Георгий Гуревич - Темпоград. Научно-фантастический роман

За таблицей неоткрытых планет последовала таблица скоростей.

Давлений.

Размеров — грандиозных и микроскопических.

Волн — длинных, коротких и ультракоротких.

Животных в порядке сложности.

В общем, по всем осям Жерома. И везде за пределы открытия, так, чтобы дать волю фантазии.

— Разбрасываешься ты очень, — сетовал наставник. — Выбрал бы одну какую-нибудь ось и держался бы за нее.

Укоры не помогли. Лев продолжал составлять свои таблицы, но прятал их от осуждающих взоров наставника. Зато, как ни странно, ученик повлиял на учителя. Тот задумался, не слишком ли много в школьной программе окончательных знаний, не надо ли подробнее объяснять школьникам, где наука остановилась, что предстоит открыть, над чем предстоит работать. Учитель написал статью о преподавании неоткрытого. Предложил главу о неоткрытом в учебник химии, а потом и целую серию «Энциклопедия неоткрытого для школьников». И в конце концов сам начал составлять такую энциклопедию, ради нее ушел из школы.

Работая, как-то не очень думал о парнишке, который натолкнул его на эту тему. Но все-таки вспомнил несколько лет спустя, когда писал предисловие. Потянулся к ручному видеофону, вызвал прежнюю школу, спросил номер ученика Январцева, если он учится еще.

Не очень знакомое, румяное и черноусое лицо появилось на экране.

— Как живешь, Лев? Помнишь меня? Вот захотелось узнать, какую же ось ты выбрал в итоге? Какие подарки решил делать людям?

— Буду филологом, учитель. Выбрал сравнительное языкознание.

— Вот тебе на! А я был уверен, что ты направишься в точные науки. Какие же подарки ищешь ты в языке?

— Всевозможные, учитель. Все на свете выражается словами, и у каждого народа свои оттенки — непереводимые идиомы. Вот я и хочу составить «Словарь непереводимого». Тонкости мышления, ускользнувшие от других народов, — разве это не подарок?

— Подарок, безусловно. — Бывший наставник был в сомнении. — Но мне кажется, это у тебя не последнее решение. Будут еще перемены.

Конечно, он оказался прав, этот опытный воспитатель. Льва ждали перемены.

И космос сыграл тут роль — беда планеты Той, спутника взрывчатой звезды. И Земля — земные достижения. И милая девушка по имени Винета.

Есть извечная, неизбежная и непреодолимая трудность у научно-фантастической литературы. Три типа читателей у нее. Для одних важнее всего слово «литература», для других — «фантастическая», для третьих все заслоняет «научно». Первые к фантазиям относятся с пренебрежением, с раздражением пропускают науку. Им нужна психология, желательно — психология чувства, лучше всего — тонкости любви. Дорогие товарищи, обещаю вам, что про любовь тоже будет в этом романе, хотя и не слишком много. Если вас интересует только любовь, лучше верните книгу в библиотеку.

Вторые, ценящие только фантазии и предпочтительно — с головокружительными приключениями, — пожалуй, и вы пропустите эту дополнительную главу. Невероятное начнется в главе восьмой. Если не терпится, сразу беритесь за восьмую, потом вернетесь, посмотрите все подряд.

Но имеется среди вас, читатели, и третья категория — самые придирчивые. Научная фантастика должна быть научной, утверждаете вы. Читая, на каждой странице допытываетесь, «научно это или ненаучно?». Какие ученые, в каком институте разрабатывают подобные темы? Где автор все это вычитал? И что такое оси Жерома? И какая такая книга определила жизненный путь Льва? Кто автор, как она называется, место и год издания, тираж, количество страниц, библиотечный шифр но возможности.

Только для этих въедливых читателей и дано настоящее дополнение.

Совсем коротко о книге, вдохновившей Льва. Это биография Менделеева, написанная Яккертом. Год издания, увы, 2027-й. Ни одного экземпляра нет пока даже в Ленинской библиотеке. Где автор читал ее? Видите ли, к нам в секцию фантастики такие книги доставляют по межвековому абонементу. Привозят на машине времени, вручают под расписку и отбирают сразу же, как просмотришь. Выписки не разрешают. Все на память. Естественно, делаешь ошибки, пересказывая, не без того.

Итак, биография! Дмитрия Ивановича Менделеева вы знаете все, представляете, что можно о нем рассказать. Что касается Яккерта, он физик, теоретик, наш современник, но пока еще никому не известный. Прославится в будущем столетии, уже после своей смерти; с учеными бывает такое. Когда его оценят, тогда издадут все его труды, научные и популярные работы, биографию Менделеева, в частности.

Поскольку Яккерт считал Жерома своим учителем, а Менделеева — предшественником Жерома, в книге о великом русском ученом рассказано и об осях Жерома. Что такое оси? Термин этот придумал Жером, создавая всеохватывающее описание природы. Ему все хотелось ориентировать человечество, показать, что уже открыто, до какого предела дошла наука и техника. Но в каком направлении шла? Вот и намечены были оси. Например, ось размеров. Допустим, исходная величина — человек — ноль отсчета. Кошка — в десять раз меньше по росту — первый порядок малости, Жук — в десять раз меньше кошки — второй порядок малости. Блоха — третий порядок, Амеба — четвертый порядок, и так далее по порядкам. Атомы на восьмом порядке, атомные ядра — на двенадцатом, электроны — на тринадцатом… И стоп! Глубже наука не пошла во времена Жерома. Даже рассуждала о неделимых квантах пространства — минимуме размеров.

Другой конец той же оси направлен в мир гигантского. Киты, горы, астероиды, планеты, солнца, галактики… Там пройден путь длиннее — двадцать семь порядков…

Какие оси были еще у Жерома? Ось времени, например: один конец в прошлом, другой — направлен в будущее. Ось временных промежутков — некое подобие оси размеров. Здесь тоже ничтожно малое — секунды и доли секунд, а также и громадное — годы, века, эпохи, эры, геологические периоды, миллиарды лет… Энергетические оси — скорость, температура, масса, энергосодержание. Захватывающе интересна сложная ось жизни — от вируса до человека и человечества. А дальше что?

Сам Жером насчитывал двенадцать осей, потом к ним прибавили еще двенадцать, потом еще сотни отростков. Согласились, что и осей бессчетное множество. Но все же были среди них основные — жеромовские, были и местные, коротенькие, например, ось химических элементов.

Почему же мальчика Льва Январцева так пленили эти оси?

Снова пересказываю мнение Б.Силина, наставника и биографа.

«Напрасно я допытывался у Льва, — пишет он, — с какой стати, начал он переписывать элементы. Мальчик не сумел объяснить. С трудом припомнил, что в какой-то популярной книжке вычитал, что у железа 26-й номер, а у меди — 29-й. Захотел узнать, какие номера у других веществ. Зачем? «Просто так, интересно». Не только дети, и взрослые не умеют объяснить, почему им нравятся танцы, шахматы или картины импрессионистов. Нравятся… и все!