Роберт Силверберг - Пасынки Земли

– Я буду с вами предельно откровенной, мистер Эвинг. Ваше присутствие на Земле вызывает у нас беспокойство. Я имею в виду представителей правительства Сириуса, чьи интересы мы здесь защищаем. Мы не хотим, чтобы нашим капиталовложениям что-либо угрожало.

– Ваше объяснение еще ничего не проясняет, – сердито произнес корвинит.

– Точнее, нас интересует, имеете ли вы как представитель Корвина или, возможно, лиги бывших колоний какие-либо намерения относительно Земли в целом либо определенных ее территорий, – отчеканила девушка. – Сейчас я абсолютно с вами откровенна. Пожалуй, даже слишком. Мы, обитатели Сириуса, никудышные дипломаты. Прямота – одна из национальных черт нашего характера.

– Корвинитам тоже свойственна эта черта, – кивнул Эвинг. – Возможно, это общая черта уроженцев колоний. И я отвечу вам столь же прямо: нет никакой лиги планет-колоний, и у нас нет никаких намерений завладеть чем-либо на Земле.

– Тогда почему же вы здесь?

Он не на шутку рассердился.

– Я все это объяснил вашему другу Фирнику еще утром, через несколько минут после того, как вошел в вокзал космопорта. Я рассказал ему, что Корвину угрожает опасность от нашествия пришельцев из другой галактики и что я прибыл сюда просить о помощи.

– Да. Вы именно это рассказали ему. Однако неужели вы думаете, что он поверил вам?

В отчаянии Эвинг застонал:

– А почему он не должен мне поверить, черт возьми! Ведь это же чистейшая правда!

– Разумный человек не станет преодолевать расстояние в пятьдесят световых лет только ради того, чтобы просить военную помощь у самой беспомощной планеты во всей Вселенной! Вам нужно было придумать какую-нибудь другую ложь, получше этой, – насмешливо сказала Бира.

Эвинг пристально посмотрел на нее.

– Наша планета полностью изолирована, – произнес он спокойно, но убедительно. – Нам ничего не было известно о нынешнем состоянии Земли, и мы думали, Земля сможет нам помочь. Теперь я, правда, понимаю, как глубоко мы заблуждались. Завтра я отправляюсь домой, с тяжелым сердцем, но поумневший. А пока я очень устал и хочу спать. Будьте добры, уходите.

Неожиданно для Эвинга Бира встала и села на кровать рядом с ним.

– Хорошо, – произнесла она громко и вместе с тем нежно. – Я скажу Фирнику, что вы здесь именно по той причине, которую только что изложили.

Ее слова должны были смутить его, но он ждал такого продолжения. Это был отвлекающий маневр с целью усыпить его бдительность. Сириане не слишком щепетильны в выборе средств для достижения своих целей.

– Спасибо, – сказал он с усмешкой. – Я тронут вашим доверием.

Она пододвинулась к нему ближе.

– Почему вы не хотите выпить со мной? Поймите, работа в консульстве Сириуса не заполняет всю мою жизнь. Вам, наверное, трудно поверить, но вне работы я совершенно другой человек и имею право на личную жизнь.

Он ощутил тепло ее тела. Бира протянула руку, наполнила бокал и вложила его в неподатливые пальцы Эвинга. «Интересно, – размышлял корвинит, – видит ли все это Фирник на экране своей шпионской аппаратуры?» Ее руки ласкали его плечи, гладили грудь. Эвинг смотрел на нее с жалостью. Глаза девушки были закрыты, влажные губы открыты для поцелуя. Ее дыхание стало прерывистым. «Может быть, она притворяется? – подумал он. – Как бы то ни было, меня совсем на влечет к ней».

Бэрд резко отодвинулся от сирианки – она едва удержала равновесие.

Глаза ее широко раскрылись, вспышка ненависти отразилась в них. Однако она быстро овладела собой и изобразила из себя оскорбленную женщину:

– Зачем вы так? Я вам не нравлюсь?

Эвинг простодушно улыбнулся:

– Вы мне кажетесь очень забавной. Но мне не по нраву заниматься любовью прямо перед объективом скрытой камеры.

Глаза ее сузились, она сердито скривила губы, а затем рассмеялась:

– Вы подумали, что я разыгрываю спектакль? Что я все это делаю во славу своей великой планеты?

– Да, – подтвердил он.

Бира залепила ему пощечину. Это можно было предугадать. Эвинг ожидал именно такой реакции на произнесенное им «да». Удар был поразительно силен для пощечины. Может быть, он неверно истолковал ее поведение? Однако Эвингу сейчас было все равно.

– Теперь-то вы уйдете? – спросил он.

– Мне и остается только уйти, – с горечью прошептала она и, покраснев, добавила: – Если вы типичный представитель мужчин Корвина, то я рада, что корвиниты объявляются здесь не чаще одного раза за пять веков.

Механический робот!

– Вы все сказали?

Она взяла легкую накидку, брошенную на спинку кресла, и набросила ее себе на плечи. Эвинг не пошевелился, чтобы помочь ей. Он спокойно ждал, скрестив руки на груди.

– Вы чудовище! – полупрезрительно, полусерьезно произнесла она. Затем глаза ее снова вспыхнули. – И все же вы выпьете со мной прежде, чем я уйду?

«Ты столь же хитра, сколь неуклюжа», – подумал Эвинг. Она столько раз предлагала ему выпить за последние полчаса, что он был бы последним дураком, если бы не заподозрил, что напиток отравлен. Ну так он будет не менее хитрым!

– Хорошо, – согласился Эвинг. – Попробую.

Взяв бокал, который она наполнила для него, и передав ей другой, он посмотрел на нее с вызовом.

– Чего же вы ждете? – спросила Бира.

– Жду, когда вы выпьете первой.

– Вы все еще полны подозрений? – она отпила из своего бокала, взяла бокал у него и отпила из него примерно столько же.

– Вот! – сказала она, переведя дух. – Я, как видите, еще жива. Ни в одном из бокалов нет яда. Поверили теперь?

Эвинг улыбнулся:

– Только на этот раз.

Продолжая улыбаться, он поднял бокал. Напиток был крепкий и согревающий. Еще через мгновение его ноги подкосились. С большим трудом он заставил себя удержать равновесие. Комната закружилась перед его глазами.

Он увидел торжествующее, ухмыляющееся лицо девушки, упал на колени и уперся в ковер руками.

– Все-таки наркотик… – прошептал он.

– Конечно. Это вещество совершенно не воздействует на метаболизм уроженцев Сириуса. Раньше мы не знали, действует ли оно на корвинитов.

Теперь знаем.

Эвинг вцепился пальцами в ковер: комната бешено крутилась перед ним.

Ощущая неимоверную слабость во всем теле, он испытывал горькое чувство стыда за то, что дал себя провести. Он изо всех сил старался удержать сознание – подняться с пола он уже не мог.

Вдруг, сквозь шум в голове, Бэрд услышал, как открылась входная дверь номера, но у него уже не было сил поднять глаза.

– Вы следили все это время? – обратилась к кому-то Бира Корк.

– Конечно! – голос принадлежал Фирнику. – Вы считаете, он все еще скрывает истинные цели своего приезда?

– Уверена в этом, – в голосе Биры сквозила злобная интонация. – Но прежде чем он заговорит, его нужно будет хорошенько помучить.