Филип Дик - Игроки Титана

В комнате появилось светловолосое дитя группы Стюарт Маркс. Он вел под руку свою высокую, мужеподобную супругу Юл, одетую в замшевый пиджак и джинсы.

— Я смотрел сегодня программу Нэтса Кэтца, — тут же выпалил Стюарт. — И знаете, что он…

— Так оно и есть, — перебил Стюарта Маркса Клем Гейне. — Счастливчик Лакман уже прибыл на Западное побережье. Он обживает свою новую резиденцию в Беркли.

На пороге появился сияющий Сильванус Ангст, прижимающий к груди завернутую в бумажный пакет бутылку виски. Как и обычно, он был в прекрасном расположении духа. Следующим был Джек Блау, обведший присутствующих горящим взором черных блестящих глаз. Молча кивнув, он направился к своему обычному месту.

Джин, супруга Джека, подошла к Фрее.

— Может, вас это заинтересует… Видите ли, мы принимали участие в выборе новой супруги Пита. Нам пришлось провести с «Соломенным Чучелом» целых два часа.

— Ну и как? — спросила Фрея, сделав вид, что разговор о Пите ее особенно не занимает.

— Все получилось как нельзя лучше, — оживленно зачастила Джин. — Эта женщина — кстати, ее зовут Кэрол Холт — сегодня вечером появится здесь. Она может появиться с минуты на минуту.

— И что же это за женщина? — сощурив глаза, спросила Фрея.

— О, она чрезвычайно интеллигентна!

— Я не об этом, — вздохнула Фрея, — я спрашиваю, — как она выглядит?

— Небольшого роста. Волосы каштановые… Не знаю, что еще о ней сказать. Почему бы тебе не дождаться ее прибытия?

Ведь и часа не пройдет, как ты ее увидишь… — Джин посмотрела на дверь и тут же замолчала. На пороге стоял Пит Гарден, с интересом внимавший ее рассказу.

— Привет! — сказала Фрея. — Они тебе жену нашли, Пит.

— Не знаю, как и благодарить тебя, Джин, — прохрипел в ответ Пит Гарден.

— Должен же у тебя быть партнер в Игре, верно? — попыталась утешить его Джин.

— Слушай, Джин, ты зря считаешь, что это меня расстраивает, напротив, я этому даже рад! — Так же как и Сильванус Ангст, Пит держал в руках бутылку виски, завернутую в бумажный пакет. Он поставил ее на стол рядом с бутылкой Сильвануса и сбросил с себя куртку.

Сильванус радостно фыркнул и сказал:

— Пита сейчас совсем другие проблемы волнуют. Верно, старик? Знаешь, кто заграбастал Беркли? Счастливчик Лакман! — полный коротышка Сильванус вразвалочку подошел к Фрее и, потрепав ее по волосам, спросил: — А ты, милочка, как к этому относишься?

Убрав руку Ангста со своей головы, Фрея ответила:

— Мне это очень не нравится. Происходит что-то ужасное.

— Все правильно, — согласилась Джин Блау. — Я думаю, нам следует выработать какую-то единую стратегию. И сделать это следует прежде, чем сюда пожалует Лакман.

— Что вы можете ему противопоставить? — усмехнулся Ангст. — Вы что, не пустите его за стол или откажетесь играть с ним? А-а, вот то-то и оно!

— Играя с ним, мы не должны делать серьезных ставок, только и делов! — тут же отозвалась Фрея. — С нас достаточно и того, что он сумел влезть сюда. Если же он расширит свои владения…

— Мы не вправе допустить этого, — согласился Джек Блау и перевел взгляд на Уолта Ремингтона: — Как ты мог это сделать? После того, что произошло, мы вправе изгнать тебя. Неужели ты настолько глуп, что до сих пор не понимаешь, чем это может нам грозить?

— Все он понимает! — вмешался в разговор Билл Калумайн. — Ты забываешь об одной немаловажной детали, Джек: он продавал Беркли брокеру, а не Лакману.

Теперь со своего места поднялся и Клем Гейне.

— Я вот о чем подумал — нам в любом случае нужно настоять на том, чтобы он обследовался на ЭЭГ-установке. Я берусь доставить ее сюда сам. Кто знает — может, этого будет достаточно, верно? Нам нужно хоть как-то оградить себя от него!

— Может, следует посоветоваться с Ю. С. Каммингсом? — спросила собравшихся Джин Блау. — Вдруг он нам что-нибудь подскажет? Насколько я знаю, они не хотят, чтобы один и тот же человек контролировал оба побережья. Когда Счастливчик Лакман вышиб из Игры Джо Шиллинга, дырки сильно расстроились, хотя речь шла всего лишь о Нью-Йорке!

— Я предпочел бы обойтись без дырок, — сказал Билл Калумайн. Он обвел присутствующих взглядом и громко спросил:

— Какие еще будут идеи?

Установилось напряженное молчание.

— Послушайте! А не можем ли мы его того?.. — поднялся со своего места Стюарт Маркс. — Понимаете, что я имею в виду? В конце концов мужчин здесь шестеро, он же всего один. Достаточно будет один раз напугать его по-настоящему, и он отсюда смотается.

Немного помолчав, Билл Калумайн ответил:

— Я согласен с последним предложением. В любом случае это не помешает. Мы можем разыграть во время Игры настоящий спектакль, и если он…

Билл Калумайн замолк, чувствуя, что в комнату кто-то вошел.

Поднявшись на ноги, Джин Блау громко возгласила:

— Друзья, я хочу представить вам нового игрока, прибывшего к нам из Лас-Вегаса и прежде входившего в группу «Соломенное Чучело». Зовут этого игрока Кэрол Холт!

Взяв незнакомку за руку, Джин вывела ее на середину комнаты.

— Кэрол, позволь представить тебе Фрею и Клема Гейне, моего супруга Джека Блау, Сильвануса Ангста, Уолтера и Дженис Ремингтон, Юл Маркс и Стюарта Маркса и, наконец, твоего нового партнера по Блефу Пита Гардена! Пит, это Кэрол Холт, твоя новая супруга, мы выбирали ее целых два часа!

— А меня зовут миссис Ангст! — раздалось с порога. — Ну и ночка сегодня выдалась — сразу два новичка!

Оценивающе посмотрев на Кэрол Холт, Фрея перевела взгляд на Пита, пытаясь понять его реакцию на новую супругу. Однако Пит вел себя так, словно находился на официальном приеме. Учтиво кивнув Кэрол, он тут же застыл, задумавшись о чем-то своем. Вел он себя как-то странно, и объяснялось это скорее всего тем, что он пока не оправился от шока прошлой ночи. Впрочем, то же Фрея могла сказать о себе.

Кэрол Холт, дама из «Соломенного Чучела», не показалась Фрее чем-то выдающимся, хотя той и нельзя было отказать в известном шарме, — волосы искусно завиты в модное «крысиное гнездо», глаза тонко подведены… Чулков на ней не было, обута же она была в легкие, без каблука и задника, туфли. Хлопковая рубаха, напоминавшая своим видом сари, несколько полнила женщину в талии. Кожа у нее была чистая и гладкая, а голос мелодичный и нежный…

Вот только Питу она решительно не подходила — ему нужен совсем другой тип женщины. Какой? Только не такой, как она сама. Их брак можно было назвать односторонним, — она испытывала к нему глубокие чувства, он же оставался безучастным и мрачным, что не могло не привести к таким тяжелым последствиям, как потеря Беркли.