Алекс Карр - 3-я книга. Полет со смертью на хвосте

Мне даже не пришлось вмешиваться, хотя я был готов телепортом отправить этого придурка прямиком в открытый космос, и, несомненно, сделал бы это, если бы Серебряная Туника с пронзительным, негодующим визгом не сорвалась с тела Руниты и не отрубила негодяю руку, а заодно и не вскрыла его от горла до паха, словно вздутую, протухшую, консервную банку, полную сгнившего мяса.

Старина Рав не зря установил в своем казино эти прозрачные пластиковые кресла, которые, в случае необходимости, способны превращаться в матовые коконы. Эти коконы мгновенно избавляли посетителей от необходимости видеть то, как, хрипя, бьётся в агонии, истекая кровью, умирающий человек. Серебряная Туника оказалась столь стремительна, что на ней не осталось ни капли крови. Грозно порычав и помахав напоследок в воздухе своей серебряной костлявой рукой с тремя короткими пальцами и тридцатисантиметровыми кривыми когтями, она, с нежным мурлыканьем, вернулась на тело своей хозяйки и вновь превратилась в синий, вечерний наряд.

В течение нескольких мгновений Рунита сидела в одной лишь мягкой броне и была абсолютно невозмутима. Как только Серебряная Туника снова обратилась в тёмно-синее платье, Рунита, наклонилась к плечу и, ласково погладив, успокоила свою защитницу, прошептав ей в благодарность несколько добрых слов. Меня она тоже демонстративно успокоила, кивнув мне головой и легонько похлопав по руке.

Инцидент был полностью исчерпан. В полу немедленно открылся люк и всё еще подрагивающий кокон с чмоканьем был всосан в него. Сразу же после этого по Синему залу частой сетью прошли агенты из службы безопасности и, к всеобщему удовольствию законопослушных граждан и неудовольствию всяческого мелкого жулья как обоих полов, так и вовсе бесполых, удалили всех подозрительных личностей.

На пустом месте тут же появилось новое кресло к которому разом ринулось добрых полтора десятка человек, но их порыв был остановлен двумя молодыми парнями, ширина плеч которых едва ли не превышала их немалый рост. Эти верзилы, добродушно улыбаясь, попросили господ не суетиться и пропустить к игровому столу их босса. Мгновение спустя чья-то рука вежливо коснулась моего плеча. Повернув голову, я увидел протянутую мне визитную карточку, изготовленную из тонкой костяной пластины нежно-кремового цвета, на которой под миниатюрной золотой короной, украшенной малюсенькими изумрудами и бриллиантами, была набрана крохотными рубинами следующая надпись:

Граф Римант р'Новалт

Звёздное Княжество Дурфан

Развернувшись вместе с креслом, я увидел в полуметре от себя мужчину среднего роста в неброском, но дорогом и элегантном костюме. Он был весьма симпатичен и приветливо улыбался. Я немедленно встал и, прижав руку к груди, поприветствовал его лёгким поклоном. Граф р'Новалт протянул мне руку и сказал приятным, негромким голосом:

– Граф фрай-Роантир, я прошу вас представить меня своей супруге. Я хочу предложить ей сыграть вдвоём.

Крепко пожав ему руку, я, не без удовольствия, представил ему Руниту, которая тоже встала и протянула графу руку. Граф р'Новалт поцеловал её запястье и с улыбкой сказал:

– Графиня, вы невероятно очаровательны. Если вы не против, я хотел бы предложить вам ободрать дочиста это заведение. Мне сегодня тоже чертовски везет и я думаю, что нам стоит сложить вместе вашу и мою удачу.

Сев в кресло, граф р'Новалт попросил Руниту:

– Графиня, зовите меня просто Римант и тогда удача, наверняка, не отвернется от нас до конца игры…

Моя супруга была очаровательно мила с этим дурфанцем и с самой ласковой улыбкой, ответила ему:

– Хорошо, Римант, но только в том случае, если и вы тоже будете звать меня с этой минуты просто Рунита.

На пару с Римантом, Рунита стала играть втрое азартнее и они стали выигрывать всё более и более крупные суммы денег, непрерывно увеличивая ставки. Премьер-министр Звездного княжества Дурфан был опытным игроком и не любил рисковать попусту и потому когда они, наконец, проиграли свою следующую ставку, ущерб был невелик. Зато вслед за проигрышем неожиданно последовал очень крупный выигрыш и все дружно зааплодировали Руните и Риманту. Аплодисменты стали ещё громче, когда я телепортировал в зал сотню бутылок рядового "Роантира", а сенсетив-бармен устроил из танцующих в воздухе бутылок и бокалов настоящий балет.

Не удержавшись, я послал ему одну бутылку "Старого Роантира" вместе с небольшим посланием, написанном на карточке из мнемопластике, в котором просил его выпить это вино в другой, более спокойной обстановке. Тем временем за столом пошла большая игра, в которой я не принимал никакого участия, так как всё-таки умею управлять шариками, не смотря на всю противосенсетивную защиту этого стола. Меня это не особенно тяготило, право же, мне куда больше нравилось смотреть на Руниту, которая резвилась, словно маленький ребенок, и вся так и сияла от восторга. Между тем время, отведенное мною Равалтану Максу для полевых испытаний зеленого сексодрома почти полностью истекло. Послав телепатемму Руните о том, что я собираюсь ненадолго отлучиться, я обратился к графу р"Новалту с просьбой:

– Граф, я прошу вас присмотреть за моей супругой, мне нужно отлучиться по делам. Если вам надоест играть в Синем зале, обязательно покажите Руните Золотой, а если вы останетесь здесь, то прошу вас, пусть больше никто не занимает моего кресла.

Римант горячо заверил меня в том, что с Рунитой всё будет в полном порядке и, как только я встал из-за стола, за её спиной тотчас выросли два телохранителя графа, а к креслу подошел третий. Посмотрев на этих парней с широченными плечами, зоркими глазами и ловкими руками, я остался вполне доволен, хотя меня куда больше успокаивало то обстоятельство, что девушка-менеджер, сопровождавшая нас, стояла в двух шагах от нас, не сводила с Руниты глаз и время от времени давала кому-то указания в крохотный коммуникатор, наклеенный на радужно сверкающий ноготок её большого пальца.

Поэтому я смело телепортировался прямо в кабинет старины Рава, в котором царил самый дивный и прекрасный беспорядок из всех тех, что только может устроить женщина. От распахнутых настежь дверей кабинета и до дверей, ведущих в спальню Рава, можно было проследить чей-то стремительный путь, начало которого было отмечено чопорно-строгим, темно-алым женским двубортным пиджаком с золотыми пуговицами, небрежно сброшенным на пол, черная юбка от которого лежала чуть дальше. Ну, а далее на полу были оставлены белоснежная блузка, ажурное белое боди и все прочие детали женского туалета.