Родриго Гарсия-и-Робертсон - На дальнем берегу на живца лучше берёт

Она уже скрылась в трюме, пропала из виду, а он все сидел и сидел в каюте, раздумывая, что сказать, когда она вернется. Слова все крутились у него в голове, пока не сложились в нечто подходящее. Но Найла в каюту больше не вернулась.

Они уже причалили к Наветренному Мату, а Найла так и не появилась из трюма. Кафирр места себе не находил, а вот КВ'Маакс'ду, судя по всему, никакого беспокойства не испытывал. Ксенос был счастлив оказаться у причала и тут же вознамерился перенести весь трюм целиком с гидрокрейсера на "Жаворонок". Кафирр поспешил проверить трюм, прежде чем тот упрячут на орбитальную яхту и отправят на Эпсилон Э.

Перед люком он остановился, но из-за переборок не доносилось никакого шума. Кафирр произнес слово на инопланетном языке, люк открылся, поток света разорвал тьму, разбился о поверхность воды, зайчиками заплясал по переборкам. При свете засверкали серебряные туши, шустро сновавшие туда-сюда в воде. Все разом рванули они поближе к люку, пихаясь и отталкивая друг друга, охваченные неуемной страстью обжорства, которая всегда отличала серебристых пожирал. Унять ее не могло ничто — до тех пор, пока не пропадали либо добыча или аппетит. Не было никаких следов Найлы. Только дно трюма усыпано множеством костей. Разобрать, человеческие ли это кости, Кафирр не мог, однако живые рыбьи туши и отсутствие Найлы без слов поведали ему обо всем.

Трюм, как и их с Найлой каюта, находился в правом корпусе катамарана. Кафирр снова мысленно прошел по всему пути. Он видел, как Найла отправилась в трюм. Поскольку обратно из люка она не вышла, то, должно быть, попала в воду к этим созданиям. Все остальные выходы из трюма находились ниже ватерлинии, под водой.

Поднявшись на главную палубу, Кафирр заявил ксеносу, что Найла ушла в трюм и пропала. Добавил также, что существа в трюме очень возбуждены. КВ'Маакс'ду был счастлив слышать, что с его уловом все в порядке, и Кафирру стоило некоторого труда переключить внимание ксеноса на то, что произошло с Найлой. Однако на этот раз юноша проявил настойчивость, словно позаимствовав у Найлы толику ее гнева.

— Найла? — Речевник КВ'Маакс'ду обратил имя в вопрос.

— Да, другое человеческое существо.

— Тот человек потребовал — и получил — плату вперед. Мои отношения с ним на том прекращены, как будут и наши с тобой сейчас тоже. — С не подвластной никаким чувствам деловитостью КВ'Маакс'ду произвел расчет и с Кафирром.

Кафирр глянул на оказавшийся в его руках чек: более чем достаточно для покупки нового металлического щупа. Однако юноша не забыл, о чем говорила ему Найла несколько часов назад.

— Этого вовсе не достаточно: пропал человек. Я потребую, чтобы власти Порта осмотрели трюм и обследовали кости, что лежат там на дне.

— Невозможно, — заявил КВ'Маакс'ду. — Тебе должно быть известно, что я работаю по очень жесткому расписанию. Времени на то, чтобы перевести из трюма пожирал, нет. Я должен немедленно взлететь, чтобы состыковаться с маршевым институтским кораблем, направляющимся в иносистему. Можешь быть уверен, что содержимое этого трюма подвергнется всестороннему исследованию в Институте Зоологической Морфологии, когда я доберусь до Эпсилона Эридана IV. Доклад на эту тему станет достоянием гласности.

Однако обещание возможной публикации отнюдь не отвечало насущным интересам.

— Это еще когда будет, через сотни тысяч часов. А я все это время должен сидеть здесь, гадая, что же случилось с Найлой? Что я скажу, если кто-нибудь прилетит ее разыскивать? Ты и все доказательства будут в иномире. А мне здесь придется отвечать за все последствия.

КВ'Маакс'ду настроил речевник на терпеливую укоризну:

— Какие последствия? Одним больше, одним меньше — не имеет значения. Кто будет разыскивать его?

— Ее, — поправил Кафирр. Ксенос подрегулировал речевник:

— Кто будет разыскивать это?

Кафирр был непреклонен. У него из головы не выходили последние слова Найлы: как повелось, у ныряльщиков последний совет всегда самый ценный.

— Что ж, тогда я обращусь прямо к властям Порта. Я не собираюсь один отвечать за все: либо мы оба отвечаем на все вопросы, либо оба летим в иномир.

Речевник донес удивление:

— Грузовая палуба на "Жаворонке" переполнена, и я больше в твоих услугах не нуждаюсь. Брать тебя на Эпсилон Эридана бессмысленно.

— Прекрасно, — сказал Кафирр. — Вместо этого я возьму билет до системы Пэрадайз, примерно через час туда отходит "Река Иордан".

Речевник донес еще большее удивление:

— Подобные траты превышают все мыслимое.

— Придется пойти на немыслимое, — подсказал Кафирр. — Пропал человек, создания, что находятся в трюме, являются вещественным доказательством. Власти Порта могут и не позволить вывезти их.

КВ'Маакс'ду забрал обратно чек, заявив Кафирру, что торговаться с человеческим существом неразумно. Затем ксенос дал команду узлу связи гидрокрейсера связаться с Портом и приобрести один билет до системы Пэрадайз — только в один конец.

Меньше чем через час Кафирр уже дожидался взлета челнока, раздумывая о Найле и наблюдая за тем, как магнитные краны переносят трюмный контейнер с гидрокрейсера в круглое чрево "Жаворонка". Юноша оказался как бы на человеческом островке. Последние принятые на челнок люди оказались притиснутыми к решетке грузового отсека, набитого коробками, узлами, свертками, чемоданами, мешками и прочим скарбом. Эти немногие счастливцы, чье будущее висело у них за спиной или торчало под мышкой, готовились начать жизнь сызнова в грезившейся им раем системе Пэрадайз. Двери челнока раздвинулись, люди, спотыкаясь, ринулись вперед, будто морские обитатели в металлическую сеть.

Пилотом на челноке был Эриданский Пес. Высокомерно добродушный, он отдавал четкие команды, обнаруживая немалый навык приведения к порядку человеских толп. Он утрамбовал всех как можно плотнее, так чтобы спрессованные воедино тела и грузы смягчали все мелкие неприятности, вызываемые ускорением. Когда Пес подошел к Кафирру, тот, всмотревшись в лицо инопланетянина, спросил:

— Не помнишь меня? Ты мне работу у КВ'Маакс'ду устроил.

Ксенос попытался припомнить. Столько человеческих существ вокруг, и все на одно лицо.

— Ныряльщик с причала? Повезло тебе, видно, на глубоководье, если ты здесь оказался.

— По-всякому пришлось, — ответил Кафирр, — но тебе я благодарен.

Пес кивнул: он научился приветливо отзываться на людскую признательность, хотя особой пользы для ксеноса в ней не было.

— И был бы еще более благодарен вон за то местечко, — юноша указал на свободное пространство рядом с почти обнаженной молодой женщиной, голову которой покрывала чуть отросшая щетинка каштановых волос.