Борис Лавренко - Звездолет возвращается на Землю (сборник)

Милая курносая пионерия! Ваша помощь не будет отвергнута. Неплохо начинаете, юные искатели!

Снова звякнули позывные, и незнакомый голос попросил разрешения «войти».

Они сидят друг против друга: Гордеев и такой же седой, но невысокий, сухощавый человек в белом, легком костюме. Молчат, дружелюбно поглядывая один на другого. Два исследователя, два мечтателя! Их дороги в науке шли рядом, часто переплетаясь. Они хорошо знают друг друга, но ни разу за всю жизнь не встречались, кроме как на экранах видеоаппаратов.

Гость помолчал, скрестив тонкие длинные пальцы. Потом, твердо взглянув в глаза Гордеева, проговорил:

— Возьмите накопленное мной.

Гордеев отрицательно покачал головой.

— Возьмите, — настойчиво повторил гость.

— Нет! — поднялся Гордеев. — Еще раз нет! Это невозможно. Отказаться от создания кольцевого зеркала вокруг Земли, которое отражало бы на нее потоки солнечной энергии, напрасно рассеивающейся в космосе, от полной власти над холодом и теплом, от коренного преображения жизни на планете? Нет!..

— Сядь. Я плохо тебя вижу. Ни от чего не надо отказываться. Все это будет.

— Когда?

— Несколько позднее…

— Ты отдал этому жизнь. Накоплено необходимое для великого эксперимента количество энергии. Ты можешь уже строить тепловое зеркало…

— Через год…

— А если отдать энергию?

— Дело завершат другие. Сочтемся славою, как сказал великий поэт прошлого. Посадку пальм в Мирном начнем несколько позднее. Не спорь. Мы все сказали «да».

— Еще ведь не решено, — сделал последнюю попытку Гордеев.

Гость укоризненно посмотрел на него и поднял сложенные в прощальном приветствии руки.

Растаяла, исчезла холодная пустота около сердца. Гордеев снова подошел к окну и замер. За ним был чужой, незнакомый мир. Смутная догадка блеснула слабой искоркой, так и не успев разогнать мрак неизвестности. Гордеева снова вызвали.

На этот раз на экране была Эллен Суперина. Освещенные дрожащим красноватым светом, ее волосы отсвечивали червонным золотом. Гордеев недоуменно смотрел на пляшущие тени. Заметив его взгляд, Суперина засмеялась.

— Это, профессор, древняя вещь — некоптящая коптилка. — Она снова весело рассмеялась. — Мы с мужем открыли их производство. Снабжаем соседей. Он придумал какое-то адское горючее. Если до утра не взлетим на воздух, то еще побываю в следующей экспедиции.

— Как вы говорите? Коптилка?.. А ток?

— Ток! — Женщина озорно, по-мальчишески свистнула. — Давно все выключили. Решили, что это самый лучший вид голосования.

— Так вот оно что! Города гасят огни… Да, города гасят огни!.. Огни гаснут…

— Простите, Георгий Павлович, — мягко прервала Эллен. — Я к вам по делу. На «Победе» все рубки радиофицированы?

— Да. А что?

— Кажется, можно выяснить, что с Виктором Донцовым. Я уже посоветовалась с Ланским. Он крупнейший специалист в звукотерапии. Понимаете, если Донцов жив, то сердце работает, стучит…

Сердце стучит

Сердце стучало. Тяжело, прерывисто, еле-еле слышно, но стучало. Слабые удары, усиленные приемником, были отчетливо слышны. Нехитрый прибор указывал направление, откуда звучали эти удары. Даже не глядя на чертежи, Гордеев знал: сердце Виктора стучит у штурманского столика. Не надо быть специалистом-кардиологом, чтобы понять, как тяжело этому сердцу.

То, что командир корабля жив, радовало и тревожило. Живы все. Но как всех спасти? Чудовищная перегрузка в момент действия луча убьет Донцова. Послать «Мгновение»? Дождутся ли там? Что делать? Научно-техническая проблема тесно слилась с человеческой драмой, встала во весь рост задачей грозной и неумолимой. Мир отдал в их распоряжение все.

Жубин вздохнул и посмотрел в сторону Ланского и Суперины. Что-то долго они возятся у своего аппарата.

Ланский, наконец, снял наушники.

— Скверно, — обвел он взглядом всех присутствующих. — Очень скверно. Донцов продержится десять-пятнадцать суток. Что делать? Единственное спасение — искусственный сон. Но как это осуществить?!

Говорящие часы сообщили время, прервав невеселое молчание, наступившее после слов Ланского.

— Что ж, — проговорил Жубин, — будем продолжать программу. Будем готовить «Мгновение» и строить гравитационнолучевую установку. И искать, настойчиво искать средства спасения Донцова… Жеррар, докладывай!

Сообщение руководителя космических сооружений было коротким. Определены места для трех лучевых установок. Первая — главная. Ее луч встречает звездолет на подходе, тянет его на себя, притормаживает и передает лучу второй станции, а тот — третьей. Звездолет должен выйти на крутую спираль, с каждым ее витком теряя скорость и приближаясь к Земле. Когда скорость упадет до первой космической, корабль выведут на круговую посадочную орбиту. Дальше просто.

Жеррар развернул крупномасштабную карту побережья Балтийского моря. На ней между двух заливов был аккуратно очерчен красный кружок. Жеррар ткнул в него пальцем.

— Здесь первая.

— Повезло, — проговорил Азаров. — Еще немного, и пришлось бы вести строительство в море.

— Да, — согласился Жеррар. — Здесь же главный пост управления.

С шумом распахнулась дверь, и появился взъерошенный Торнау. Главный астронавигатор был взволнован.

— Потрясающе, невероятно! — еще с порога закричал он. Увидев развернутую карту и сосредоточенные лица, заговорил потише.

— Интереснейшие данные первых расшифрованных передач с «Победы». Они потеряли год! Мы тщательно сверили счет времени звездолета: расчетного и зависимого. Все точно, все правильно, а триста шестьдесят земных суток — как ни бывало. Представляете, — глаза Торнау блестели, — какие великолепные данные по физической природе времени получим мы, когда заглянем в корабль!

Три человека не слышали восторженных слов главного космонавигатора. Гордеев сидел, углубившись в свои думы, а раскрасневшаяся Эллен что-то доказывала внимательно и в то же время недоверчиво на нее смотревшему Ланскому. Наконец тот согласно кивнул головой.

— Прошу внимания! — Суперина постучала по столу. — Когда будет видеосвязь с «Победой»?

— Ждем с минуты на минуту, — ответил Гасанов. — Делаем все возможное. Со станций на Марсе и Луне заведены дополнительно остронаправленные антенны.

— Тогда… — Эллен глубоко вздохнула, будто собиралась кинуться в воду. — Тогда проделаем следующее…

Ракетоплан идет на запад

Олег и Морис Дембе получили задание. Оно было предельно ясным, но нелегким: в жесткие сроки смонтировать по совершенно новой схеме центральный пост управления лучевыми установками. Смонтировать без единой ошибки сложное, как человеческий мозг, координационное устройство. На опробование и проверку времени не оставалось. «Не забывать, ни на минуту не забывать, что в пашем распоряжении очень мало времени, — сказал им Жубин. — Если хоть на секунду опоздаем, можем все потерять, все…»