Владимир Васильев - Антарктида online

– Что там, Нафаня? – спросил Юрий.

Он все еще боялся океанских сюрпризов. Отсутствие опыта заставляло нервничать даже по пустякам.

– Не пойму, – ответил Мишка. – Что-то белое прямо по курсу. И тучки какие-то на горизонте поползли.

– Подержи-ка руль, – Юрий встал.

Баландин, не дожидаясь просьбы, вынул из рундучка бинокль и молча протянул капитану.

С полминуты Юрий разглядывал море впереди.

– Тоже не пойму, – объявил он. – Скоро подойдем.

Минуты шли, «Анубис» ходко тянул навстречу загадке.

– Бумага, что ли? Или скатерть какая-нибудь?

– Откуда тут бумага? – спросил Нафаня.

– Да мало ли? Обронил кто-нибудь.

– А может, водоросли? – несмело предположил Баландин, тоже выбравшийся на палубу.

– Разве бывают белые водоросли? – усомнился Юрий.

– Черт их знает, – вздохнул Баландин. – У нас – не бывает точно. А тут…

До белого пятнышка осталось метров тридцать; и было оно не таким уж маленьким.

– Левее возьми, – скомандовал капитан.

Нафаня послушно шевельнул румпелем; «Анубис» чуть заметно отклонился.

– Братцы, – дошло вдруг до капитана. – Да это же льдина!!!

Неровная, оплывшая по краям глыба обыкновеннейшего льда осталась справа по борту, а секундами позже заколыхалась в кильватерной струе.

– Льдина на экваторе?

– Наверное, с судейского катера сбросили, – авторитетно заявил Нафаня. – Скоро растает. Эх, жаль, пленка кончилась, сфоткать бы!

– А откуда на катере столько льда?

– Да мало ли, – фыркнул Нафаня. – Холодильник, к примеру, размораживают.

Капитан передернул плечами и вновь поднес к глазам бинокль.

– Мамочки, – остолбенел он.

– Что?

– Что? – наперебой всполошился экипаж.

– Сами поглядите.

Впереди, снова точно по курсу вставала целая гора. Белая, ослепительно сияющая на южном солнце. А между нею и «Анубисом» виднелось десятка три льдин поменьше.

– Это тоже из холодильника? – с иронией обратился к Нафане Юрий.

Он уже снова стоял на руле, отдав бинокль команде.

Никто не ответил.

Одна из небольших льдин осталась по левому борту; что-то черное шевельнулось на ней.

Баландин поглядел в бинокль.

– Елы-палы, – сказал он ошарашенно. – Это пингвин! Чтоб я сдох – настоящий пингвин!

Если бы Олег Баландин как следует разбирался в пингвинах, он бы уточнил, что это пингвин Адели.

А еще дальше впереди, за целой россыпью льдин разной величины вставала сплошная стена белесого-белесого, плотного-плотного тумана.

Капитан зябко передернул плечами, только тут сообразив, что ему действительно холодно.

Спинакер громко шлепнул и заполоскался.

– Ветер меняется, – забеспокоился Женька Большой. – В бейдевинд уходит…

– Спинакер майна! – без колебаний скомандовал капитан. – Стаксель вира. И давайте-ка левым галсиком, а то в айсберг вмажемся еще ненароком. Олежка, захвати свитерок заодно. Зябко что-то…

Здоровенный столовый айсберг медленно дрейфовал навстречу – наверное, гонимый изменившимся холодным ветром. «Анубис» закренился и изменил курс, капитан привычно отметил отклонение по компасу.

– Экватор называется, – с отвращением пробурчал из кубрика Баландин. – Холодрыга, пингвины…

Ветер изменился не зря – стекающий с ледяного купола Антарктиды холодный воздух подкорректировал экваториальные пассаты, как по направлению, так и по температуре. Многотысячекилометровая глыба материка окутала берега непроглядным туманом. Кроме того, она стеной стала на пути теплого экваториального течения. В годами устоявшийся котел, где варилась местная погода, плеснули вдоволь нового ингредиента, чтобы не зря прозванный Тихим океан нахмурился не на шутку.

Судейский катер появился ближе к рассвету, когда проклятый туман успел осточертеть всем стократно. Команда, натянувшая куртки и свитера, услышала хорошо знакомую сирену. Значит, их запеленговали в этом отвратительном влажном киселе и можно было больше не сидеть поочередно на самом носу с отпорником в руке, дабы не вмазаться в очередную льдину.

Катер вынырнул из тумана, словно корабль-призрак.

– «Анубис»! – зычный голос одного из судей, хорошо знакомого николаевцам Палыча, земляка, звучал как из бочки. Глухо и сдавленно.

Но как же он всех порадовал! Нервная ночь, полная неизвестность, и лед, лед кругом – откуда, скажите на милость, лед на экваторе?

Нервничали все – и капитан Крамаренко, и Женька Большой, и всезнайка Баландин, и даже рубаха-парень Нафаня, которого наверняка не выбил бы из колеи и снова взорвавшийся вулкан Кракатау в Зондском проливе.

– Здесь мы, Палыч! Здесь! – надсадно заорал в ватную волглую взвесь капитан.

Женька посигналил для верности фонарем, но на катере их уже и так заметили.

Рулил незнакомый мрачный тип со шкиперской бородкой, а Палыч и один из хлыщеватых подручных Шимашевича стояли, вцепившись в носовой релинг и глядя вперед. Оба были в модерновых ярко-оранжевых куртках с полосами светоотражателя и вязаных шерстяных шапочках.

– Что тут у вас? – первым делом поинтересовался Палыч.

– Да нормально, в среднем. Лодка цела, такелаж тоже. Всю ночь отпорником льдины распихивали…

– Это льдины нас распихивали, – поправил Баландин. – Новый вид спорта: помесь парусного и лыжного, елы-палы!

– У вас одежда теплая есть? – Палыч все еще тревожился.

– Обижаешь, Палыч? Конечно, есть. Хоть и холодрыга на их хваленом экваторе, но мы-то не из Новой Гвинеи какой-нибудь!

Команда и впрямь щеголяла в разномастных свитерах, распахнутых штормовках, тренировочных брюках и бейсболках.

Катер тем временем подошел вплотную; Женька привычно одержал за релинг. Из кубрика двое матросов в ядовито-желтых куртках вытаскивали на носовую палубу продолговатые тюки, похожие на боксерские груши.

– Принимайте! – скомандовал Палыч.

На «Анубисе» дисциплинированно стали принимать.

– А что за ледниковый период-то, Палыч? – с неподдельным интересом спросил Крамаренко. – Откуда пингвины?

– А чтоб я знал, хлопцы! – честно развел руками судья. – Мы еще утром во льды влезли. Капитана «Кассандры» чуть кондратий не хватил прямо на мостике. Шимашевич с утра от мобильника не отлипает да от рации. Сначала обойти пытались, миль тридцать к северу дали, а там вообще сплошняком стена ледяная. В общем, катера сейчас ловят регату и буксируют к месту стоянки. Так что это… Давайте конец.

Тюки и два больших походных термоса уже спустили в кубрик «Анубиса»; Нафаня с Баландиным окончательно смайнали и увязали грот, Женька подал на катер буксировочный трос.

– За вами недалеко «Балтика» и «Царица» идут, – сообщил Палыч. – Миль двадцать, не больше. Их тоже подберем. А вы там пока грейтесь. Только на водяру не налегайте, хрен знает что в ближайшее время грянет – может, жара, может, шторм, может, град, может, цунами.