Владимир Пузий - Рассказы

Может, все дело в видимости свободы, в иллюзии того, что она существует? И вообще нет никакой свободы, кроме той, которая внутри нас самих? Или существуют все-таки какие-то объективные параметры, нас ограничивающие?

Вот, например, заборы. Я всегда считал их непреодолимым барьером, и лишь Снежинка с Музыкантом впервые показали мне, как можно лишить смысла само понятие преграды.

Да, кстати, я говорил вам, что они с самого начала жили в разных загонах?

Однако, кажется, они никогда не позволяли заборам разделить себя. Еще с самого начала, когда Снежинка и Музыкант, будучи заводилами в своих ватагах, соперничали, они вызывающе вели себя друг с другом и заборы были им не помехой в этой. Когда Снежинка и Музыкант совершали свое восхождение-поединок, они карабкались с двух сторон одной и той же секции. И потом, спускаясь, из последних сил пытались поддерживать друг друга - и снова казалось, что нет между ними сетки!

После выздоровления почти все свое время Снежинка и Музыкант проводили вместе. Он еще с детства не очень любил пользоваться словами. Разговаривал на Общем очень редко, лишь при крайней необходимости. И со Снежинкой тоже общался больше с помощью языка жестов, взглядов и прикосновений - того извечного языка, которым мы владеем с самого рождения. Да, еще с помощью своих мелодий. А они отвечала ему словами, часто только что выдуманными, имевшими смысл лишь для них двоих. Было забавно наблюдать за тем, как эти двое общаются между собой. Казалось, ты стал свидетелем чуда, казалось, они светятся ровным мерным свечением, которое было намного мягче и приятнее, чем острые лучи-лезвия прожекторов.

Но, конечно же, Музыканту и Снежинке хотелось оказаться в одном загоне. Увы, ни одна Перетасовка не воссоединила их - но и не разделила больше, чем они уже были разделенными; Снежинка и Музыкант по-прежнему оставались в соседних загонах. И я по-прежнему не покидал этого загона, так что мы со Снежинкой и еще несколькими людьми были здешними старожилами. Поэтому я, наверное, единственный человек, который собственными глазами видел все, происходившее с ребятами. И поэтому сейчас я рассказываю вам эту историю... да и все равно ведь ждем, нужно как-то скоротать время...

Кстати, о нем, о времени. Прошло не так уж много раз наполнений пищевых емкостей, когда Снежинка и Музыкант, оправившись от травм, снова возобновили свои восхождения. Но теперь уже не соперничая, а сотрудничая.

Им удалось добиться неслыханных результатов в этом деле. Пять или даже шесть дней продолжались их восхождения. Теперь каждое готовилось обстоятельнее, серьезнее. Снежинка предложила на определенной высоте закреплять запасы еды и воды. Поэтому каждому собственно восхождению предшествовало по несколько восхождений подготовительных.

Иногда у Музыканта и Снежинки появлялись добровольные помощники, но никогда - надолго. Все из-за Перетасовок. Детские стайки изменяли свой состав, но по сути своей оставались стабильными образованиями, пребывали, как говорится, в динамическом равновесии. Не то - когда речь заходит о содействии в подготовке к восхождениям и участии в них. Многие молодые люди, выросшие уже в загонах и не помнящие Прежней Родины, живут растерянно и неуверенно. Ничто не может надолго завладеть их вниманием. Отчасти я их понимаю. Хотя они похожи на бесцельные механизмы, враждебно настроенные ко всему окружающему, я хочу помочь им. И кажется мне, сделать это можно одним-единственным способом: показать и доказать, что есть, есть, так его растак! путь для поиска смысла собственной жизни. Начало этого пути - в них самих, просто не хватает света, чтобы отыскать его, этот путь.

Я так мечтаю о солнце и звездах, и луне! Хочу, чтобы они отразились, как в зеркалах, в душах тех, кто вырос во тьме загонов, кто зажат, скован лучами прожекторов!..

Я - мечтаю. Некоторые из выросших здесь не умеют даже этого.

Наша ли в том вина? Ведь мы их так воспитали. Я их так воспитал!

И когда кажется, что вот-вот утону, ты, море моей памяти, спасаешь меня. На самом горизонте - солнцем, луной, звездой моей путеводной! появляется остров-воспоминание! О Снежинке и Музыканте. О детях, которых я тоже воспитывал.

У них - была мечта!

Они верили, что у заборов есть предел. И во что бы то ни стало намеревались добраться до него.

Возможно, ничего этого и не произошло бы, если бы во время одной из Перетасовок случай или наши неведомые "хозяева" поместили бы Снежинку и Музыканта в одном загоне. Но этого не произошло; и вот ребята решили "не ждать милостей от небес".

Иногда девочка приходила ко мне - поговорить или послушать мои байки. Я уже тогда за свою любовь к длинным рассказам был известен во многих загонах как Сказочник. Люди сходились, чтобы послушать меня - наведывались и Снежинка с Музыкантом. Я специально всегда садился рядом с забором, чтобы как можно больше желающих могло присутствовать при рассказах. Снежинка порой оставалась после того, как я заканчивал и все расходились. Жадная до любых знаний, она долго могла расспрашивать меня и оставляла в покое лишь когда видела, что я уже начинаю засыпать и не способен удовлетворить ее любопытство. Музыкант нередко присутствовал при наших беседах, но вопросы никогда не задавал (как я уже упоминал, он вообще не любил разговаривать).

- Привет, - сказал он в тот раз, и я сразу почувствовал, что что-то не так.

- Привет, - ответил я им.

- Мы пришли попрощаться, - тихо и просто сообщила Снежинка. - На всякий случай. Разное может статься.

В принципе, скоро должна была произойти очередная Перетасовка, поэтому я не удивился. Просто не знал, что ответить им. Решил, что ребятки надеются на удачу, думают, что теперь-то им повезет и они попадут в один загон.

- Завтра мы уходим, - объяснил, заметив мою растерянность, Музыкант. Наверх, по забору. До самого Предела.

Я закашлялся, а прокашлявшись, осторожно спросил:

- Думаете, он существует?

- Мы видели его в прошлый раз, - восторженно блестя глазами, призналась Снежинка. - Нам не хватило совсем чуть-чуть, надо было уже возвращаться, поэтому мы не добрались до него. Но в этот раз мы лучше приготовились!

Я сразу же поверил им, хотя и знал: многие думали, что видят Предел, но потом он оборачивался очередной иллюзией, обманом зрения. Однако Музыкант и Снежинка забирались дальше, чем кто-либо до них. И с иллюзиями они тоже были хорошо знакомы, так что, наверное, могли отличить от них настоящий Предел.

- Какой он? - с замиранием сердца спросил я. И они рассказали.

Оказывается, Предел - широкая металлическая полоса, лежащая на заборе так, что сбоку это бы выглядело следующим образом..."

Человек наклоняется и рисует на земле значок "Т". Потом, выпрямившись, продолжает: