Галина Мария - Волчья звезда

- Понятия не имею, - сказал Скарабей. - Но, насколько я понял. Звездные люди вежливые. И если бы они тебя выставили бы (и, кстати, поделом), то извинились бы хотя бы передо мной. Скорее всего, у них нашлись какие-то другие дела. Они же не обещали тебе приезжать за тобой каждый день?

- Нет. Но до сих пор они всегда так и делали.

- И у тебя это вошло в привычку, - сказал старик. - Вот и избавляйся от нее. Мы сами по себе. Они сами по себе.

Я не успела избавиться - на следующий день лодка пришла. Утром. Улисс спрыгнул с нее и вошел в Дом.

- Прошу прощения, отец, - сказал он Хранителю.

Я подумала - сейчас скажет, что я некабельна, вот тут все и начнется. Но он сказал:

- У нас тут беда случилась… Вот мы и вынуждены были на время оставить занятия…

- Сочувствую, - вежливо сказал Скарабей. Он не спросил - какая, поскольку был человеком вежливым. Я бы спросила, не удержалась. Но Улисс сам сказал:

- Мы высадили одну из наших групп у развалин, там, на севере… Ну, знаете…

- Не знаю, - сказал Скарабей. Он отвечал только за свои развалины, понятное дело - чужие ему были ни к чему.

- Ну ладно. Все равно это довольно далеко отсюда. Но там когда-то был крупный город, и мы подумали… В общем, они пропали. Семь человек… Не знаете, там опасно?

- Везде опасно, - сухо сказал старик.

- Мы пытались их разыскать, но… Ладно, Выпь, собирайся, Диана ждет.

Уже в лодке я спросила:

-А что с ними случилось, с этими вашими людьми?

Он печально ответил:

- В том-то и беда, что мы не знаем. Они выходили на связь вечером, два дня назад. Плановый сеанс. Следующий должен был быть утром, но…

- Что такое “плановый сеанс”?

- Я же рассказывал тебе. Есть способ говорить на расстоянии. При помощи Предметов.

Я кивнула, потому что и в Записях порою попадалось что-то в этом роде.

- Наверное, - сказала я, - ночью на них кто-то напал. Неожиданно.

- На нас невозможно напасть неожиданно. Ты же сама видела - в лагерь нельзя проникнуть… он защищен силовым полем. Потом… наверняка остались бы какие-то следы борьбы… насилия… а лагерь просто пуст. Мы обыскали всю округу, никаких сигналов, никаких следов, ничего. Приборы зарегистрировали сильное возмущение электромагнитного поля, но мы и сами такие наблюдали. Скорее, это все же природное явление…

Я покачала головой. Половины из того, что он говорил, я не поняла, но точно знала одно - если кто-нибудь настолько уверен в своей неуязвимости, он, считай, уже мертвец. Наверное их людей уже убили и съели, но разве этим втолкуешь?

*

А вечером, когда я вернулась, у Хранителя была Дрофа.

Они, видимо, о чем-то спорили, но когда я вошла, разом смолкли, развернулись и уставились на меня.

- Явилась, - Дрофа неодобрительно поджала губы, - полюбуйтесь на нее.

Скарабей неохотно проговорил:

- Оставь девчонку в покое. Это я ей велел.

- Люди недовольны. Жалуются, что чужаки сюда зачастили. И все из-за этой. Да и она не лучше: катается взад-вперед на этой штуке, словно так и надо. Откуда ты знаешь, что они с ней там делают?

- Ничего плохого они с ней не делают. Они сказали, будут ее учить.

- Чему учить? Ты только посмотри на эту бестолочь - чему ее можно научить? Стоит, глазами хлопает.

- Пусть она сама расскажет. Чему они тебя учат. Выпь?

Я растерялась. По мне, так они и впрямь ничему толковому меня не учили одни сплошные глупости, но скажи я все как есть, хлопот не оберешься. Дрофа баба вредная. Мало ли что ей в голову взбредет…

И тут же услышала:

- Может, порчу на нее навели… Нечего ей туда ездить.

Я торопливо сказала:

- Учат разбираться с Предметами. У них этих Предметов полным-полно.

- И Предметы их, небось, порченые. И тебя они испортили.

Я взяла плошку и пошла к хранилищу в дальнем углу. Скарабей, было, дернулся, но Дрофа смотрела на него так язвительно, что он промолчал.

