Алексей Корепанов - Следы на воде

"Что за случай с зондом? И при чем здесь зонды?.."

...Зав, наконец, откинулся на спинку дивана и опять сложил руки на

животе.

- Собственно, для кого ты это писал, Громов?

- Для себя. И для Ершова.

- Для Ершова, - уточнил зав. - Мда-а... - Он поднес руку к глазам и

принялся сосредоточенно рассматривать ссадины на пальцах. - А теперь слушай.

Андрею показалось, что зав знает разгадку, давным-давно знает, и ему стало необыкновенно легко. Зав неторопливо начал:

- В две тысячи первом году, если ты помнишь, мы послали за пределы

Солнечной системы партию автоматических зондов по программе "Открытие".

Я уже тогда руководил лабораторией и был, так сказать, причастен к созданию автоматики "мельниц". Так мы их называли за внешний вид, - пояснил зав и сделал паузу, словно обдумывал следующую фразу.

Еще один атрибут Зоркого Сокола: тяга к обстоятельным рассказам, аккуратно и правильно построенным предложениям, где одно слово гладко, без шероховатостей соприкасается с другим.

- "Мельницы" были запущены под разными углами к плоскости эклиптики при помощи ракет-ускорителей типа "Разгон-два". Аппаратура была рассчитана на непрерывную работу в течение трех лет. Задачи перед "мельницами" ставились, в общем-то, стандартные: измерение всевозможных характеристик внешней среды, регистрация различных типов излучений, наблюдение и фотографирование космических объектов, начиная с планет и кончая галактиками и туманностями, и все это при непрерывной передаче информации на 3емлю. - 3ав опять помолчал.

Пока все, что говорил зав, было известно Андрею. Впрочем, он понимал, что слушает прелюдию. Главное впереди.

- В программе "Открытие" было занято восемьсот шестнадцать человек. Я был одним из них. Все мы были разбиты на группы и за каждой группой были закреплены определенные зонды. Я находился в группе, обрабатывающей информацию, поступающую с седьмого по тринадцатый зонды. Кстати, история приключилась не с зондом номер тринадцать, а с "девяткой". Да, эта "девятка" дала нам жару... Она вела себя нормально до тех пор, пока не попала в квадрат пространства, координаты которого почти точно совпадают с теми, что ты указал здесь, - зав кивнул на записи Андрея. - Ну, там разница не превышает тысячной доли астрономической единицы. Кстати, это очко в твою пользу. Информация о программе "Открытие" хранится в архивах Космоцентра и в любом случае тебе пришлось бы действовать через меня, как своего руководителя, чтобы получить ее. Понимаешь?

Андрей кивнул. Что ж тут не понять: если бы он выдумал все это, взяв материалы в архиве, зав бы это знал. Не мог бы не знать.

- А если совпадение? - спросил он.

- Ну, знаешь ли! - Зав развел руками. - Случайно угадать столько цифр...

- Пожалуй, - согласился Андрей. Он заметно приободрился.

- Слушай дальше. Когда информация с борта "девятки" была обработана, вся наша группа буквально схватилась за головы. И было от чего. Вот ты пишешь... - Зав взял листок, быстро пробежал его взглядом сверху вниз. Ага, вот: "Если верить приборам, скорость корабля падала до нуля и мгновенно достигала верхнего предела, затем опять становилась нулевой, но я не испытывал никаких перегрузок. Таким образом, корабль двигался с постоянным ускорением..." И дальше: "Плотность вакуума с нормального уровня возрастала до максимальной, обозначенной на шкале, потом падала до минимума..." Абсурд! Ну и то же самое с параметрами космического излучения и так далее. Экраны, ты пишешь, "не показывали ничего, на них темнота чередовалась яркими вспышками".

Зав отложил листок и принял прежнюю позу: откинулся на спинку дивана, руки на животе.

- Все это поразительно совпадает с картиной, которую нам дала информация с борта "девятки". О случайном совпадении говорить не приходится. Те же самые, как ты говоришь, "взбесившиеся приборы". Причем абсолютно все без исключения.

Зав замолчал, задумчиво глядя в пол. Андрей терпеливо ждал.

- Да-а, - вновь заговорил зав. - Была создана специальная комиссия во главе с тогдашним начальником Космоцентра Басовым, он умер пять лет назад... Комиссия была создана буквально на следующий день, и в тот же день информация с "девятки" показала, что все приборы вновь работают нормально, и в нашем распоряжении осталась только лента с записью от двадцать шестого июня. Того дня. Комиссия просуществовала около недели - я тоже входил в ее состав - и прекратила работу. Зонды действовали четко, без неполадок, - а значит, виной всему была какая-то пространственная аномалия, а это уже область космической физики. А потом, ты знаешь, было обнаружено знаменитое квазиизлучение "черных дыр", все внимание переключилось на него и о случае с "девяткой" забыли. Да и работа следующей серии, запущенной в две тысячи десятом, прошла без неполадок. А ленту сдали в архив

Космоцентра. Кстати, я теперь вспомнил. По поводу этой злополучной "девятки" покойный Басов как-то сказал мне: возможно, настанет когда-нибудь такое время, когда каждый километр околосистемного пространства будет исследован до мелочей. "Не хочу каркать, - сказал Басов, - но наверное ни я, ни даже вы до этих времен не доживете", - я повторяю его слова. Потом, помню, он засмеялся и добавил: "Чем дальше в лес, тем больше дров, согласны?" Что верно, то верно... Вот и вся история. - Зав покашлял и принялся теребить серебристую ракету.

Андрей молча размышлял над услышанным. Да, подумать было над чем. Зав незаметно наблюдал за ним.

- Ты построил здесь целую гипотезу, Громов. Довольно убедительную. Но тебе не кажется, что она несколько... э-э...

- Примитивна, - подсказал Андрей.

- Ну, "примитивна" не то слово. Скажем так: ты подошел ко всему случившемуся с чисто человеческими мерками.

- С другими трудновато.

- Хм!.. - неопределенно отреагировал зав. - Нечто, назовем это просто нечто, вмешивается в судьбу Громова и изменяет его прошлое, чтобы избавить от ощущения вины. Этакий космический благодетель, отпускающий грехи без всякой мзды, так что ли?

- В земле и небе более сокрыто... - медленно процитировал Андрей.

Зав опять хмыкнул.

- Не прикрывайся Шекспиром, Громов. Человеческое применимо только, подчеркиваю, только к человеку и всякие разговоры...

- Поймите, Николай Васильевич, - перебил его Андрей. - Тогда я опять увидел свой постоянный сон. Потом шел к централи и... В общем, непрерывно думал об этом. Да что там! - Андрей безнадежно махнул рукой. - Разве словами передашь?.. Верите, я плакал! Вошел в централь, а там сумасшедший дом...

- Все равно, - пробурчал зав и погрузился в молчание.

Он молчал долго-долго. Сидел неподвижно, лишь изредка пошевеливал пальцами и хмурил редкие брови.

- Когда ты собираешься к Ершову?