Олег Дивов - Параноик Никанор

Конечно, их посадку засекли. И зря они гоняли над лесом свой вертолет. Чего хотели – осмотреться? А почему нет? Они были уверены в своем технологическом преимуществе над нами, дикарями. Им не пришел на ум апокалиптический образ русского мужика в юсерском маскхалате, с веревкой и без сапог

Но и мы, в ответ, напрягли их, конечно, здорово. Больше, чем следовало бы. Хотя они же не спросили: чего это там у вас летит по небу большое и страшное, в количестве безумном, и садится в городе, до которого рукой подать. Не бомбить ли оно нас собирается? А то мы бы честно ответили – дон'т ворри, гайз, оно вас не бомбить, а изучать намерено. Они привезли в город тучу разного начальства, и специалистов в ассортименте, и военных без числа, включая соотечественников ваших две роты спецназа. При поддержке ребе Менахема Гибеля, чтоб он был здоров.

Еще им не повезло с очагами цивилизации поблизости – очень секретной военной базой и деревенькой Большие Пырки.

И конкретно с Никанором – совсем никому не повезло. Но дядя Ник, он в данном случае проходит, скорее, по графе «стихийные бедствия». И я его, в принципе, даже простил. В том принципе, что не желаю ему немедленной мучительной смерти. Ну его к черту, и Бог ему судья.

И всех нас. И всем нам. Когда я вспоминаю, как активно и почти что радостно – в едином порыве, хе-хе – Красная Сыть готовилась воевать… И когда свои эмоции тех дней освежаю в памяти – оторопь берет. И комком подкатывает к горлу страшное предположение. А не мы ли сами притянули себе на голову беду? Целый месяц отрезанное от жизни село набухало, как нарыв, в котором гноилась обида на цивилизованный мир и разные подавленные страхи. И будто нарочно рядышком Ник со своим душевным заболеванием бродит, а паранойя – штука вирусная, в свое время один-единственный Сталин ею полстраны заразил… И, короче, гноилось оно, нарывало, коллективное бессознательное, а потом собралось воедино да ка-ак шарахнуло по небу… А там, километров за полмиллиона и лет через двести-триста, звездолетик пролетал… А?

В точности как Ник мечтал – усилием воли поражать врагов. При отсутствии врага поблизости – достанем хоть из грядущего. Не впервой.

Мне даже не стыдно, если это так и вышло. Только больно. Очень.

А с сержантом Кримсоном, в общем, логично поступили. Единицей пожертвовали во имя будущего целого мира – такого, в каком жили. Значит, оно им нравилось, это будущее и этот мир. Убили парня со смешным, немного детским лицом человека, который всегда хорошо питался и не знал, похоже, ни одного из известных нам страхов, кроме страха гибели. Он и вел себя будто отважный, но очень маленький пацаненок…

Действительно, не оставлять же неотесанным агрессивным дикарям такого гостя из будущего. Который знает мало, но дикарям и того – по уши.

Или не дикарям? Может… Русским?

Впрочем, уж на это мне точно наплевать. Меня волнует совсем другое.

Проклятый чоппер дважды мазал, потому что целился в Кримсона. Только в него. Потом он изящно и без жертв отбился от нашего вертолета, просто двигатель ему попортил слегка и нырнул за стенку – там на миг открылась дыра. А через несколько минут стенка пропала, корабль взлетел, и больше его никто не видел.

Они не смогли защитить своего, не рискнули вступить с нами в прямую драку, чтобы вернуть его, и тогда просто убили. Они сработали чисто – ни один из наших не умер. Чисто и холодно. Такие вот щепетильные ребята. Не то что мы, уроды безответственные – простой душевный парень Леха и его дядя, тихий параноик Никанор.

Знаете, я хочу верить, что они все погибли при очередном прыжке.

Или сидят где-нибудь на Новой Англии нашего, девятнадцатого, года, на которую еще не ступала нога человека. И горючего для следующего прыжка нету. Значит, сидят они там, за изучением Устава и строевой подготовкой коротают дни свои… Кукуют, так сказать. Пусть им воздуха надолго хватит.

Я был бы счастлив знать это наверняка.

2001, 2002

Послесловие

Рассказ «Параноик Никанор» начинался как чистой воды литературное хулиганство, глумление и издевательство. Был написан где-то наполовину и брошен. А когда я сел его «добивать», он буквально вывернулся наизнанку. Сам. До середины рассказ делался почти год, все остальное нарисовалось за сутки, без какого-либо плана, бац – и готово. Кое-кто отмечает, что в «Параноике» заметен некоторый дисбаланс, теперь вы знаете, откуда он взялся. Устранить его уже не представляется возможным. Да и не надо. Текст «пошел в народ».

Обиженных на него тьма, от Москвы до Иерусалима.

Чего они там разглядели, чтобы так беситься, ума не приложу. Обычная история про то, какие мы есть. Хорошие, в принципе, люди.

Меня тут спросили, как бы я сам охарактеризовал свою текущую работу, и я вдруг ляпнул, что занимаюсь по жизни «оборонной фантастикой». Пытаюсь доходчиво объяснить читателю, что главный враг каждого человека сидит внутри него. И что по той же причине у русских нет опаснее противников, чем сами русские. Вот, наверное, про это и получился «Никанор».

Был вопрос, почему упоминающиеся в тексте братья-близнецы Щербак и Жуков носят разные фамилии. Подозреваю, что они когда-то всерьез поссорились, а затем помирились, вот и все. Дальше в одном из послесловий будет момент… Ну, сами там посмотрите. Вдруг заметите.

«Параноик Никанор» впервые опубликован в журнале «Если», № 11, 2002. Пока что рассказ взял три премии – «Сигма-Ф-2003» (ежегодный приз по итогам голосования читателей журнала «Если»), «Интер-пресскон-2003» на конференции «Интерпресскон» и премию критиков-фантастоведов «Филигрань-2003».

Думаю, там еще накапает.