- Ну? - ехидно сказала Дрофа.

Предметы лежали там в полутьме, каждый в своем гнезде, каждый для чего-то когда-то был предназначен, каждый очищен от грязи и ржавчины…

- Вот это… - сказала я.

- Что? Вот это? - спросила Дрофа.

- Это не совсем Предмет. Это часть Предмета. И вот это - тоже.

Многие Предметы попадались нам скрюченные, искореженные какой-то неведомой силой, а один выглядел так, словно кто-то скручивал его, пытаясь выжать воду. И я вдруг почему-то поняла, что это его настоящая форма.

- Если вот эту… скрученную штуку, - начала я.

- Винт… - тихо подсказал Хранитель.

-Ага… Если вот этот винт запихать вот в эту трубку… Тогда на него очень удачно надевается сначала вон тот металический цветок с острыми по краям лепестками, а потом вот эта плоская штука с дырочками, а вон ту ручку нужно насадить на винт с другой стороны…

Ручка, правда, была чуть-чуть подпорчена, и раньше на ней, должно быть, имелась деревяная нашлепка, чтобы удобнее было хвататься, но и так сойдет. В станине, к которой крепился раструб, было отверстие, должно быть, сквозь него продевался какой-нибудь штырь - сейчас его не было, мелкие Предметы имеют свойство разбегаться, как тараканы, но если бы он был, всю эту штуку можно было бы укрепить на деревяной доске.

- И что? - Дрофа подозрительно наблюдала за моими действиями. Скарабей тоже. Не иначе, как он решил, что я соорудила что-то опасное.

- Это такая мельница. Только маленькая. И она не перетирает, а режет. Винт проталкивает все, что вы кладете вот сюда… Только прижимать нужно осторожно… а то палец отхватит…

- И что ей можно резать?

- Хоть что. Хоть овощи, хоть мясо. Сами увидите.

- Ну и ну, - сказала Дрофа. Она схватила мельницу и вылетела из комнаты только мы ее и видели…

Скарабей тоже сказал:

- Ну и ну!

Я скромно промолчала.

- Как это ты догадалась? - изумленно спросил Хранитель.

- Не знаю. Просто само так получилось. Вроде как увидела…

- А… - нерешительно спросил он, - еще можешь?

- Тут больше нет ничего такого… целостного… может, если порыться в других Хранилищах…

- Ладно, - сказал он, - ладно, потом… Так значит, вот чему они тебя учат…

Я подумала, что ничему такому они меня и не учили, но на всякий случай сказала:

-Ага!

- Ну, теперь пусть только попробуют, - мрачно произнес он.

Я поняла, что на этот раз пронесло. Только не поняла, как.

*

После этой истории уже никто не возражал против того, что сверкающая лодка Звездных Людей ежедневно, утром и вечером, появлялась в становище, а вскоре случилось и еще кое-что.

Может, не вози они меня каждый раз туда и обратно, все обернулось бы по-другому, но раз заведенный порядок соблюдался неукоснительно. Я ни разу не оставалась ночевать в их становище. В том Доме, где они со мной работали, даже и не было ничего похожего на постель, а больше никуда они меня не пускали. С утра кто-нибудь из этих двоих - либо Улисс, либо Диана, - забирали меня, а вечером привозили обратно. Весной вечера долгие, но если эта их лодка не успевала добраться в становище до темноты, она освещала себе путь огнями яркими, как маленькие луны. Если это была Диана, она делала что-то такое, отчего начинала сама по себе звучать музыка - хоть сначала я даже и не поняла, что это музыка, потому что уж очень она странная - ни складу, ни ладу; словно инструменты, вместо того, чтобы играть в едином порыве, изо всех сил старались помешать друг другу. Потом-то я привыкла, и поняла, что что-то в ней все-таки было. Порою в игру вступали голоса, когда мужские, когда женские. Я уже знала, что они существуют как бы сами по себе, отдельно от человека; они как бы были всегда, как Записи, и одну и ту же мелодию можно было слушать сколько угодно; она нисколько не менялась. Но однажды музыка прервалась в неправильном месте, и вместо нее раздался незнакомый голос. Он что-то произнес на непонятном языке, который я ненавидела именно потому, что ничего не могла разобрать. Скарабей бы понял, подумала я, надо попросить его, чтобы он и меня научил. И сама удивилась этой мысли - прежде-то от лишних занятий я старалась увильнуть.