Дуглас Хилл - Охотник

Финн, не двигаясь с места, огляделся, не в силах поверить случившемуся, не в силах осознать тот факт, что остался жив и победил. Но он многому научился во время этой короткой битвы.

Он узнал, что с Рабовладельцами, их прислужниками и машинами можно биться. И побеждать.

Ему еще предстояло долго обдумывать то, что он увидел: ведь каждый кусочек информации порождал сотни безответных вопросов. Но сам факт налицо: он лицом к лицу столкнулся с чужаками, бился с ними и выжил.

Финн медленно нагнулся, подобрал веточку и, едва передвигая ноги, пошел к загородке, где люди - заключенные все так же сгрудились в кучу и всхлипывали. Он просунул между столбами веточку, и с ней ничего не случилось. Чем бы ни был "Смертельный огонь", он больше не действовал.

- Вы свободны, - сказал он просто.

- Свободны? - То был голос старика. - Мы мертвы.

Но кое-кто уже с изумлением вставал, протискивался с опаской между столбов и выходил из загородки. Некоторые бросились к яме, заглядывали в нее, покачивали головами и что-то потихоньку бормотали. Девушка, которая уже разговаривала с ним, подошла к Финну и с любопытством смотрела на него.

- Сколько здесь было Рабовладельцев? - спросил он ее.

Она немного подумала и подняла два пальца.

- А сколько полосатых?

Тут она не задумываясь подняла шесть пальцев.

- Тогда опасаться нечего, - сказал Финн, - они все мертвы.

- Да и мы тоже, мальчик, - уныло сказал старик, отделившись от группы людей, все еще боязливо жавшихся к перегородке. Придут другие Рабовладельцы, и нам конец.

Финн удивился.

- Вас не найдут. Бегите, забирайтесь как можно глубже в лес. Лес спрячет вас. Дикий лес не любит Рабовладельцев.

Старик фыркнул.

- Дикий лес убьет нас так же быстро, как Рабовладельцы, не выжить нам. Не охотники мы, - из-за его спины доносилось одобрительное бормотание.

- Научитесь, - огрызнулся Финн, - а что же еще? Ждать, пока придут Рабовладельцы и их звери и сожгут вас? Бегите! Учитесь! В лесу можно жить!

- Да сможем мы жить там, - внезапно сказала девушка, - если с нами будет охотник и покажет, что к чему. Идем с нами. Научи нас.

- Не могу, - покачал головой Финн. - Я должен найти своих. В этом моя охота.

- Твои родственники уже умерли, или чего еще похуже, - настаивала девушка, - не найдешь ты их, да если и найдешь - не сможешь помочь. Помогли бы лучше нам.

- Не могу. Я должен идти своим путем - продолжать поиски, что бы ни ждало меня в конце концов.

- Так иди же, - проскрипел старик, - но учти, мальчик, ты убиваешь нас так же верно, как убил бы своим ножом.

- Я вас не убиваю, - спокойно ответил Финн. - Уже до того, как я пришел сюда, вы были практически мертвы. Здесь, - он указал за загородку. - А если вы не сможете жить в лесу и жить свободно, - продолжал он, и его глаза потемнели, - что ж, тогда можно считать, что вы были мертвы до того, как попали сюда.

Тут он повернулся и покинул людское стадо. Он ни разу не оглянулся, не бросил за спину взгляда: взбежал по склону, выбрался из долины, и темнота сомкнулась над оставшимся позади.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ. ПО СЛЕДУ

7. НЕЗВАНЫЙ ГОСТЬ

Финн лежал на животе и всматривался с травянистого берега в прозрачную воду лесного озерца, образованного извилистым ручейком. В одной руке он держал ровную палку, ствол деревца которого он срубил и отрезал ветви. Он расщепил толстый конец палки и вставил в расшей рукоятку своего ножа, туго обмотав кожаной пращой. Получилась грубая острога - грубая, но действенная, на что указывали две довольно крупные рыбы, лежащие рядом с ним на траве.

Но он был очень голоден, и двух рыбин, понятно, ему не хватило бы. Он не мигая уставился на воду, держа острогу наготове. Мелькнула подводная тень и стала приближаться к тому берегу, на котором он лежал. Даже ресница у него не дрогнула, а потом острога с такой скоростью метнулась, что просто исчезла из виду, погрузившись в воду и вынырнув с рыбиной, нанизанной на лезвие. Не очень большая, решил он, но хватит.

Он снял рыбину с ножа, положил рядом с другими и разобрал острогу. Пращу он положил на траву сушить. Потом он почистил рыбу, а голову и внутренности швырнул обратно в реку. Неподалеку в неглубокой ямке, вырытой в дерне, почти бездымно горел костерок из сушняка. Через несколько мгновений от костра осталась только кучка ярких углей, а поблизости лежала решетка из зеленых ветвей, достаточно пристроить ее над углями, и получится что-то вроде гриля.

Меньше, чем через минуту куски рыбы уже лежали над огнем и начинали шипеть. Финн сидел рядом, мирно смотрел на угли, спину ему жгло заходящее солнце. Он казался целиком поглощенным удовольствием и отдыхом:

Но мысли его были далеко не мирные.

Несколько дней прошло с тех пор, как он повернулся спиной к обломкам базы Рабовладельцев и тем людям, которые боялись свободы так же сильно, как и неволи. Тогда он, не давая себе ни минуты отдыха, вернулся по своему следу на полянку в вечнозеленом лесу, где трое вихревых саней Рабовладельцев встретились и разошлись.

Он хорошо понимал, как трудно будет теперь, после дождя, уловить хоть бы один след из двух. Но если он и не сможет это сделать, ему может попасться неверный след, и он потратит дни и даже недели, прежде, чем обнаружит ошибку. Но делать ничего не оставалось. Джош и Джена должны быть вместе, в одних из двух других саней, а он не может раздвоиться надвое.

Однако, вернувшись на полянку, где солнце лило свой туманный свет сквозь кроны вечнозеленых растений, он без колебаний сделал выбор - идти за санями, которые направились почти точно на запад. Он нашел один или два слабых полустертых следа на толстом ковре из опавших иголок, и они дали ему общее направление. Поэтому он и пошел на запад.

По крайней мере он знал, что Рабовладельцы стараются вести свои машины почти по прямой линии. Он рассчитывал на это их свойство, надеясь, что сможет обнаружить более четкий след где-нибудь дальше. Поэтому он, как и раньше, двигался зигзагом вдоль того направления, которое выбрал, и исследовал землю так же тщательно, что вряд ли хоть один лист или травинка избежали его внимания.

Таким образом, он несколько дней шел на запад. Теперь он уже не бежал, сломя голову, как в первый раз. Теперь он знал, что нет смысла загонять себя до упаду. Он понятия не имел, как долго ему придется искать, как далеко придется ему зайти. Поэтому он путешествовал более мудро, заставляя себя - хотя и глубоко жалел потерянное время - искать пищу для плотного ужина в конце каждого дня.

Но дни шли, и он все больше и больше терял надежду. Несмотря на все свое мастерство и предельную концентрацию, он не мог найти ни единого признака, который показал бы, что по лесу прошло что-то, вроде вихревых саней в том направлении, в котором он следовал.