на должность президента России столь же продуманны, взвешенны и работоспособны. Но у них тот же недостаток – им всем не хватит времени!

Лица собравшихся стали еще мрачнее, словно зимнее небо затянуло тучей, сейчас посыплется злой колючий снег. А я и без показаний электронного табло догадывался, кто выиграл теледебаты.

ГЛАВА 5

Обратно мы неслись, то выскакивая на главное шоссе, то ныряя в боковые улицы, чтобы избежать пробок, как объяснил Терещенко, но я чувствовал, что дело не в пробках. Он время от времени переговаривался с кем-то, у меня создалось впечатление, что нас сопровождает чуть ли не полк охраны. Возможно, даже кто-то на вертолете присматривает, нет ли за нами погони.

Сергей, водитель, оглянулся, сказал с опаской:

– Смотрел сейчас ваше шоу, Борис Борисович… Что-то не понял, а как же пидоры? Мне казалось, что вы их раньше очень даже не любили… если сказать мягко. А в Штатах их полно.

– Не любил, – признался я, – и не люблю. Бог не зря создал мужчин и женщин, еще и что-то сказал там насчет размножения. Я бы всех гомосеков в газовые камеры прямо сейчас… Но есть два «но». Первое: в Штатах нормальные люди не любят их точно так же, если не сильнее, там эти пидоры на виду и достают больше, а второе «но» в развитии нанотехнологий.

– А при чем здесь нанотехнологии?

– При том, что совсем скоро нам всем переходить на иную основу… имею в виду, с биологической на искусственную. И тогда все будем получать удовольствие несколько иными способами, чем секс.