Анастасия Парфенова - Посланник
Но что, если жертва окажется качественно закодирована именно против этой слабости?
Виктория была закодирована качественно. И предельно жестко. Сначала с помощью извне, а затем и собственными усилиями она довела свое неприятие наркотиков до настоящей, патологической мании, до края. А человеческий разум в своих крайних состояниях способен проявлять просто невероятные способности.
Как только та'кхи попытались ввести в свою атаку элементы наркотического опьянения, они сразу, мгновенно вывели ее на этот край. А потом еще и подтолкнули. И когда подстегиваемые маниакальной концентрацией силы вырвались из разума Избранной и обрушились вовне, чужим некого было винить, кроме как самих себя.
«...Никогда-никогда-никогда...» – стучала в мозгу бесконечная литания. И где-то далеко, за щитом успокаивающего «никогда» корчились маленькие зеленые человечки, на которых обрушивалась вся сила ее остервенелого отрицания. Но Виктории не было до них ни малейшего дела.
Точно издали она наблюдала за своим телом, добравшимся наконец до желанной точки. За своими руками, отбросившими давно истратившее заряд оружие и вытащившими откуда-то еще одну обойму, на этот раз помеченную уже только зеленым (откуда у Эсэры взялись эти маленькие сюрпризы?). Вставившими эту обойму, затем спокойно вскинувшими ствол и нажавшими на курок.
Люди, стоявшие за ее плечами, испуганно отшатнулись, когда находящаяся впереди стена вдруг полыхнула белым жаром и потекла вниз, превращаясь в вязкие, темно-зеленые лужи. Олег в последний момент успел ухватить Викторию сзади за пояс и дернуть на себя, спасая от потоков раскаленной не то лавы, не то чего-то гораздо худшего. Но подобное бесцеремонное обращение отнюдь не помешало ее рукам все так же твердо держать ствол, а пальцам давить на курок.
Через минуту стена из неизвестного, но наверняка очень твердого материала перестала существовать, на ее месте появился новый вход на мостик.
Михаил первым рванулся внутрь, не обращая внимания ни на жар, ни на опасность. Гений техномагии ужом проскользнул мимо Избранной, подскочил к какому-то только ему известному устройству и прижал к нему ладони. Олег был лишь на шаг позади. Настоящая работа для них по-настоящему начиналась только теперь.
Тело Виктории медленно и грациозно скользнуло внутрь и остановилось перед креслами, в которых застыли невысокие, похожие на детские, фигуры самых могущественных существ в этом рукаве галактики. Они были несомненно мертвы.
Ни один из обрушивших на Избранную ментальную атаку не пережил безумной ярости ее отпора.
«Да-аа, подружка. Напомни мне никогда тебя не злить, ладно?»
– ...На счет «три». ТРИ! – приказывал кому-то Михаил. Корабли гигантского флота начали превращаться в молчаливые облака плазмы.
Глава 15
...Пробравшись в пещеру, опустилась на колени у кромки воды. Застыла над безупречным зеркалом поверхности.
Ей, дочери бескрайней пустыни, странно и страшно было видеть открытое водное пространство, начинающееся у самых ног бездонной пропастью. Но это никак не сказывалось ни на гордо выпрямленной спине, ни на безмятежности взгляда.
Глубоко под водой Леек завершил ритуал, отсекающий пробравшихся на Данаи гончих Новых богов.
По золотистой глади пробежала тревожная рябь. Почуяли.
Леек рванул к поверхности, рассекая обжигающую золотом жидкость и понимая, что не успеет, не сможет вырваться. Он уже почти доплыл, но разъяренная сила дернула вниз, не пуская. Почти... Воздух был так близко, в каких-то метрах.
Она резко погрузила руки в воду, и потолок пещеры вспыхнул, озарившись смешением золотистых и изумрудно-зеленых бликов, где-то в бездонной глубине раздался полный ярости и боли вой.
Спина женщины выгнулась как от электрического разряда, ее собственный стон эхом метался над закипающей поверхностью, но Леека подбросило вверх, затем подхватило, и минуту спустя она уже выволакивала его, кашлявшего и отплевывающегося, на камни.
Ее руки горели болью. Когда Посланник схватил ее и поволок к выходу, случайный взгляд зацепился за кровавые раны, будто кожу на ее кистях и предплечьях содрали или же растворили кислотой.
Шатаясь, они выбрались к свету.
– Госпожа! – Голос похож на сиплый хрип, но золотые глаза блеснули знакомой яростью, а почетное обращение прозвучало как ругательство. – Я же говорил, что туда может пройти лишь тот, в ком течет кровь курдж!
– Гончие?
– Отрезаны, – выдохнул сквозь кашель Леек.
– Хорошо. – Махараджани запрокинула побелевшее от боли лицо. – Теперь о Новых богах можно не думать. Осталось только разобраться с теми, кто успел заявиться к нам, преследуя беглецов.
Они упали на руки измаявшихся в ожидании гвардейцев...
* * *У него подгибались ноги. Не от страха, а от нежелания идти. Давненько такого не было. Олег почти против воли заставлял себя делать шаг за шагом. Одна часть его души хотела броситься вперед, сметая все на своем пути. Другая не менее страстно желала рвануть назад, подальше от безобразной разборки, итогом которой, вполне возможно, станет убийство любимой женщины. Результатом противодействия этих сил было медленное, нервное продвижение, из тех, о которых принято говорить, что «ноги у него друг о друга заплетались».
Наконец он приблизился к двери. Медленно, чудовищным усилием воли положил ладонь на ручку... Закрыл глаза...
С того момента как узнал в бегущей впереди девушке собственную жену, он действовал точно механизм. Он ходил, что-то делал, отдавал приказы – даже находил гениальные решения! – в то время как его разум находился в состоянии ступора. Никаких чувств не было. Потому что, если появятся эти иные чувства, появится и осознание того, что натворила Сэра. Вмешалась... Вмешалась не во что-нибудь, а в сознание Избранной. Хуже того, в формирование этого самого, сознания! Скорее всего, «перековка» сорвана. И чем это теперь закончится...
Гибелью планеты по имени Земля, чем же еще? Гибелью по причине того, что он, Олег, не смог справиться со своей строптивой «личной жизнью».
И не было в душе ни вины, ни стыда. Было только имя. Эсэра.
И понимание того, что, если он хочет еще хоть что-то спасти, ее придется убрать из разума Виктории. Такое обтекаемое слово – «убрать».
Олег помнил, как они ворвались в центр управления кораблем, помнил судорожные, отчаянные усилия, пока они перепрограммировали антителепортационные щиты на кораблях флотилии. Помнил ощущение гонки, осознание, что в любой момент та'кхи могут пойти в контратаку, и тогда мало не покажется никому. Помнил ужас тысяч живых существ, когда корабли один за другим прекращали свое существование. И ясно, как сейчас, он помнил захлестывающее их всех отвращение к только что сотворенному. Потом была выворачивающая наизнанку, чуть не прикончившая их телепортация с обреченного флагмана, прибытие на Землю, круговерть неотложных дел и резко пролаенных приказов.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});