Фредерик Пол - Гладиаторы по закону

- Не думаете?

- Попробую еще раз все взвесить.

Задребезжал дверной звонок, и старик поднялся, махнув рукой Мандину не мешать ему.

- Я сам. Это было просто временное недомогание.

Вернулся в комнату он с Нормой и Доном Лавинами.

- Здравствуйте, Мандин, - сказала девушка удрученным тоном. - Вы все-таки разыскали нас. Вы что-нибудь ели?

- Да, спасибо.

- Тогда извините, мы перекусим.

Они открыли две саморазогревающиеся банки с гуляшом и молча опустошили их.

- А теперь, - обратилась Норма к Мандину, - биографические данные. Тон ее голоса был наполнен сарказмом и ненавистью.

- Дон и я - дети богатых, но честных родителей. Родились мы в Кошоктоне, штат Огайо. Когда мы с братом появились на свет, отец - Дон старший - был уже весьма немолод. Первые пятьдесят лет своей жизни он трудился, не покладая рук. Начал как специалист по пластмассам, у него был небольшой завод - кузова автобусов, пожарных машин и тому подобное. Еще в школе он учился с неким Барни Германом, который впоследствии специализировался в области электроники и электроаппаратуры. Они вместе работали, мечтали, строили планы. Это были одержимые. Они изобрели, спроектировали и изготовили первый опытный образец дома "ДМЛ", известного как надувной дом, или дом-пузырь.

- Я кое-что знаю о ДМЛ, мисс Лавин, - сдержанно заметил Мандин. - Не был ли там замешан еще некто Моффет?

- Это произошло позже, гораздо позже. В течение почти тридцати лет папа и мистер Герман трудились, изнуряя себя, отдавая все ради воплощения своей мечты. Мама говорила, что она видела отца не больше одного раза в месяц. Мистер Герман умер холостяком. Они разработали и построили Дом-пузырь, но у них не было капитала запустить его в массовое производство.

- Но, - возразил Мандин, - они могли сдать в аренду права...

- Их изобретение положили бы в долгий ящик. Разве я не сказала, что они были одержимыми? Они разработали дом, который был дешевле и лучше всех домов. Это была революция в домостроении! Ее можно сравнить, пожалуй, с появлением синтетических материалов в текстильной промышленности или с моделью автомобиля "Форд-Т" в автомобилестроении. Разве не ясно, что даже миллионер не мог иметь дом лучше, чем ДМЛ? Папа и мистер Герман хотели давать их людям с самой разумной прибылью. Ни один производитель так не поступил, пока рынок не был бы наполнен моделями по наивысшей цене. Но они не были бизнесменами, Мандин. Они были мечтателями. Бизнес их мало интересовал. Вот тогда-то и появился со своим планом Моффет.

- В самом деле, очень остроумный план, - встрепенулся Райан, - с учетом налоговых тонкостей. Передав права на изготовление домов крупной корпорации, ДМЛ избежала финансовых издержек. Корпорация давала своим служащим то, что нельзя было достать где угодно - прощайте, затруднения с рабочей силой. Поначалу ДМЛ сдавала свои права за деньги. Затем, когда дело стало разрастаться, компенсацией стали пакеты акций, акций без фиксированного дивиденда.

Девушка рассудительно кивнула.

- В течение десяти лет ДМЛ стала обладательницей ощутимой доли сорока корпораций, а папе и мистеру Герману принадлежала половина всей ДМЛ. Затем папа обнаружил, что происходит. Он рассказал об этом мистеру Герману и, как мне кажется, это убило его - видите ли, он к тому времени был уже стариком. Статус заключивших контракт. Одно дерзкое слово - и тебя вышвыривают из ДМЛ, твоего собственного ДМЛ. А если тебя вышвыривают из ДМЛ, то ты сразу оказываешься... - она заколебалась, обводя взглядом убогую комнату, - оказываешься здесь.

- Но если ваш отец был одним из владельцев... - удивленно произнес Мандин.

- Только двадцать пять процентов, мистер. А двадцать пять процентов Германа перешли к его дальним родственникам после смерти старика от дифтерита. Отцу было тогда уже 65 лет. Его мечта стала явью. В его домах-пузырях проживало почти сто миллионов человек. Они стали оружием, с помощью которых фирма от него отделалась.

- Заводской охране был передан фотоснимок отца, - мечтательно произнес Дон Лавин. - Его арестовали за нарушение общественного порядка в пьяном виде, когда он пытался проникнуть на заседание акционеров. Он повесился в своей комнате.

Мандин прочистил горло.

- П...простите. Неужели ничего нельзя было сделать?

- Очень немногое, - печально произнес Райан. - Да, у него были акции, но фирма их конфисковала. Сфабрикованный комитет кредиторов издал распоряжение, запрещавшее выдачу его вкладов после смерти. Вклады были заморожены в течение двенадцати лет. Затем по небрежности, а, может, кто-то вышел на пенсию, или был уволен, а заменивший его не знал, по какой причине эти вклады заморожены - в общем, ДМЛ проморгала. Срок задержки их выдачи не был своевременно продлен. Норма и Дон Лавин стали владельцами 25 процентов акций фирмы ДМЛ.

Мандин обвел взглядом жалкую комнатушку, и не произнес ни слова.

- Осталась только одна мелочь, - с горечью вымолвила Норма. - Дон извлек акции из сейфа и куда-то их сунул. Скажи нам, Дон, где они сейчас?

Мечтательные глаза ее брата расширились и часто-часто заморгали, лицо исказила гримаса страха.

- К... к... к... - судорожно заикаясь, будто помешанный, пролепетал он, после чего разразился рыданиями, Норма все с тем же каменным выражением лица стала гладить его по плечу.

- Когда мы стали им досаждать, как они выразились, - сказала она испуганному адвокату, - Дона похитили. Его не было три дня, и он ничего не помнит, что с ним случилось. Врач сказал, что у него такое состояние, как после пятидесяти часов кондиционирования.

- Но ведь это незаконно! - воскликнул, не в силах скрыть свое потрясение и гнев, Мандин. - Частным лицам запрещено заниматься кондиционированием!

- Разумеется, запрещено! - вспылила Норма. - Вы теперь наш адвокат, Мандин. Вот и помогите распутать это дело. Подготовьте иск к ДМЛ.

Мандин сел. Закоренелые преступники (вроде того вора, защиту которого он только что вел) подвергались кондиционированию в течение двадцати пяти часов за семь-десять дней. А тут пятьдесят часов за три дня!

- Почему они просто не похитили акции? - спросил он.

- Это было бы незаконно, - пояснил Райан и поспешно поднял руку. - Нет, серьезно. Принудительную продажу можно было бы признать недействительной. Этого мог бы добиться и сам Дон, или его наследники и опекуны. А таким способом акции нейтрализованы, ДМЛ как будто и ни при чем. Фирме не нужны эти акции, их и так у нее уйма. Просто ее заправилы не хотят, чтобы акции были у Лавинов!

Мандину стало не по себе.

- Понятно, - произнес он. - Извините меня за бестактность и бестолковость. Значит, теперь Дон не знает, куда он подевал акции, а вы хотите их найти.