Аду Нил - Нф-100: Капитан Брингдаун и книга пророка

М-да, вот ты и доторговался, старина Брингдаун! Хотя, наверное, торг здесь ни при чём. Ксирдаль всё уже давно продумал и только забавлялся, наблюдая, как я пытаюсь выклянчить у него мелкие уступки. Знал, что своего - главного - добьётся.

Но я всё равно должен был почувствовать неладное. Слишком уж мягко стелил грандмастер, чтобы не подложить под перины такую горошину, от которой по всему телу пойдут синяки. А я со всего размаху на неё плюхнулся.

- Ну, так как, Грэм? - словно сквозь туман услышал я голос Ксирдаля. - Мы договорились?

Вот и я не пойму, мы договариваемся, или он просто объявляет мне свои условия.

- Могу я немного подумать? - спросил я больше из упрямства, чем действительно надеясь найти выход из положения.

- Можете, конечно, - пожал плечами грандмастер. - Но разве у вас есть выбор? Раньше, чем через три месяца судебный процесс не начнётся, даже если вы прямо сейчас сознаетесь во всех преступлениях, произошедших на Упернавике с момента его заселения. Ещё месяц будут длиться слушания. Предположим, вас по какому-то странному стечению обстоятельств всё-таки оправдают. Но истец наверняка подаст кассационную жалобу. И пока её будут рассматривать, а на это тоже месяца четыре, если не пять, вас с планеты не выпустят. И что мы имеем в итоге? Как раз год с того дня, когда ваша "Медея" вышла на орбиту Упернавика. Догадываетесь, что случится дальше?

Так, значит, ему и про Закон о Конфискации известно. Хотя, чему тут удивляться? Грандмастер - не последний человек в этом мире. Все планетарные архивы к его услугам. Но он, вероятно, намекает, что в случае моего отказа про закон узнает всё население планеты. И несколько отчаянных голов среди них обязательно найдётся. Положение - лучше не придумаешь.

Пока я лихорадочно размышлял, Ксирдаль неторопливо прошёлся взад-вперёд по дорожке, сорвал какой-то цветок, что настрого запрещено распорядком, повертел в руках, понюхал, выбросил и снова обратился ко мне.

- Чтобы вам было проще принять решение, я, пожалуй, назову имена тех, кто полетит с вами. Это небезызвестные вам старший инспектор Шэррик и адвокат Брукс.

Должно быть, у меня на мгновение потемнело в глазах. Если выберусь из этой переделки, надо будет пройти очередной курс КР. Здоровье стало совсем ни к чёрту. Но вообще-то с таким ударом трудно справиться любому организму. Вот, оказывается, в чём секрет! Все, с кем мне приходилось общаться в последнее время, действовали по заданию Зефирена Ксирдаля. Это он выпросил у Лекера ту книжонку, он же взял у Шнака напрокат полиграфический комбайн и отпечатал на нём фальшивку, затем написал от имени Лекера жалобу в департамент правопорядка и устроил так, чтобы она попала в руки Шэррика. Тот, следуя инструкциям хозяина, вынудил меня обратиться за помощью к адвокату. А красотка Эллен, выведала у меня секрет передачи управления кораблём.

Что ж, браво! Я тоже неплохо исполнил свою роль, практически ни разу не отклонившись от сценария, написанного талантливым негодяем Ксирдалем. Осталось только доиграть финал.

- Хорошо, я согласен, - сказал кто-то моим голосом, а потом сам я добавил, - и будь ты проклят!

- Я, Грэм Брингдаун, капитан и владелец космического корабля "Медея", находясь в твёрдой памяти и здравом рассудке...

Господи! Если ты где-то там есть, если ты меня сейчас слышишь, молю - останови меня! Не дай мне произнести до конца эти слова! Не дай совершить самое страшное предательство, какое только может вообразить спейстрейдер - предать собственный корабль. Позволить чужим, неумелым рукам прикасаться к клавиатуре корабельного компьютера, чужим, равнодушным голосам отдавать ему команды. Господи, не допусти осквернения святыни! Назначь любую цену, любое покаяние, я всё исполню. Хочешь, я тысячу лет буду возить по Галактике бродячих проповедников? Хотя и не уверен, что они имеют к тебе какое-то отношение. Тогда, хочешь, я сам стану проповедником и буду передавать людям твои слова, ничего не изменяя и не добавляя от себя. Я на всё готов, Господи, только помоги мне! Подскажи, что делать?!

- Что же вы замолчали, Грэм? Продолжайте, пожалуйста.

Что ж, примерно так я и думал. На этой планете есть только один бог, и зовут его Зефирен Ксирдаль. А все остальные должны либо исполнять его волю, либо умереть. Но мне даже умереть не дадут. В руке у Ксирдаля импульсный парализатор, и если я хоть на одно слово отступлю от текста, самим же грандмастером написанного, то следующего слова сказать не успею. Даже если он промахнётся, по углам рубки дежурят шесть его роботов охранников с таким же оружием. Поражённого парализующим импульсом можно привести в чувство всего за полчаса, и тогда процедура повторится с начала. Собственно, я уже опробовал на себе действие этой безобидной с виду трубочки, когда попытался первым проскочить в причальный шлюз и закрыть за собой люк корабля. И рассуждаю вовсе не теоретически, а пересказываю то, что уже происходило. Очень неприятные ощущения, доложу я вам. И совершенно бессмысленное геройство. Нет, сейчас ничего невозможно изменить.

- Да, да, конечно, - успокоил я всемогущего грандмастера, прокашлялся и продолжил чтение. - С этого момента на неопределённый срок передаю управление кораблём присутствующим здесь Марвину Шэррику и Эллен Стью Брукс. Получить назад свои права на корабль я смогу лишь тогда, когда оба вышеназванных человека отдадут корабельному компьютеру соответствующий приказ. Я, Грэм Брингдаун, даю последнюю команду - занести мои слова в неуничтожимую секцию памяти.

Всё, Иуда исполнил своё чёрное дело и может теперь сколько угодно отказываться от тридцати серебряников - сказанного не воротишь.

Я отошёл к стене и плюхнулся прямо на пол. В ослабленном тяготении это упражнение не может причинить большого вреда организму, но я сейчас даже пожалел, что не испытываю боли. То есть, испытываю, но не там и не такую. Совсем не такую.

- Компьютер, подтвердите факт передачи управления кораблём! - услышал я откуда-то издалека слова Шэррика. Это тоже была часть заранее отрепетированного спектакля, только моя роль в нём уже закончилась.

- Подтверждаю, что с этого момента и до соответствующего приказа я выполняю распоряжения Марвина Шэррика и Эллен Стью Брукс.

Признаться, я надеялся уловить нотку сожаления в механическом голосе "Медеи". Но напрасно. Впрочем, даже если предположить, что у неё действительно имеется душа, как я иногда почти всерьёз думаю, то и тогда она не обязана жалеть такого бессовестного бывшего хозяина. Ненавидеть, презирать - ещё куда ни шло. Но ведь и презрения я тоже не услышал.

- Вот и славно! - заключил Ксирдаль. - Действуйте по моим указаниям, а у меня и здесь, на Упернавике дел хватает. Счастливого пути!