Герберт Циргибель - Параллели

Температура в наших скафандрах тоже начала медленно снижаться, идеи стало легче. Так шли мы около двух часов. Светло-красный цвет скал медленно превращался в темно-бордовый. На горизонте последние лучи заходящего светила еще скользили по горному хребту, а затем нас окружил шелковистый матовый свет.

Внезапно Карл остановился. В первый момент я испугался, когда черный контур его скафандра оказался вплотную передо мной.

— Здесь мы не пройдем дальше, Джон!

— Почему? Что там впереди?

— Триниция, Джон. Или, лучше сказать, то, что от нее осталось.

Я отстранил Карла и остановился, пораженный, перед огромным скелетом. В ярком свете прожектора сверкали в наступающей ночи синевато-серые костеобразные отростки.

— Мертвая! — констатировал Карл, ударив ногой по одной из костей. От скал глухо отразился шум.

— Это величайшая и ужаснейшая ловушка, какую я вообще видел, Карл. Что будем делать? Она загородила нам путь.

Карл постучал по тубусу лазерного аппарата и сказал:

— Думаю, что этим мы с ней разделаемся.

Представьте себе триницию: непомерно увеличенное плотоядное растение, разновидность росянки. Само тело с пищеварительными органами покоится в почве, на поверхности лежит подобие рогового щита, вокруг которого, как ребра кита, высятся костяные отростки, способные собираться в купол. Но от этой триниции, что перед нами, остался лишь белый скелет.

Когда я обратил внимание Карла на то, что ловушка сомкнута, он только лаконично сказал:

— Мадам, наверное, окончательно испортила желудок последним изысканным блюдом.

В то время мы оба еще не знали, как близки его слова к ужасной действительности.

Поверхность среза ярко светилась, когда Карл включал с короткими интервалами лазерный аппарат. Вскоре два ребра были вырезаны. Карл небрежно отбросил их в сторону и протиснулся внутрь. В несколько шагов он достиг середины мертвого организма. Кажется, он мнил себя победителем, когда стоял там и оглядывался по сторонам. Но что он такого сделал? При помощи технической новинки разрушил старый, разъеденный ветром и непогодой скелет. Вот уж действительно не достижение.

Когда я последовал за ним, я был потрясен. Гигантская клетка расступилась передо мной. Я не мог удержаться от чувства власти над природой, хотя точно знал, что это было иллюзорное заключение, которому лучше не поддаваться. Это чувство превосходства прошло очень быстро. Осторожно обошли мы неестественно разверстый «рот» в середине. В то время, когда Карл принялся разрезать ребра на другой стороне, я остался стоять и светил вокруг фонариком. Я с удивлением констатировал, как может влиять на настроение изменение окружающей среды. При виде светло вспыхивавших под лучом фонаря и тут же исчезавших во мраке гигантских ребер мною начало овладевать ощущение плена и бессилия перед природой. Игра света и теней порождала завораживающее зрелище, удивлявшее и пугавшее меня.

Упавшая около меня срезанная кость вырвала меня из оцепенения. Она покатилась к середине роговой пластины и исчезла, громыхая, в такой безвредной сейчас пасти триниции.

Карл торопился уходить, но в этот момент я заметил в последней вспышке лазерного луча то, что совсем не относилось к окружающему: металл.

Я поднял металлическую капсулу. На корпусе были выгравированы буквы и число: МСЗ-34!

У меня мурашки побежали по спине. «МСЗ-34» означает — Межпланетная Служба Земли — шифр 34.

Как мы преодолели последние километры до базы — неинтересно. Капсулу мы исследовали только на базе. Мы не знали, что она содержит, и нам казалось благоразумнее открыть ее со всей тщательностью.

Карл делал это с непоколебимым спокойствием, но в душе он тоже трепетал, это можно было заметить по его лицу. Он бережно снял колпачок и осторожно высыпал содержимое в стеклянную чашку.

На свет появились несколько бумажек и записная книжка, затем что-то зазвенело, и на стеклянную поверхность лег голубовато поблескивающий кристалл.

— Боарит! — прошептал Карл, затем он торжествуя взял в руки редкий минерал. — Боарит. Наконец-то боарит! — Он стал торопливо рыться в бумагах. Наконец поднял фольгу со множеством отметок.

Меня же занимало в этот момент нечто совсем другое. Несомненно, наконец-то мы имели указание на месторождение этого столь желанного кристалла, который до сих пор могла создать только природа.

Но это ли сейчас важно? Кто был этот геолог или лучше планетолог? Мне захотелось узнать его страшную тайну, я с нетерпением открыл маленькую потрепанную записную книжку. Оттуда выпал крохотный высохший лист клевера. При первом прикосновении часть его превратилась в пыль. Я тихонько отложил его в сторону.

На кожаной обложке в углу снова оттиснуто «МСЗ-34» и имя — Теро Ранк… Молча перелистал я первые страницы, затем нашел то, что искал: последнюю запись.

Последняя дата: 5 марта 2167, йота 3…

«…Наконец у меня снова есть мужество кое-что записать в мою книжку. Так много страшного и ужасного обрушилось на меня, лицо смерти смотрит на меня из-за каждого написанного мною слова. Долгое время ожидания изнуряет больше, чем мысль о ней.

Все началось сегодня так необыкновенно. Наконец-то после длительного поиска мы нашли боарит, довольно большие залежи. Глубинная сейсмическая разведка и измерение величины слоя были скоро закончены, и мы шли, шутя и дурачась, сквозь последние отроги гор. Наикратчайший путь, которым мы пошли, скоро оказался труднопроходимым, но мы знали, на что шли. Мы забыли всякую осторожность, да и что могло с нами сейчас случиться, разве не мы первыми снова нашли боарит на этой планете! Может быть, это было то самое месторождение, найденное планетологом из первой экспедиции?

Удивительно, как все быстро может меняться; вдруг что-то затрещало, камни и части растений закружились в воздухе. Меня протащило вперед.

Подсознательно я еще услышал выстрел, затем перед глазами разлилась темнота. Огненная молния пронзила мой мозг, боль снова привела меня в чувство. Что-то тянуло мое тело, я это четко ощущал даже сквозь скафандр.

Я открыл глаза. Постепенно я смог снова различать детали. Несколько маленьких камней вблизи моего шлема, на заднем плане — стена из кости. С трудом приподнявшись, я ужаснулся. Белая клейкая слизь капала со скафандра. Затем я обнаружил Лену. Ее голова в раздавленном шлеме съехала в сторону, а ее руки протягивались мне навстречу, как будто она хотела сказать: «Помогите! Помогите мне!»

Но Лена была мертва.

Только теперь я увидел Леона Бебира, он стоял неподалеку, прислонившись к светлой кости, глядя перед собой и бормоча невнятно: